* * *

Филиция Павловна представляла на карнавале фатальную Даму Пик. Она не слишком утруждалась организационными вопросами, полагая, что уже сделала все от нее зависящее. А как известно, кто хорошо работает – тот хорошо отдыхает. Она приберегла для себя местечко в зоне для особо почетных гостей.

Наблюдая за Дедом Морозом, она отметила, что тот несколько дезориентирован. Старик казался неадекватным.

Я зимний дед-проказник,

Шалун не по годам,

И чтоб удался праздник,

Я тон ему задам.

На этих словах Дед Мороз развязно обнял Снегурочку. У него съехала борода.

«Господи! Да это же Трешкин». Филиция Павловна содрогнулась. Она была готова поклясться, что Иван Васильевич напился «в тюлечку».

* * *

Григорий Федорович уверенно шагал по коридору в кабинет своего зятя. Причиной, по которой он оказался здесь, были Викины слезы. Муж не пригласил ее на корпоративный праздник.

– Да как он смел… – пророкотал возмущенный отец. – Голь перекатная! Босяк! Ничтожество! Мерзкий червяк! – Григорий Федорович схватил трубку и приказал шоферу: – Петр, заводи!

– Пришли, – робко сказала Маша.

Распахнув дверь, тесть обвел глазами пустой кабинет зятя:

– Где он?

Маша обомлела:

– Может быть, в комнате отдыха?

– Веди!

Отделку комнаты отдыха закончили неделю назад. Следуя капризам Кравченко, ее сто раз переделывали, потом опять что-то меняли. В результате там появились джакузи, кожаный диван, бар и кушетка для массажа. По стенам разгуливали мозаичные жирафы, бегемоты и зебры. Для чего они здесь нужны, никто, кроме Кравченко, не знал. А он никому не рассказывал.

Дверь с треском распахнулась.

– Какого черта… – прозвучал голос генерального директора.

Он в чем мать родила расположился в джакузи. На нем сидела голая женщина.

Маша застыла в дверном проеме, прижав руки ко рту.

– Встать! – заорал тесть. – Встать, похотливые свиньи!

Женщина соскочила с Кравченко и выползла из джакузи. Григорий Федорович кинулся к одежде и с завидной для старика резвостью схватил белый халат.

– Вот тебе! Вот тебе, тварь подзаборная! – Он принялся хлестать ее почем зря.

Взвизгнув, «одалиска» увернулась и бросилась к двери. Ее силиконовые груди подпрыгнули до ключиц.

«Пронесло», – Маша посторонилась.

В голой «твари» она узнала Леночку Шосток.

* * *

Слышите, музыка вновь зазвучала:

Это, товарищи, танцам начало!

Всюду веселье и радость искрится.

В вальсе пусть каждый из вас закружится!

Под громкую музыку задвигались стулья. У елки появились танцующие пары. Ева решилась взглянуть на Андреа, и он произнес слова, которые подразумевали развитие отношений:

– И почему ты такая хорошенькая…

В тот же момент Ева почувствовала его руку на своей талии.

* * *

Забыв обо всем, Лера искала глазами Джека Воробья. В том, что это ее недавний знакомец, она не сомневалась. Даже если бы Лера его не разглядела, узнала бы по тому, как волшебно дрогнуло ее сердце.

«Неужели влюбилась?.. Дура».

– Потанцуем? – рядом с ней остановился Гриньков.

– С удовольствием.

* * *

Чтобы всюду хоровод!

Чтобы дом был тесен!

Чтобы встретить Новый год

Вихрем лучших песен!

– Начинаем конкурс с кокосами! Кавалеры приглашают дам, дамы приглашают кавалеров! – крикнул ведущий. – Танцуем, зажав кокос между партнерами. По моей команде кавалер прижимает даму. Победит тот, у кого быстрей лопнет кокос. Кокосы выдают здесь! – Он указал на горку надутых шариков.

– Я – дедушка по имени Мороз! – выкрикнул массовик-затейник. – Приехал я из северного края! Сюда, где кукуруза и кокос в безо… безо… безбзоблачном тепле произрастают!

Всем стало ясно, насколько он пьян.

– Можно пригласить Дракулу? – Ольга Шалаева подскочила к Сергею. – Наденька, ты позволишь?

Надя оглядела сексуальную фигурку Шалаевой и почувствовала себя ледоколом, закованным в ледяной панцирь.

– Пожалуйста.

Парочка смешалась с танцующими. Несколько минут конкурсанты топтались под музыку, дожидаясь команды. Когда был подан сигнал, треснули десятки шаров, затем автоматной очередью полопались остальные. Отовсюду слышался смех.

И вдруг шум перекрыл женский визг.

Конкурсанты расступились. Посреди вестибюля в луже крови лежал мужчина в костюме Дракулы, в метре от него валялся брошенный пистолет.

– Сережа-а-а-а! – Надя вскочила и сделала шаг вперед. Ее лицо застыло, после чего она рухнула на мраморный пол и потеряла сознание.

Сорвав с головы шляпку, Ева со всех ног бросилась к Наде. Лера оставила Гринькова и кинулась вслед за ней:

– Воды, дайте воды!

Кто-то подал бутыль минералки. Лера плеснула Наде в лицо, однако та даже не вздрогнула. Опустившись на колени, она подняла ее голову, а Ева подложила под нее свою шляпку.

Все присутствующие жались к столам и смотрели на Дракулу. Из толпы вышел охранник и потрогал его за шею:

– Убит…

Тревожный выдох многократно отозвался в замершем зале. Охранник стянул с лица убитого маску, потом накрыл его плащом.

– Всем оставаться на местах! – Он кинулся к телефону.

– Сережа… – прошептала Надя, и Лера прижала к себе ее голову.

– Тихо… тихо…

– Сережа-а-а-а, – простонала Барсукова. – Они убили его…

– Подожди, – Ева смалодушничала. – Может, он еще жив…

Лера метнула в нее осуждающий взгляд. Возникшую тишину вспорол звук открывшихся дверей лифта. Все взгляды устремились туда. Из кабины вышли четверо. Впереди в костюме Карабаса-Барабаса колченого ступал Кравченко. За ним шел его тесть, потом – Маша. Последней неохотно тащилась Леночка. Григорий Федорович бесцеремонно схватил ее за руку и вытолкнул вперед.

– Ну, показывай, шалава, где твой мужик!

Из толпы метнулась фатальная Дама Пик и, вцепившись в Кравченко, выпалила:

– Человека убили!

Гендиректор центра никак не отреагировал. Григорий Федорович замер, а Леночка вытянула шейку, разглядывая застреленного мужчину. Она спустилась на две ступеньки, подошла к нему, откинула с лица убитого плащ и отошла в сторону. Ее лицо не выражало ничего, кроме досады.