Осознание факта искажения информации при устной ее передаче имело одно неожиданное следствие. Выдающийся русский ученый академик А. А. Марков решением Синода был отлучен от церкви за его работу по теории вероятностей, в которой доказал, что «вероятность сохранения информации в результате многократной ее передаче равна нулю». В качестве следствия он указал, что поскольку легенда о Христе многократно передавалась из уст в уста, то она заведомо неверна.

Преобразование фабулы слуха

Многолетними наблюдениями, исследованиями и экспериментами выявлены три характерные тенденции преобразования фабулы в процессе распространения слуха:

1. Сглаживание. Состоит в том, что несущественные, по мнению данной аудитории, детали исчезают; сюжет становится короче.

2. Заострение. Сохранившиеся детали выдвигаются на передний план, высвечиваются более выпукло, увеличиваются их масштаб и социальная значимость. Сюжет может обрастать новыми деталями, первоначально отсутствовавшими, которые делают его более функциональным.

Например, цвета и марки столкнувшихся автомобилей могут исчезнуть (сглаживание), зато на месте одного раненого пассажира образуется «гора трупов» (заострение); внешность и одеяние драчунов забудутся, но драка с двумя участниками «виртуально» вырастет в массовую потасовку и т. д. Эти примеры нуждаются, однако, в уточнении, поскольку именно детали, постепенно изменяют фабулу слуха.

Часто внешность и одежда участников конфликта остаются за порогом внимания и запоминания. Но если такие детали демонстрируют принадлежность к различным расовым, этническим, религиозным или сословным группам, а отношения между этими группами в данный период напряжены, то цвет кожи, глаз, волос, качество костюмов, марки автомобилей и прочее заслонят все остальное. Каким бы поводом ни был вызван конфликт, он будет интерпретирован массовым сознанием как национальный, конфессиональный или классовый. Отсюда внимание к «лицам кавказской национальности».

3. Приспособление. Под стереотипы и установки подстраивается отдельная деталь сюжета, без выраженных признаков сглаживания или заострения, но таким образом, что это решительно изменяет психологическое содержание информации.

Указанный феномен удалось смоделировать в экспериментальной лаборатории. Для участия в эксперименте приглашались группы испытуемых – белых граждан южных штатов США. Первому из вошедших в комнату предъявлялся фотокадр, на котором дерутся два молодых человека – белый и черный, причем у белого в руке бритва.

Кадр держался на экране в течение трех секунд и больше не появлялся. Испытуемый, видевший фотографию, пересказывал ее содержание следующему, после чего выходил из комнаты, второй пересказывал услышанное третьему и т. д.

При пересказе оставались неизменными драка, количество участников, цвет их кожи и бритва. Не происходило ни сглаживания, ни заострения: драка не превращалась в беседу, не устранялось расовое различие, не возникало массового побоища, и даже ни разу вместо бритвы не появился, например, пистолет. Зато стабильно (эксперимент проводился неоднократно) срабатывал один и тот же механизм: бритва «перескакивала» из руки белого в руку черного противника, отвечая распространенному стереотипу об агрессивности негров. Механизм, регулярно повторявшийся у взрослых, не имел места в экспериментах с детьми…

Как может выглядеть совокупный эффект трех названных тенденций, иллюстрирует запись слухов, ходивших в 1920 году по Саратовской губернии, – они стали реакцией на упавший метеорит.

«И упал этот камень с неба, неподалеку от Царицына, и в землю ушел на полверсты. Длиною этот камень восемь верст, шириною – шесть. Что людей пожег, скота, строений разных – не счесть. Камень черный-пречерный и сам-то он горит, дым от него столб столбом. А в дыму том все слова какие-то огненные складываются… А камень-то весь из драгоценных камней, они-то и горят, переливаются. Что богатства там – на век хватит… Сказывают, что теперь два года продналог брать не будут – бриллиантов из камня хватит».

Как видим, все свелось к наболевшему – грабительскому размеру продналога.

Изменения фабулы в русле какой-либо одной, двух или всех трех указанных тенденций практически исключают возможность того, чтобы слух оставался полностью достоверным (Назаретян, 2004, с. 108–110).

Для превращения сообщения в слух необходимо, чтобы информация:

Слухи являются очень мощным оружием, но они должны быть хорошо подготовлены и находиться под контролем.

Для формирования слуха необходимо выполнение следующих условий:

Для создания слуха используются три операции: выравнивание, выпячивание, уподобление.

Выравнивание – слухи должны быть краткими и простыми, поскольку подлежат устной передаче.

Выпячивание – закономерности выборочного восприятия, когда из большого текста берут только ключевые моменты.

Уподобление – слух отражает имеющиеся стереотипы, этноцентризм (предпочтение своей этнической группы) и предубеждения.

Работа по созданию слухов включает выявление неудовлетворенных информационных и психологических потребностей, а также наиболее характерных для данной культуры (страны, региона, города) разносчиков неофициальной информации. Например, в русских городах «питательной средой» для слухов обычно считаются старушки-пенсионерки, на Ближнем и Среднем Востоке – базарные торговцы, в странах Латинской Америки – таксисты; на Кавказе традиционным местом распространения слухов являются похороны и (во вторую очередь) свадьбы, куда съезжаются многочисленные родственники и друзья.

Распространение слухов

Использование слухов в ходе психологического воздействия представляет собой распространение информации, выгодной инициатору. Это требует большого искусства и осторожности, так как содержание слухов в процессе их распространения может выйти из-под контроля. При этом, как мы видели, содержание слухов зачастую подвергается изменениям вплоть до обретения противоположного смысла.

На основании проведенных исследований было установлено, что, запуская тот или иной позитивный или негативный слух в отношении политика, партии или организации, необходимо дозировать степень его недостоверности. Раньше считалось, что чем неправдоподобнее слух, тем более действенным он окажется. Так, например, каноны геббельсовской пропаганды требовали, чтобы ложь была огромной и даже «чудовищной» – тогда люди легче поверят ей. Со временем, однако, оказалось, что рост информированности защищает людей от излишней доверчивости. В наши дни считается, что дезинформация, запускаемая по неформальным каналам, должна строго дозироваться. Появляясь как сравнительно правдоподобная, она постепенно завоевывает доверие и только после этого начинает обрастать подробностями, медленно продвигаясь к черте абсолютной недостоверности.