— Значит, ты предполагаешь…

— Нику угрожала опасность, это очевидно. А какого рода, можно предполагать сколько угодно. Мы не располагаем фактами, чтобы это достоверно установить. Пока остается только ждать, когда парень очнется и даст показания.

— Хорошо. Тогда приглядывай за ними, мальчишкой и матерью, отдыхай и жди.

Прошло несколько дней. За это время Гуров успел отоспаться и вкусить жизни обычного отдыхающего: регулярное обильное питание, купание в море, ленивая болтовня на пляже, прогулки по территории курорта и партия-другая тенниса по вечерам.

Он регулярно проведывал Ника в больнице. И оставался дежурить у его постели, чуть ли не силой отправляя Лилю в отель. Лев понимал, что женщине нужно перекусить, принять душ и отдохнуть. Но при первой возможности она возвращалась обратно, не желая оставлять сына надолго.

У Гурова не было оснований испытывать опасения за жизнь подростка, но на всякий случай он переговорил с Лилей, и они всем любопытствующим отвечали, что Ник находится в состоянии средней тяжести. В себя не приходил и когда придет, неизвестно. А как только разрешат врачи, планируется его транспортировка в Москву. О реальном состоянии дел знала только Лана. Но за время расследования она доказала свою скромность и умение держать язык за зубами. Теперь девушка очень поддерживала Лилю и старалась всячески помочь.

Еще пара дней пролетела как один миг. Доктора заверяли, что организм парня идет на поправку и не за горами день, когда он очнется от комы. И это обнадеживало.

Когда Лев в очередной раз приехал в клинику, к своему огромному удивлению, около палаты Ника он встретил Айкута. Признаться, он, после того как проверил алиби турка, и думать про него забыл и полагал, что тот станет держаться на расстоянии. Но оказалось, что мужчина навещал Лилю, а теперь и Ника каждый день. Приносил фрукты, цветы, сладости, кофе, бутерброды или традиционные турецкие закуски для Лили, детские надувные шарики и плакат с надписью: «Выздоравливай скорее, Ник». Лиля уверяла, что это все не нужно. Сын все равно в коме, ничего не видит и не сможет съесть. А она ездит перекусить в отель или спускается в кафе на набережной. Но было понятно, что трогательная забота производит на нее благоприятное впечатление, и это Гурова слегка тревожило.

Об этом он размышлял в отеле за обедом, когда к нему неожиданно присоединилась Лана. Лев всегда был рад ее компании, но в последние дни они виделись нечасто, Волкан, словно в отместку за участие Ланы в расследовании, активно загружал ее работой и дополнительными поручениями.

— Здравствуйте, Лев Иванович, — радостно приветствовала Гурова девушка. — Я присяду?

— Разумеется, буду рад.

— Хоть поем спокойно. Представляете, у меня неожиданно отменилась тренировка!

— Почему? — отвлеченно уточнил он.

— «Слет юных Василис» всем составом отправился на экскурсию. А послеобеденная группа только из них состояла.

— Кто, простите? — растерялся Гуров.

— Я так «фитоликовцев» и остальных «сетевиков», что у нас бывают, называю. Только им не говорите, вдруг обидятся, — хихикнула Лана.

— По-моему, метко и совсем не обидно.

— Это потому, что вы не «сетевик». — И оба дружно рассмеялись.

— Вот я вас и развеселила, а то сидели с таким хмурым озабоченным лицом. Не понимаю, Ника нашли, с ним все будет хорошо. Вы теперь просто отдыхающий. Или я чего-то не знаю?

— Встретил сегодня в больнице Айкута, — не стал лукавить Лев. — Не знаю, в курсе ли вы их с Лилей истории общения?

— Да. Когда я забирала ее из клиники, он приезжал, так что мы встречались. А потом Лиля мне все рассказала.

— Я переживаю. Психологически Лиля сейчас находится в очень уязвимом состоянии. Он всячески проявляет заботу, она благосклонно принимает и потихоньку тает. А потом обо всем забывает.

— Лиля не из тех женщин, что легко теряют голову. Тем более что вы узнали о неприятном прошлом Айкута.

— Сомневаюсь, что это все в прошлом.

— И переживаете, что, когда расследование закончится и вы отправитесь в Москву, Лиля попадется в сети к аферисту?

— Она, конечно, женщина умная и здравомыслящая, но в жизни всякое бывает. Дома я нашел бы способ оградить Лилю от этого общения. А здесь… — Гуров немного помолчал и с задумчивым видом продолжил: — Я, конечно, обещал дать ход делу о мошенничестве. Но с учетом того, что это другая страна, чужая юрисдикция, сделать могу немного, лишь собрать заявления от пострадавших и передать материалы турецкой стороне. А как они сработают, остается только гадать.

— Не переживайте, Лев Иванович, мы с Лилей подружились, обменялись телефонами и адресами. И договорились не терять друг друга из виду. Так что я обещаю держать руку на пульсе. И подругу в обиду не дам.

— Спасибо, вы очень отзывчивая девушка.

— Не за что, — приветливо улыбнулась Лана. И вдруг шепотом проговорила: — Вчера «Босс» вызывал к себе в кабинет.

— И что сказал? — сосредоточенно размешивая салат, поинтересовался Гуров.

— Думала, сделает мне выговор. За то, что помогала вам, тратила рабочее время и так далее. Но Волкан был сама доброта и любезность. Я, признаться честно, даже слегка испугалась.

— Отчего же?

— Понимаете, доброта и Волкан не совсем сочетаются, это как доброта и крокодил, например. Поэтому я немного струхнула и насторожилась. Как выяснилось, не зря, Волкан пытался осторожно расспросить меня о вас, Лев Иванович.

Гуров продолжал невозмутимо резать стейк на мелкие кусочки.

— И что именно интересовало вашего начальника?

— Расспрашивал о ваших дальнейших планах, намекая, что расследование вроде как завершено, раз мальчика благополучно нашли.

— А уезжать я не собираюсь…

— Он открыто не сказал, но по всему выходило, что так, и это его, похоже, беспокоит. Но я ответила, что, вероятно, вы решили немного отдохнуть, поскольку оплачен тур на две недели.

— Десять дней, — уточнил Лев. — Но вы совершенно правы.

— Потом Волкана интересовало, как давно мы с вами знакомы. Тут, видно, Руслан-доносчик постарался. Но я выдала ему «легенду» о том, что вы давний друг отца. Она безупречно работает — Руслан ходит хмурый как туча и не пристает больше со своими ухаживаниями. И все же я повторяю: вы и ваши планы очень интересуют Волкана, Лев Иванович. Он несколько раз спросил, нет ли у вас к нему претензий, и просил меня, как давнюю вашу знакомую, замолвить словечко.

— Это он об отзывах печется? Думаю, Лиля не станет выдвигать обвинений. Отчасти ее сын, конечно, сам виноват, но она счастлива, что Ник вернулся, что жив и что вся эта эпопея закончилась. Хотя я бы, к примеру, Руслана обвинил в халатности, его молчание могло дорого обойтись мальчишке.

— Волкан еще заговаривал об отзывах в Интернете.