В 2015 г. правительство решило урезать годовое финансирование Кью более чем на £5 млн. Рецессия и сокращение бюджетов позволяли предполагать, что правительство будет и дальше снижать финансирование садов. В Кью начались увольнения, заморозили важные инфраструктурные проекты. Директор садов Ричард Деверелл понял, что необходимо прояснить важнейшую мировую роль его организации и доказать необходимость дальнейшего финансирования.

Как бывший программный директор BBC Деверелл понимал силу сторителлинга. Он пригласил меня помочь создать для садов Кью новую легенду. Мы сели поговорить о садах, и Деверелл начал с рассказа об их появлении. Историк-любитель, он вдохновенно рассказывал о принцессе Августе, матери Георга III, которая и разбила вокруг дворца в Кью королевские сады. Монаршие имения Ричмонд-Гарденз и Кью-Гарденз соединил в одно целое Георг III, а в 1841 г. сады передали государству. С Девереллом мы проговорили час, и первые 15 минут у него занял этот исторический экскурс. Это меня не удивило. Сотрудники Кью уже снабдили меня распечаткой пары последних выступлений Деверелла перед важными инвесторами: обе начинались с истории появления садов.

Самое важное, что я сделал для Кью в 2015 г., — я сказал, что организация, которая стремится показать себя ультрасовременной научно-исследовательской лабораторией XXI в., не должна превращать рассказ о себе в набор старинных гравюр. Все, что Деверелл говорил о принцессе Августе и Георге III, было правдой, но это была неподходящая история. Ностальгические рассуждения о королевских поместьях и щедрых дарениях только укрепляли образ памятника старины, от которого Кью и нужно было отделаться. Разумеется, в своих выступлениях Деверелл упоминал и сохранение видов, и уникальные коллекции растений, и научное партнерство с ведущими институтами, но к этому моменту выступления слушатели мысленно уже помещали Кью в ящик с надписью «блеск минувшего».

Наш новый рассказ о Кью начинался далеко от садов юго-западного Лондона.

В первой части Кью не упоминался вообще. Там шла речь о ключевой роли растений во многих острых проблемах современного мира, таких как глобальное изменение климата, возобновляемые источники энергии и продовольственная безопасность, и о суровой реальности, когда многие виды растений, которые могли бы стать источником новых видов продовольствия и топлива, материалов и лекарств, исчезают с лица Земли прежде, чем мы о них узнаем. Иными словами, растения играют важнейшую роль, и ради собственного выживания нам нужно как можно лучше их изучить, пока они еще не исчезли.

И лишь в этот момент в рассказе возникали Королевские ботанические сады. И сады, которые мы описывали, не были пыльным экспонатом исторического музея. Они были всемирным научным центром необыкновенной важности, с крупнейшим в мире банком данных по ботанике: живая коллекция в садах, засушенные образцы, собрание образцов ДНК и семян в знаменитом Семенном банке тысячелетия. В мире, который привык молиться на «большие данные», эти ресурсы — ценнейшее достояние Британии и всей мировой науки. Наряду с банком информации Кью располагает одним из лучших в мире набором ботанических знаний: здесь работают мировые светила в области классификации и культивации растений. Наконец, выстроенная Кью система связей с научными центрами по всему миру не уступает сети дипломатических связей, которой когда-либо могло похвастать британское правительство.

Иначе говоря, Королевские ботанические сады Кью идеально подготовлены к задаче изучения и сохранения растений, которые помогут выживанию нашего вида.

Оставшаяся часть истории объясняла, каким образом Кью намерен решить эту задачу: оцифровать коллекцию, чтобы данными Королевских ботанических садов могли пользоваться ученые всего мира, и координировать международные инициативы по сохранению природного разнообразия с учетом благополучия и развития человечества. Все это позволит лучше понять и надежнее сохранить генетическое разнообразие, вследствие чего будут созданы новые материалы, лекарства, виды топлива и продовольствия.

Триггером, запустившим историю, было исчезновение биологических видов. Далее описывался процесс перемен — как для Кью, так и для глобального биоразнообразия. Демонстрировались причинно-следственные связи между деятельностью Королевских ботанических садов и лучшими перспективами для человечества. Рассказ был связным, а самое главное, он был выборочным — отражал только те стороны Кью, которые показывают эту организацию мощным современным научным центром.

В этой истории нужно отметить несколько моментов.

Она представляет только одно ви́дение Кью. Садовники, работающие в Кью, — одни из лучших в мире. Выслушав мою историю, они могли бы справедливо возмутиться ее наукоцентричностью, ведь Кью — все же необыкновенно изящный и прекрасный парк, и это благодаря их высокому мастерству и увлеченности. Кроме того, в Королевских садах есть замечательные исторические здания, в том числе викторианская Пальмовая оранжерея, георгианская Пагода и Дворец Кью. Для садовников или историков, наверное, подошла бы другая история, например начинающаяся с принцессы Августы и ее знаменитого садовника Уильяма Эйтона. Можно было рассказать и о том удовольствии и знаниях, которые сады Кью дарят миллиону с лишним посетителей ежегодно. Каждая из этих возможных историй — конкурентная правда о Королевских ботанических садах.

Она выстраивает причинные связи, которые делают менее важными другие возможные логики событий. Суть этой истории — связь между изучением флоры, насущно необходимым для решения проблем человечества, и информационными ресурсами Кью, а также его возможностями в области исследований и классификации. Подразумевается, что есть некоторый глобальный запрос, который Кью лучше всех способен удовлетворить. Однако вы можете написать такую же историю, сделав ее героем другое научное учреждение, специализирующееся на ботанике. Или утверждать, что этот запрос пока не смог удовлетворить ни один из существующих институтов, и, значит, правительства разных стран должны собраться и учредить новую организацию по изучению растений. Другие истории с другими причинно-следственными цепочками порождают конкурентные правды.

Она смотрит в будущее. История начинается в настоящем, с насущных проблем вроде климатических изменений и продовольственной безопасности, и движется в будущее, намечая действия, которыми Кью поможет человечеству в решении каких-то из этих проблем. Люди думают, что истории — это нечто происходившее в прошлом, но в большинстве корпоративных историй, которые мне приходилось писать, намечают траекторию будущего развития бизнеса. Это мощный способ передать сотрудникам и руководству понимание того, куда движется компания и как ей прийти к намеченной цели. Но это также открывает возможность для появления конкурентных правд. Вглядываясь в будущее, мы можем рассказать немало разных, но равно убедительных историй о том, куда нужно идти.