– Знаю, и говорю абсолютно искренне.

– Извини. – Она наморщила нос. – Не обращай на меня внимания. Это типичный страх перед первым выходом на сцену. В моем случае это подиум.

– Что очень понятно. Ведь это твой первый показ. – Он встал, чтобы убрать со стола посуду. – Я сварю тебе кофе?

Она устало улыбнулась:

– Я сейчас совсем не вношу никакой лепты в наши отношения.

– Клер, ты так занята, что тебе и вздохнуть некогда. Я не собираюсь осложнять тебе жизнь, я только хочу хоть немного облегчить ее.

– Тогда спасибо. Кофе будет очень кстати.

Он сварил кофе и разлил его в две кружки.

– Только он без кофеина, потому что ты и без того плохо спишь и кофеин тебе совсем ни к чему.

– Ты прав.

Он еще кое-что задумал и надеялся, что это настолько отвлечет Клер от мыслей о предстоящем показе мод, что позволит ей мирно заснуть в его объятиях и перестать так сильно волноваться из-за свадебного шоу.

Он достал коробку, которую заранее положил в холодильник и в которой содержалось очень важное послание. За приоткрытой дверцей он удостоверился, что случайно не сдвинул содержимое с места и не нарушил порядок расположения конфет с буквами на них, после чего поставил коробку на кофейный столик перед Клер.

Она поглядела на него все с той же усталой улыбкой.

– Это, случаем, не твои знаменитые соленые ириски? Или ты хочешь испытать на мне что-то совсем новое?

– Открой и увидишь сама, – предложил Шин.

Клер так и сделала и широко раскрыла глаза, прочитав послание. Она подняла на него глаза, и он увидел, что в них блестят слезы.

– Шин!

– Спокойно. Считается, что при этом следует дарить цветы, но, насколько я знаю, ты любишь все необычное, и я решил, что пусть за меня говорит шоколад. – Он сам глазурью вывел на конфетах слова: «Клер, я тебя люблю». – Но, наверное, мне надо сказать это лично. – Он проглотил слюну. Странно, но в горле у него першило, словно оно было полно песка. – Я никогда еще никому этого не говорил… Я люблю тебя, Клер. Люблю, наверное, уже много лет, но меня всегда пугала мысль о том, чтобы кого-то подпустить к себе близко. Ты помнишь, как спросила, что меня пугает? Вот это. Глубоко внутри я, видимо, боялся в конце концов потерять партнера, так же, как потерял родителей, и мне было легче держать тебя на расстоянии.

– Что же все изменило? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Капри, – ответил он. – То, как ты уладила проблему, когда платье Эшли считалось потерянным. Наш с тобой танец. Я буквально не мог оторвать от тебя глаз – как в той песне. Я убеждал себя, что это – чисто физическое. Но тут нечто большее. Нечто гораздо большее.

– Ох, Шин. – Она изо всех сил сдерживала слезы.

Но Шин теперь уже не мог остановиться.

– А за эти последние недели, когда я узнал тебя как следует, я увидел, какая ты на самом деле. Ты веселая, независимая, ты любишь командовать и живешь своим умом. И – помнишь твои вопросы для экспресс-знакомств, чтобы быстро разобраться, какого партнера ищешь? Теперь я могу тебе ответить. Я искал тебя, Клер. Ты – это все, что мне нужно. – Он неловко улыбнулся. – Но, наверное, мои признания сейчас совсем некстати, когда ты так занята.

– Как раз они очень кстати, – тихо произнесла Клер. – Ты знаешь, что я безумно влюбилась в тебя еще в четырнадцать лет, но ты был старший брат моей лучшей подруги, и это делало тебя недосягаемым. А ты всегда держался со мной как с несносной маленькой надоедой.

– Наверное, ты и была такой подростком.

Клер рассмеялась:

– Почему бы тебе не сказать мне все напрямую?

Он рассмеялся в ответ:

– По-другому с тобой и невозможно, но ты все уже и так знаешь. Я люблю тебя, Клер.

– Я тоже люблю тебя, Шин. – Она отодвинула стул, обошла столик кругом, обняла его за шею и поцеловала. – За эти недели я тоже узнала тебя как следует, и ты тоже оказался не таким, как я думала. Ты, конечно, фанатичный трудоголик, но ты здорово соображаешь, и ты никакой не педант и не зануда.

– Правда?

– Ну, разве что чуть-чуть. И еще тебе идет костюм. – Она улыбнулась. – Хотя больше всего ты нравишься мне в линялых джинсах и белой рубашке с засученными рукавами. В таком виде ты какой-то… более реальный.

– Возьму на заметку, – сказал Шин.

Он видел, что она настолько устала, что не в силах даже допить свой кофе. Так что он отнес ее в кровать, где она уснула в его объятиях. Сам он заснул не сразу – было так хорошо просто лежать в темноте, обнимать ее и думать. Как удивительно, что Клер чувствует к нему то же самое, что он к ней. Так что, возможно – только возможно, – что у них что-то в конце концов получится…

Утром в день показа свадебной моды Клер встала в шестом часу и принялась суетливо перепроверять, в порядке ли ее костюмы. Вскоре зазвонил ее мобильный. Шин не мог понять, в чем дело, из произнесенных ею фраз, но увидел, как она вдруг побледнела и между бровями у нее появилась морщинка, означавшая, что случилась какая-то неприятность.

Закончив разговор, она тяжело перевела дыхание.

– Извини, но мне придется сейчас забросить тебя и сделать сотню звонков.

– Что произошло?

– Звонили из модельного агентства. – Она на мгновение зажмурилась. – Вышло так, что все шестеро мужчин-манекенщиков, которых я наняла для показа, оказались близкими друзьями. Вчера вечером они отправились в китайский ресторан, там съели что-то и все, как один, вышли из строя. Короче, они не смогут участвовать в показе.

– Но агентство пришлет же тебе кого-то взамен?

Она покачала головой:

– Все модели уже наняты другими или в отъезде. Они очень извиняются, что так меня подвели, но обстоятельства оказались сильнее их, и они надеются на мое понимание. Они, конечно, гарантируют, что вернут мне мои деньги.

Покровительственный бубнящий тон, который она изобразила, воспроизводя разговор, сказал Шину, насколько она зла. И неудивительно. Ее в самом деле подвели очень крупно.

– Сейчас я поищу в ежедневнике телефоны бюро услуг и надеюсь, что найду шестерых мужчин, которые согласятся участвовать в моем показе. – Она провела рукой по волосам. – Еще надо будет осмотреть костюмы, прикинуть, где можно ушить или расставить, чтобы подогнать их под новые фигуры… – Она покачала головой с абсолютно потерянным видом.

Шин протянул руки и обнял ее.

– Найди хотя бы пятерых. Шестым буду я.

Она непонимающе взглянула на него:

– Ты?

– Мне, конечно, еще не приходилось дефилировать на подиуме, – сказал он, – так что придется кому-то показать мне, как ходят модели. Но в любом случае все станут смотреть на одежду, а не на человека, так что думаю, это не играет особой роли.