Так что, вместо чинного разрезания свадебного торта могло бы произойти незапланированное разрезание брата. Так что были приглашены только официальные лица, необходимые по сценарию.

Белое платье, как она уже убедилась, глянув в зеркало перед отъездом, подчёркивает бледную кожу и тени под глазами. Пришлось немного накраситься, но не ярко, чтобы не превратиться в вампиршу.

Во время церемонии её родные молчали и смотрели на неё с какой-то тоской. Селена была благодарна, что отец не устроил скандал, а брат держал при себе свой агрессивный неадекват. То, что она ждёт ребёнка не от жениха, а от другого мужчины, она рассказала только матери, с которой иногда всё же общалась по телефону. С отцом и братом откровенничать не стала. Просто поставила перед фактом, что беременна и выходит замуж.

— Что ж, мы желаем вам счастья, — после церемонии её семья всё же подошла к ней, старательно изображая положительные эмоции. — В ресторан уже не поедем, нам нужно на самолёт, — продолжала говорить мать. Отец кивал и силился улыбнуться.

— Нам, пожалуй, тоже пора, — веско произнёс отец Адриана, подходя к ним с другой стороны. Селена отметила, насколько моложаво выглядят его родители и насколько дорого и стильно одеты. Да и у отца, натурального блондина, седина была незаметной. А мать была покрашена в платиновую блондинку, что очень шло к её породистому лицу, белой коже и серым глазам. — Рады были повидать тебя, сынок, — женщина обняла Адриана ухоженными руками с длинными ногтями и поцеловала в щёку, обдавая терпким ароматом духов.

— Надеюсь, ты одумаешься, — ничуть не скрывая ненависти к ней, прошипел мужчина и приобнял сына. — Тебе надо было в юности как следует нагуляться, а не за НЛО бегать, чтобы не получилось вот так… Что тобой крутит эта… девица, — он явно хотел вставить словечко покрепче, но сдержался.

— Папа, мама, я вас очень люблю, но Селену я тоже люблю, — твёрдо ответил Адриан, с нежностью взглянув на теперь уже свою жену. — Поэтому, я надеюсь, что рано или поздно вы найдёте общий язык! — с улыбкой, полной надежды и оптимизма, заявил он.

Родители его только мрачно окинули её взглядами с видом, что скорее ад зазеленеет, чем они поладят.

Мельком глянув на брата, Селена отметила, что Стефан злобно ухмыляется, явно радуясь, что родители мужа её, мягко говоря, не любят. Высвободившись из объятиях мужа, она направилась к нему.

— А знаешь, дорогой братик, я ведь на самом деле инопланетянка, — меланхолично заметила Селена, подходя к брату. Её родители в это время отправились к машине.

Когда брат развернулся и шатающейся походкой отправился к своей семье, она почувствовала себя опустошённой.

Неожиданно мать буквально прибежала к ней, больно сжала за руку и заговорщицки прошептала ей на ухо:

— Я всё-таки считаю, что ты должна была избавиться от этого ребёнка. Я бы тебя не осуждала и отец тоже. Ты могла бы найти кого-то другого, а не выходить за этого извращенца. Ты ведь такая хорошая и красивая!

— А почему Адриан извращенец? — Селена мельком глянула на супруга, который прощался с родителями возле вызванного ими такси.

Мать, на которую она совсем не была похожа, бледная и безликая русоволосая, рано постаревшая женщина, склонная к полноте, всплеснула руками и распахнула глаза:

— Так какой нормальный мужчина женится на той, кто беременна от другого? А вдруг ты захочешь к бывшему вернуться?

— Мам, я уже всё решила, — ответила она ей, стараясь говорить спокойно. — Всё будет хорошо. И я рада, что вы приехала, — фальшиво улыбнулась она.

Утомлённая переживаниями, она направилась к машине, где с помощью водителя села рядом с новоиспечённым супругом.

— В ресторан или домой? — тихо спросил Адриан, обернувшись к ней, пока машина выезжала на дорогу.

— Давай домой, если можно, — Селена вымученно улыбнулась. — Я плохо себя чувствую. Мне бы сейчас не помешало твоё лекарство, — она сделала страшные глаза, намекая на кристаллы. О которых говорить при водителе не решилась.

— Джордж, мы едем домой, — приказал он и откинулся на сидение.

— Я ничего не вижу! — Маори со стуком положила зеркальце на длинной ручке на журнальный столик, едва не швырнув его, отчего на стеклянной поверхности зазмеились трещины. — Я опять ничего не могу увидеть! Только туман и неясные образы.

— Возможно, если ты, наконец, включишь мозги, — Аруна невежливо ткнула пальцем в середину лба Маори, — то сможешь научиться пользоваться этим артефактом. У тебя и раньше неплохо выходило гадать на картах, рунах и чаинках. Я же в этом ни ухом, ни рылом.

— Может, и научусь, — показала она ей язык, — если хотя бы вспомню, откуда он у меня появился. А то, что у меня появились магические способности и странный артефакт — вот это меня изумляет до крайности! Если бы не ты, наверное, я бы подумала, что сошла с ума — и добровольно пошла бы сдаваться в психушку.

— Главное — не в морг, — мрачно заметила Аруна, нахмурив брови. — Я давно замечала в себе странности. Когда я на мотоцикле, то словно бы летаю и отчасти будто пребывают в другом мире. Словно путешествую незримыми для простых смертных путями. Ну, как эльфы.

Маори скептически глянула на супругу.

— Ты не слишком похожа на эльфийку. В смысле, ты прекрасна и удивительна, — она кокетливо улыбнулась ей, похлопав ресничками. — Но длинных ушей у тебя нет. Это и хорошо, меня и обычные устраивают.

— Ну, а то, что у нас с тобой имеются некоторые странности…

— Как у остальных членов нашей, так сказать, команды, — подсказала Аруна.

— То это нужно воспринимать как данность, — развела руками девушка. — И использовать для спасения нашей дорогой пропавшей подруги.

— Кстати, о Селене. Я почти уверена, что наши особые способности как-то связаны именно с ней, — помрачнела Маори. — И меня это как-то не радует. Хотя твою подругу я люблю. Можно сказать, что я привязалась к ней за то время, пока ты с ней возилась.

— У меня рядом с ней возникает странное чувство, — призналась Аруна, прикусив нижнюю губу. Девушка в коротеньких шортиках и маячке уселась поближе к любимой, придвинувшись на диване. — Как будто я должна её оберегать… Даже ценой своей жизни. И это ощущение настолько сильное, что я ничего не могу с этим поделать. Сначала я думала, что влюбилась в неё. Мне ведь нравятся девушки. Но когда я с ней познакомилась, я уже встречалась с тобой! До нашей свадьбы, ты знаешь, бывало всякое. Я обращала внимание на других девушек — каюсь. Но желания их защищать не появлялось. При этом, несмотря на красоту Селены, я всегда воспринимала её скорее как сестру или дочь, чем как объект вожделения. Она была для меня кем-то… Ну, вроде бюста вождя у фанатика.

— Как ни странно, такое же страстное желание сделать всё возможное, чтобы Селена была счастлива, возникло и у меня. А со временем только укрепилось, — пожевав нижнюю губу, задумчиво выдала Маори. — И это при том, что я очень ценю женскую красоту, но чаще всего воспринимаю её отстранёно, как художник. Как объект, а не как субъект. Кроме тебя и творчества меня вообще мало что интересует.