– Может, они свежуют животных перед тем, как съесть? – предположил Антрес. – Возможно, это какая-то традиция?

– Смотрите! – шепнула Мари. – Великан прикладывает плоть кабана к коже людей. – Она подалась вперед и прищурилась, пытаясь получше разглядеть происходящее: любознательность целительницы временно взяла верх над отвращением. – Отсюда плохо видно, но, кажется, у них на теле открытые раны – хотя у главного их вроде бы нет. – Она скривилась. – Фу, беру свои слова назад. Я вижу, что он делает. Он вкладывает кровавые куски кабана внутрь открытых ран, как будто это лекарство. – Ее передернуло. – Уму непостижимо.

– Отвратительно, – Ника передернуло, и он отвернулся.

– Но зачем? – Мари обращалась скорее к себе, чем остальным. – Почему он вкладывает плоть кабана в человеческие раны? Это же просто мясо. Он даже не добавил к нему целебных трав или мазей.

– Им не нужны причины. Они свежеватели, а свежеватели все ненормальные, – сказал Дэвис.

– Возможно, – согласилась Мари. – Но посмотри на него: как аккуратно он работает! Он прикрывает раны полосками мха и обвязывает их лозой. Он делает почти то же самое, что делала я, когда лечила тебя от парши, Ник.

– Но ты использовала бальзамы и травы, – возразил Ник, – а не плоть животного.

– Я делала то, в чем была уверена. Может, этот свежеватель знает что-то об исцелении, чего не знаем мы?

– Или он действительно безумец, как говорят Ник и Дэвис, – пожал плечами Антрес.

– Пора идти, – сказал Ник. – Последнее, что нам сейчас нужно, – это проблемы со свежевателями.

– Точно, – хором откликнулись Дэвис и Антрес.

– Я вернусь на прежнее место. Думаю, до низин уже недалеко, – сказал Антрес, и они с Баст бесшумно растворились среди деревьев.

Мари, Ник и Дэвис, не поднимаясь с земли, отползли от края ущелья, а когда Ник обхватил ее за талию и почти поволок за собой, Мари не стала спорить. Она лишь сжала зубы и заставила себя переставлять ноги в направлении дома.

* * *

– Впереди низина! – крикнул Антрес, сложив ладони рупором.

Мари едва не повалилась на колени от облегчения.

– Мы на территории Клана. Осталось немного. Мы почти на месте.

– Гм… А куда, собственно, мы идем? – спросил Дэвис, догоняя Ника и Мари.

Мари посмотрела на него и заморгала так, словно хотела сфокусировать зрение, хотя в действительности она пыталась собрать в кучу мысли.

– Домой, конечно.

– В твою нору? – спросил Ник. – Я думал, мы идем в место, которое ты назвала родильной норой. Разве не туда Зора поведет остальных – Землеступов и Псобратьев?

– Верно, туда. – Мари безуспешно пыталась разогнать туман в голове. – Она ведет всех к родильной норе. Но отсюда до нее идти дальше, чем до дома, и я сомневаюсь, что мы успеем туда до темноты. Так что мы идем в мою нору.

– Мари, – Ник придержал ее за руку, заставляя остановиться. – Тут ведь не я один. С нами Антрес и Дэвис. Ты уверена, что хочешь привести их в свою нору?

Мари нахмурилась, пытаясь сообразить, что он хочет сказать. Конечно, ей хотелось попасть домой. Ей необходимо было попасть домой. Там она сможет отдохнуть. Сможет снова найти себя. Она недоуменно подняла глаза на Ника.

– Ник, я хочу домой.

– Эй, я знаю. – Он мягко и коснулся ее щеки. – И я отведу тебя домой. Но если мы пойдем туда сегодня, Антрес и Дэвис пойдут с нами. Ты согласна? Твой Клан не будет возражать?

На этот раз слова Ника пробились через оцепенение, и Мари захлестнула паника.

– О Матерь великая, я совсем забыла!

– Забыла что? – спросил Дэвис.

Мари на него не смотрела. Она уставилась в понимающие зеленые глаза Ника.

– Я забыла, что им нельзя знать, где я живу. Ник, что со мной творится?

Ник притянул ее к себе и крепко обнял.

– Такое бывает со Жрецами Солнца, когда они призывают солнечный огонь. Честно говоря, я удивлен, что ты до сих пор стоишь на ногах и даже разговариваешь. Но все будет хорошо! Скоро тебе полегчает.

– Постой, она сказала, что нам нельзя знать, где она живет? – переспросил Дэвис.

Ник, продолжая удерживать Мари за плечи, повернулся к нему. Одновременно с этим к ним подбежали Антрес и Баст.

– Останавливаться больше нельзя, – сказал Антрес. – Солнце садится, а ночью на поиски пищи выбирается не только рой.

– Думаю, нам нужно решить, куда мы идем, раз уж мы на территории Землеступов, – сказал Дэвис, многозначительно переводя взгляд с Ника на Мари и обратно.

– Я думал, мы идем к родильной норе, – нахмурился Антрес.

– Она слишком далеко, – пояснил Ник. – Мари не доберется до нее к заходу солнца. По крайней мере, пока не поест и не отдохнет.

– Но она не хочет, чтобы мы знали, где она живет, – сказал Дэвис.

Тон Дэвиса застал Мари врасплох. Несмотря на изнуренность, она поняла, что ее слова удивили его и ранили. Она поймала чистый, ясный взгляд молодого Псобрата.

– Не пойми меня неправильно, – сказала она. – Дело вовсе не в вас с Антресом. Закон Клана гласит, что никому нельзя знать, где находится нора Жрицы Луны. Даже другим Землеступам.

– Это ради ее защиты, – добавил Ник. – Для своего Клана она не просто целительница. – Он замялся и покосился на Мари, прежде чем продолжить: – Но это пусть рассказывает Мари, а не я.

– Ах вот оно что. Вопросы безопасности, – протянул Антрес. – Понимаю. Мы редко открываем чужакам местоположение своих берлог. Что если я поклянусь берлогой, что никому не выдам расположение твоей норы?

Мари внимательно посмотрела на наемника. Она почти ничего не знала о его народе и не имела ни малейшего представления о том, можно ли ему доверять.

– Что значит «поклясться берлогой»?

– Сильнее клятвы у нас нет. Берлоги для нас священны. Через связь с рысью мы выбираем место и строим там берлогу. Если я нарушу такую клятву, это разобьет Баст сердце – а такого я никогда не допущу.

Мари медленно кивнула. В глазах мужчины она увидела искренность. Она повернулась к Дэвису.

– А ты? Откуда мне знать, что ты никому не расскажешь, где я живу?

Дэвис грустно улыбнулся.

– Я никому не расскажу, где ты живешь, если так велит мой Жрец Солнца.

– Твой Жрец Солнца мертв, – сказал Ник.

– Нет. Мой Жрец Солнца стоит передо мной.

– Он ведь не про меня? – нахмурилась Мари.

– Нет, не про тебя. – Ник помотал головой. – Нет, Дэвис. Я не Жрец Солнца. Голосования не было. Совет не собирался. И ритуального обращения к Солнцу тоже не было. Я не Жрец Солнца, – повторил он.