Его глаза встречаются с моими.

Я поднимаю глаза на его дом. Это красивый старый дом.

— Не хочешь обменять билет? Тогда ты могла бы остаться со мной, пока не захочешь уехать, — он смотрит на меня откровенно. Он говорит очень всерьез, думаю я. Я качаю головой. Ставлю пустую кофейную чашку на каменную ступеньку, смотрю на рюкзак, встаю и готова уйти. Но внезапно у меня начинают идти слезы, а я не замечаю.

Человек удивлен. Он не знает, что сказать. Он дает мне свою руку. Я крепко хватаю его руку и держу. Я не знаю его, я не знаю его, говорю я себе.

Сейчас большие часы на платформе показывают 20.08. Осталось семь минут. Небо на улице розовое. Я жду и чувствую себя одиноко. Теперь у меня уже нет времени вернуться в центр города.

Большой вокзал — подавляющее место. Он больше любого вокзала в Лондоне. Ватерлоо и Кинг-Кросс слишком обычные по сравнению с ним. Я путешествую одна, поэтому мне грустно, когда я вижу пары, которые держат друг друга за руки и терпеливо ждут.

Пылинка, несомая ветром, — вот, должно быть, как выглядит в глазах бога человек, бродящий по земле.

Мне сложно без тебя. Я становлюсь человеком с ограниченными языковыми возможностями. У меня слишком много проблем, чтобы понимать этот мир вокруг. Мне нужен ты.

Держу в руках билет на Берлин, но не хочу туда ехать. Мне не с кем встретиться в Берлине, я ничего не знаю о Германии. Я хочу вернуться в Лондон, к моему любимому.

Дом — это все. Дом — это не секс, но и секс тоже. Дом — это не вкусная еда, но и она тоже. Дом — это не освещенная лампой спальня, но и она тоже. Дом — это не горячая ванна зимним днем, но и она тоже.

Громкоговоритель что-то объявляет. 20.09. Поезд отправится через шесть минут. Я оглядываюсь по сторонам и готовлюсь сесть в вагон. Внезапно кто-то бежит ко мне. Это он. Тот человек, что предложил мне выпить кофе у себя на пороге. Он бежит на платформу, бежит ко мне. Я уже вхожу в вагон, поэтому бросаю свои вещи на пол и снова выхожу из поезда. Он останавливается прямо передо мной, задыхаясь от бега. Мы смотрим друг на друга. Я крепко обнимаю его и он крепко обнимает меня. Я укрываю голову в его руках и вижу, как мои слезы текут по его черной кожаной куртке. У куртки странный, но почему-то такой знакомый запах.

Я плачу:

— Я не хочу уезжать… Мне так одиноко…

Он обнимает меня еще крепче.

— Ты можешь не уезжать.

— Нет, я должна.

Звонок. Поезд начинает движение. Когда платформа скрывается из виду, я вытираю слезы. Так странно. Не знаю, что со мной произошло, но что-то произошло точно. А теперь прошло. Кончено. Я уезжаю из Амстердама, назад дороги нет. Я знаю, что путешествую, чтобы собрать кирпичи, из которых построить жизнь. Нужно быть сильной. Хватит плакать. Я опускаю окно и сажусь на свое сидение.

«Размер Китая почти равен размеру всей Европы», говорил нам учитель географии в средней школе. Он рисовал на доске карту Китая: петух с двумя ногами, одна на Тайване, другая на Хайнане. Потом над Китаем он рисовал Советский Союз и говорил: «Это Советский Союз. Только Советский Союз и Америка больше Китая, но у Китая — самое большое в мире население».

Я часто вспоминаю о том, что он говорил, и думаю, как мы гордились в школе, что мы китайцы.

* * *

Похоже, я никак не могу перестать знакомиться с новыми людьми. В Лондоне я знала только тебя и говорила только с тобой. После Лондона, в Париже, я продолжала старую привычку и не говорила в Париже даже ни с одной собакой. Англичане говорят, что французы высокомерны и не любят говорить по-английски. Поэтому я и не пыталась ни с кем говорить во Франции. Но это хорошо. Не нужно даже вспоминать, как разговаривать по-китайски. После Парижа я устала от музеев. Хватит с меня мертвых людей.

Напротив меня молодой человек в черном пальто и красном шарфе читает газету. Это, конечно, газета на иностранном языке. Я не могу опознать этот язык.

Молодой человек в черном пальто и красном шарфе прекращает читать, взглядывает на мое присутствие и назад в газету. Но скоро он совсем откладывает ее и начинает смотреть на вид за окном. Я тоже смотрю в окно. Там нет никакого вида. Только темная ночь, ночь на безымянных полях. В окне отражается мое лицо, мое лицо наблюдает за его лицом.

Только он и я в маленьком купе.

— В Берлин? — спрашивает он.

— Да, в Берлин.

Мы начинаем разговаривать, медленно, постепенно, туда и сюда. Его английский акцент нелегко понять.

— Меня зовут Клаус.

— Окей, Клаус.

Он ждет, потом спрашивает:

— А тебя как зовут?

— Мое имя сложно произносить.

— Хорошо.

Он серьезно смотрит на меня.

— Изначально я из Китая, — говорю я. Кажется, нужно объяснить, пока он сам не спросил.

— Изначально?

— Ну, я несколько месяцев жила в Лондоне.

— Понятно. А я из восточной Германии. — Он замолкает и потом говорит: — Ты очень хорошо говоришь по-английски.

Очень хорошо. Это правда? Если да, он не знает, как яростно я изучала английский каждый день, и даже теперь, в дороге.

И вот на этом поезде новый человек, Клаус. Незнакомец. Поезд — место, чтобы завязать сюжет в книге или фильме. Я чувствую, что и он, и я оба хотим поговорить — поговорить о чем угодно.

Он рассказывает, что родился в Берлине, в восточном Берлине. Он говорит, что знает о восточном Берлине все, каждый угол, каждую улицу. Какой счастливый, поезд едет к его дому, к его любви.

Ночной поезд движется медленно. Это явно не скорый поезд. Только не важный человек или турист поедет на таком поезде.

Мы лежим напротив друг друга на полках в маленьком купе. Странная позиция. Мы опять говорим о Берлине.

Он говорит, что стажируется в министерстве иностранных дел. А раньше он был юристом. Ему хотелось поменять занятие и жить за рубежом. Он рассказывает, что восемь лет у него была подруга, живущая в Баварии. (Б-а-в-а-р-и-я, произносит он по буквам.) Он говорит, что это на юге Германии, но у меня, конечно, нет никакого представления, где эта Бавария. Однажды эта девушка приехала в Берлин, постучала в дверь и сказала, что хочет прекратить отношения. И он прекратил — ему было больно, но раз она так решила. И он решил изменить свою жизнь и поехать работать в другие страны. Я понимаю его историю, понимаю его желание удалиться далеко от прошлого. Я говорю, что понимаю его.

Еще я рассказываю ему о тебе, о человеке, которого я так люблю, о человеке, который делает скульптуры в Лондоне. Я рассказываю о своих чувствах к тебе, и о том, как ты сказал мне, что я должна путешествовать одна.