litbaza книги онлайнИсторическая прозаАдвокаты Гитлера. Правда о войне, или Почему врут историки - Олег Козинкин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 99
Перейти на страницу:

...

( Примечание: У каждого прибора, изделия, или вида вооружения в армии, также как и в гражданских отраслях народного хозяйства, есть сроки эксплуатации – «срок технической пригодности» (СТП), определяемые некой «Инструкцией по эксплуатации». Согласно этим срокам планируются и поверки. У тех же боеприпасов проверке подвергаются выбранные образцы в количестве нескольких процентов от партии в несколько сотен или тысяч штук, раз в несколько лет. Для приборов и механизмов (как и для тех же прицелов пушек) существуют свои сроки поверки, но никакого отношения Москва к плановым срокам этих поверок не имеет. Это устанавливается на местах. Внеплановые проверки видов вооружения, отдельных партий боеприпасов могут производиться по командам из Москвы (Генштаба, различных Управлений, типа ГАУ) в случае отказа тех же снарядов при стрельбе. Но прицелы к пушкам – конструкция штучная. Если конкретный прицел к конкретному орудию вышел из строя (разбился при эксплуатации, или сбились его настройки), то остальные такие же прицелы на других орудиях какой-то внеплановой проверке (с отправкой в окружную лабораторию-мастерскую за 300 км) не подвергаются. Отвезут неисправный прицел на ремонт и не более.

Сами прицелы и панорамы к пушкам и гаубицам действительно проверяют, но в батареях прицел для стрельбы прямой наводкой выверяют по орудию, а панораму, если она исправна, регулируют во время стрельбы после того, как корректировщик даст поправки. При этом выверкой оптики занимается всего лишь командир орудия и наводчик. До и после стрельбы. Хотя чаще всего в реальности этим занимается командир батареи, младший офицер, но ни в какие «мастерские» для этого ВСЕ прицелы всего полка не отправляют. В мастерских только ремонтируют отдельные экземпляры. Согласно «Руководства службы».)

Так что это уже личная инициатива генерала. А ведь этот генерал наверняка лучше рядовых офицеров знал о том, что ещё 14–15 июня в округ пришла директива о приведении механизированных и стрелковых частей округа в повышенную боевую готовность. А 18 июня в округ поступил приказ ГШ об отводе приграничных частей от границы на рубежи обороны и о приведении их в полную боевую готовность. И он обязан был эти приказы от 14–18 июня «довести до своих подчинённых в части, их касающейся». А ведь в лагере находились и танкисты. И наверняка командир танкового подразделения «поделился» этой информацией с командирами – артиллеристами. Ведь документально известно, что механизированные части ПрибОВО получили приказы из штаба округа о приведении в боевую готовность 16 июня! И это танковое подразделение скорее всего было из состава 3-го механизированного корпуса ПрибОВО, которых в этом округе было всего два, и они точно должны были получить приказы о приведении в боевую готовность.

ДОНЕСЕНИЕ ШТАБА 12-го МЕХАНИЗИРОВАННОГО КОРПУСА (ПрибОВО) О БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ КОРПУСА В ПЕРИОД С 22 ИЮНЯ ПО 1 АВГУСТА 1941 г.

До 18.06.41 г., до начала боевых действий, части 12-го механизированного корпуса дислоцировались:

23-я танковая дивизия – в районе Лиепая;

28-я танковая дивизия – в районе Рига (дивизия Черняховского. – О. К. );

202-я мотострелковая дивизия – в районе м. Радзивилишки…

Части корпуса занимались боевой и политической подготовкой.

18.06.41 г. На основании директивы Военного совета Прибалтийского особого военного округа по корпусу был отдан приказ за № 0033 о приведении в боевую готовность частей корпуса, выступлении в новый район и сосредоточении:

28-й танковой дивизии (без мотострелкового полка) – в леса Бувойни…

23-й танковой дивизии – м. Тиркьиляй…

202-й мотострелковой дивизии – Драганы…

Штабу корпуса, 380-му отдельному батальону связи – в лесу 2 км западнее г. дв. Найсе.

18–20.06.41 г. части корпуса, совершая ночные марши, 20.06.41 г. сосредоточились в указанных районах.

202-ямотострелковая дивизия 20–21.06.41 г. вышла из указанного района и заняла оборону на рубеже Коркляны…

18–21.06.41 г. в районах сосредоточения организованы охранение и круговая оборона своих районов. Приводились в порядок материальная часть и личный состав после совершения марша.

22.06.41 г. в 4 часа 30 минут из штаба 8-й армии [получен] сигнал воздушной тревоги.

В 5 часов над командным пунктом пролетел самолёт противника.

В 8 часов [получено] приказание о ведении разведки 23-й танковой дивизией нам. Плунгяны и готовности к выступлению 28-й и 23-й танковых дивизий…».

(«Сборник боевых документов Великой Отечественной войны». Выпуск 33. М., Воениздат, МО СССР, 1957, http://militera.lib.ru/docs/da/sbd/index.html).

А вот свидетельство уже другого генерала этого же округа, генерал-полковника танковых войск П. П. Полубоярова, на 22 июня 1941 года начальника автобронетанковых войск ПрибОВО, отвечавшего на вопросы Военно-научного управления Генерального штаба под руководством генерал-полковника А. П. Покровского. Проводившего в конце 1940-х – начале 1950-х годов расследование причин поражений начала войны, об этих мех. корпусах ПрибОВО:

«16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединения в боевую готовность. Командиру корпуса генерал-майору H. М. Шестопалову сообщили об этом в 23 часа 1 7 июня по его прибытии из 202-й моторизованной дивизии, где он проводил проверку мобилизационной готовности.

18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы. В течение 19 и 20 июня это было сделано.

16 июня распоряжением штаба округа приводился в боевую готовность и 3-й механизированный корпус (командир генерал-майор танковых войск А. В. Куркин), который в такие же сроки сосредоточился в указанном районе» (ВИЖ № 5, 1989, с. 23).

Под началом Полубоярова было всего 2 мех. корпуса, и оба были приведены окружным командованием в полную боевую готовность 16–17 июня, т. е. после получения 14–15 июня в Риге Директивы НКО и ГШ от 12 июня. Но в этом же округе проводили «демобилизацию» и отдельные генералы, требующие от артиллеристов снять прицелы и отправить их в Ригу, в окружную мастерскую, на «поверку». Этот же генерал и сообщил офицерам, что от границы, на 50 км в тыл, будут отведены пехотинцы якобы «для смягчения обстановки на границе»! Но, таким образом, и артиллеристы, и танкисты оставались без поддержки! И ещё разрешил «комсоставу частей (офицерам!), находящимся в лагерях, в выходные (как раз на 21–22 июня!) выезжать на зимние квартиры к семьям», уехать в Каунас от своих подчиненных!

Кстати, интересно, если в приказе ГШ от 18 июня говорилось, что необходимо отвести приграничные стрелковые дивизии от границы на несколько километров, то почему их в ПрибОВО отводили аж на 50 км, действительно оставляя без поддержки все остальные части? Ведь рубежи обороны для приграничных дивизий ну никак не могут быть в 50 км от границы! Кто, получив приказ на отвод приграничных дивизий шифровкой ГШ от 18 июня, дал команду в ПрибОВО отвести под шумок приграничную пехоту в глубь округа, да ещё на 50 километров якобы «для смягчения обстановки на границе»? А ведь в шифровке ГШ от 18 июня для того же КОВО ставилась вполне чёткая задача стрелковым дивизиям. И вряд ли шифровка для КОВО так уж существенно отличалась в этом от шифровки для ПриОВО: «Все подразделения и части Вашего соединения, расположенные на самой границе, отвести назад на несколько километров, то есть на рубеж подготовленных позиций… Все части дивизии должны быть приведены в боевую готовность. Исполнение донести к 24 часам 21 июня 1941 года». (Из показаний генерал-майора Абрамидзе, командира 72-й гсд КОВО на 22 июня).

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 99
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?