– Да, именно так. Собственно, он даже упомянул, что дела твоего кузена пребывают в беспорядке, и предложил мне помочь управиться с его бумагами.

Никки, пристально уставившись на девушку, заявил:

– Вот как? А теперь подумайте сами – разве вам понадобилась бы помощь какого-то незнакомца, когда всем известно, что у моего кузена имеются многочисленные родственники, к которым вы можете обратиться за содействием? Клянусь Юпитером, мадам, вы угодили в самую точку! Ваш драгоценный визитер приходил к Евстасию, потому что ему было что-то нужно от него, и тот факт, что он возжелал просмотреть его бумаги, доказывает это! Блестяще! Давайте немедленно сойдем вниз и посмотрим, что это может быть!

– Ни за что! – без обиняков заявила Элинор. – Твой брат оставил эти бумаги на мое попечение, и никто не должен видеть их, кроме него самого и стряпчего, который вместе с ним выступает исполнителем последней воли Евстасия Шевиота согласно завещанию умершего! К тому же это нелепо! Что там может быть такого, что представляло бы для кого-либо интерес?

– Не знаю, но уверен, что-то такое там определенно есть! Разумеется, это необязательно должен быть какой-то документ: а вдруг Евстасий украл что-нибудь ценное? Он вечно нуждался в деньгах и…

– Нет, это решительно невозможно! – заявила Элинор. – Ты хочешь, чтобы я поверила в то, что твой кузен был самым обыкновенным вором? Да это же полный абсурд!

– Ну, однажды он украл у Гарри удочку, – возразил Никки. – А Гарри за это разбил ему нос, и он в отместку побежал к моей тетке жаловаться, что с ним, мол, обошлись очень жестоко. Он был таким трусом, каких еще поискать!

– Очень может быть, однако есть разница между тем, что мальчишка позаимствовал то, что ему не принадлежит, и…

– Он не взял удочку без спросу! Он украл ее и клялся, что не знает, куда она подевалась! Вот только Гарри подозревал, где он ее спрятал, и поэтому нашел. Если не верите мне, спросите у Неда! И хотя мы обычно стараемся не упоминать об этом, из Итона его выгнали за воровство. По крайней мере, Евстасия непременно выгнали бы, если бы Нед не уговорил их просто позволить ему забрать его оттуда, не разглашая причины.

– Боже милостивый! – с горечью воскликнула Элинор. – Славного муженька мне навязали, нечего сказать!

– О, он был кошмарным типом! – жизнерадостно сообщил ей Никки. – Теперь вы сами видите…

– Каким бы кошмарным типом он ни был, я не позволю тебе рыться в его бумагах! – решительно заявила Элинор. – Это было бы верхом неприличия с моей стороны. Кроме того, я не придаю таким пустякам ни малейшего значения. Ты слишком уж одержим тем, чему наверняка существует самое простое объяснение.

– Вы ошибаетесь – готов спорить на что угодно! – возразил в ответ Никки. – Разумеется, если полагаете, что я не должен заглядывать в бумаги Евстасия, то я не стану делать этого. Думаю, мне лучше вернуться в Холл и рассказать Неду о нашей находке. Наверное, он уже дома.

– Да, пожалуй, так будет лучше, – с благодарностью согласилась Элинор. – Но я бы очень хотела, чтобы ты заколотил дверь перед отъездом!

– Что вы, мы ни в коем случае не должны делать этого! – с чувством произнес юноша. – Я весьма надеюсь, что наш приятель еще вернется. Собственно, я готов поставить двадцать пять фунтов, что так оно и будет, а мы же не хотим спугнуть его! – И он одарил ошарашенную хозяйку своей самой обаятельной улыбкой. – Ведь не хотим же, правда, кузина Элинор?

– Конечно, не хотим! – в тон ему ответила девушка. – Если он опять пожалует в гости, я предложу ему для начала перекусить! Ах, как я не подумала об этом раньше! Надеюсь, моя негостеприимность не внушила ему отвращения к этому дому.

– Я знал, что на вас можно положиться! – заявил Никки. – Но давайте говорить серьезно, мадам! Понимаете, если я прав, а я все-таки уверен, что не ошибаюсь, он обязательно вернется за тем, что ему нужно, а мы должны подготовить ему достойную встречу и поймать с поличным. Я уверен, Нед согласится со мной!

– Полагаю, ты прав, – с сарказмом произнесла Элинор.

Никки опустил на место крышку люка и запер буфет.

– Ну что ж, пожалуй, в данный момент мы сделали все возможное, – сказал юноша. – Пойдемте вниз, кузина. Только не говорите об этом ни слова супругам Барроу! Помимо того, что мы не хотим, чтобы кто-нибудь еще узнал о нашей находке, они наверняка испугаются и убегут, оставив вас здесь совсем одну, а это уже никуда не годится.

– Наконец-то ты изрек хоть одну здравую мысль, с которой я абсолютно согласна! – сказала Элинор. – Но не обольщайся, думая, будто я соглашусь провести еще хоть одну ночь в этом доме с незаколоченной потайной дверью, так как ничто на свете не заставит меня сделать это! Хотя, если говорить откровенно, я не думаю, что тот человек нанесет мне еще один визит!

Юноша последовал за Элинор вниз по ступенькам.

– Что ж, коль вы не ждете его появления, то и не станете возражать, если я оставлю ту дверь открытой, – рассудительно заметил он.

Войдя в библиотеку, девушка опустилась в кресло у огня.

– Да, понимаю, – согласилась она. – Но у нас, женщин, бывают такие странные фантазии! Ты, пожалуй, как и твой кузен, тоже сочтешь меня трусихой, однако, признаюсь тебе, есть нечто крайне неприятное в том, что сюда запросто может пробраться человек, которого ты сам счел опасным. Собственно говоря, даже сейчас, при свете дня, эта мысль доставляет мне беспокойство, и я не могу заставить себя подняться наверх.

– О, вам совершенно нечего опасаться, мадам! – заверил ее Никки. – Днем в эту дверь никто не войдет, не бойтесь! Но знаете, что я вам скажу? Я съезжу в Холл, чтобы сообщить обо всем Неду, а здесь оставлю Баунсера, пусть охраняет вас. Вы можете быть совершенно спокойны, потому что он храбрый пес, честное слово! Только вчера Баунсер укусил кузнеца за ногу. Прекрасная собака, пусть еще и совсем щенок!

Элинор с сомнением взглянула на пса, который уснул, вытянувшись перед камином.

– Что ж, если ты так думаешь… – сказала она. – Но ведь он не останется здесь без тебя.

– Нет, останется. Зря, что ли, я учил его выполнять разные команды! Ко мне, Баунсер! Ко мне, малыш!

Собака проснулась, села, свесила уши и вывалила язык, преданно глядя на хозяина. Никки ласково потрепал ее по загривку.

– Хорошая собачка! – сказал он. – Ты останешься здесь, чтобы охранять ее! Ты понял меня, дружище? Сидеть! Вот так! Охраняй ее, Баунсер! – Юноша выпрямился, с гордостью глядя на своего любимца. – Видите, пес понимает меня, верно? – добавил Никки. – Ладно, я поехал. Не провожайте меня. И не тревожьтесь, кузина! Я скоро вернусь и привезу с собой Неда. Сидеть, Баунсер! Охраняй!

С этими словами юноша вышел из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь. Верный Баунсер подошел к ней, шумно и долго принюхивался к щелочке, потом заскулил и поскреб когтями панель. Видя, что дверь не поддается, он вернулся к камину и лег, положив морду на лапы и глядя на Элинор.