Держась за стенку, я вернулась в комнату для невесты. Там по-прежнему было спокойно и пусто. Я взглянула на часы. Всего пять минут прошло с тех пор, как я вышла отсюда. Пять минут и целая жизнь. Моментальное перерождение и крушение всех надежд. Папа вечно говорит, что хотел бы видеть меня более серьезной и уравновешенной. Что ж, теперь у него не будет повода для жалоб. Я стану самой серьезной и уравновешенной девушкой в мире. И никто не догадается о том, что мое сердце – это одна сплошная кровавая рана…

Где-то вдали хлопнула дверь, и я с усилием оторвался от губ Селин. Кажется, успел уловить края белого платья, мелькнувшего в дверном проеме. Присмотрелся, но ничего не увидел. Дверь была такой же, массивной, из темно-коричневого дуба. И все-таки здесь кто-то был, потому что едва уловимый запах духов витал в комнате.

– В чем дело, милый? – Селин нетерпеливо потянула меня к себе.

– Сюда кто-то заходил, – пробормотал я. Серебристые колокольчики в голосе Селин зазвенели на всю комнату.

– Если нас кто-нибудь видел… – начал я с досадой, но тонкие надушенные пальчики ловко закрыли мне рот.

– Какая разница, мой дорогой Мишель? – пропела Селин. – Они ведь все равно узнают, рано или поздно…

Я нахмурился. В последнее время все так запуталось, что я не представлял себе, чем эта ситуация может разрешиться.

После роковой статьи в «Дейли миррор» я намеренно избегал Селин. Я знал, что у меня не хватит духу порвать с ней, если мы встретимся лицом к лицу. Она слишком сильно привязала меня к себе. Но вдали от нее я мог более-менее здраво мыслить, и, хотя сердце мое как никогда рвалось к ней, мне удавалось сдерживать его порывы.

Но Селин не оставляла меня в покое. Она звонила мне и писала на надушенной бумаге интригующие записочки. Она постоянно передавала привет от наших общих знакомых и несколько раз подкарауливала меня у дверей Королевского исторического общества. Моей выдержки хватало ровно на то, чтобы позорно убегать от нее. Откровенного разговора мне не выдержать, а я должен быть верен Веронике. Со свадьбой уже все было решено, и я не имел права вести себя иначе.

Для Селин я всего лишь игрушка, утешал я себя. Она недолго будет скучать в одиночестве. После Лондона отправится в свою обожаемую Италию и быстро найдет мне замену. Там мужчины больше отвечают ее вкусам. Они пылкие и неистовые, а ведь сколько раз Селин упрекала меня в излишней сдержанности!

Как ни странно, мысль о том, что я вряд ли наношу Селин смертельную рану, помогала мне справиться с тоской по ней. Я всерьез рассчитывал на то, что она вскоре полюбит другого, и даже не ревновал ее. Мне было бы намного труднее, если бы я знал, что чувство Селин ко мне вечно и неизменно. По-настоящему влюбленный мужчина выше всего на свете ставит счастье любимой женщины. Сейчас Селин злится и огорчается, но через два-три месяца она не вспомнит, как меня зовут! Сознавать это было горько, но в то же время это действовало успокаивающе. Моя жизнь с Вероникой не будет опалена страстью, но ее спокойное достоинство даст мне силы все выдержать.

Я со дня на день ожидал отъезда Селин, но она решила задержаться в Лондоне на неопределенное время. Несравненная Селин Дарнье избрала столицу Великобритании местом своего первого отпуска за четыре года, написали все газеты. Она явно не собиралась меня просто так отпускать. Селин было мало, что я каждый день сражался с самим собой. Она хотела сделать мою жизнь невыносимой.

И все же мне удавалось держать ее на расстоянии. Один раз я видел, как она проезжала в роскошном «роллс-ройсе» мимо моего подъезда. Водитель намеренно ехал медленно, а Селин, прильнув к окну, вглядывалась в дом. Я шагнул в ближайший переулок, поражаясь самому себе. Оказывается, я не только предатель, но и трус. Я не могу открыто выйти навстречу Селин и прямо сказать ей, что женюсь на другой женщине. Почему? Просто потому, что Селин Дарнье невозможно сказать такое. Для нее не существует других женщин, в мире есть только одна, восхитительная и бесподобная Селин. Мое обещание Веронике – пустой звук для нее… Но не для меня. И я стоял в темном переулке и провожал глазами машину Селин.

Три недели до моей свадьбы продолжалась эта нелепая игра в прятки. Я надеялся, что она надоест Селин, и она оставит меня в покое. Стоя в комнате для женихов в день свадьбы, я считал себя в полной безопасности. Еще каких-нибудь полчаса, и моей холостой жизни придет конец. Селин не сможет претендовать на чужого мужа…

Но я недооценил упорство Селин, ее хитрость и… чувство ко мне. Когда я считал минуты до того, как дам Веронике обет верности, две нежные женские руки обхватили меня со спины и закрыли мне глаза.

– Угадай, кто это, – произнес нараспев голос, который я узнал бы из миллиона.

– Селин.

Руки моментально разжались, и я повернулся. Селин была в розовом. Изящное грациозное создание в пене кружев с непривычными кудряшками и блестящими глазами, она походила на влюбленную школьницу или… невесту.

– Что ты тут делаешь? – воскликнул я.

– Забираю свое, – весело ответила Селин и потянулась ко мне. Нет, не школьница и не невеста, а опытная властная женщина была передо мной, слишком хорошо знающая силу своих чар…

Я был застигнут врасплох и не устоял. Селин хорошо подготовилась к встрече со мной. Ее губы напоминали полураскрывшийся бутон, а сладкий аромат духов манил, как родник манит измученного жаждой путника… Я не знаю, как долго мы целовались. Тело Селин дрожало в моих руках, и эта дрожь передавалась мне. Перед глазами поплыл туман… Эта женщина, безусловно, знала, как соблазнить мужчину…

Но хлопнула дверь и вернула меня к жизни. Я нашел в себе силы отстраниться от Селин и подумать о вещах более важных, чем ее мягкие податливые губы.

– Что значит, какая разница? – возмутился я. – Не забывай, Селин, сейчас моя свадьба…

Она нетерпеливо дернула плечиком.

– Я не могу допустить, чтобы нас застали… – Я видел, что мое беспокойство лишь смешит ее, и от этого злился сильнее. – Разразится ужасный скандал…

– Пара неприятных минут, и ты свободен, – равнодушно протянула она. – Ну же, Мишель, хватит валять дурака. Если бы ты не дотянул до свадьбы, а порвал с этой девчонкой, когда в газетах прошел слух о нас…

Она замолчала, давая мне возможность закончить фразу самому. Я задохнулся от возмущения.

– То есть ты считаешь, что если бы я бросил Веронику накануне свадьбы, то никакого скандала бы не было? – спросил я со всем сарказмом, на который был способен.

По всей видимости, у меня ничего не получилось. Селин посмотрела на меня с жалостью.

– Мой бедный Мишель, – вздохнула она. – Мы оба знаем, кого ты любишь на самом деле…

Я почувствовал, что краснею.

– Неужели ты искренне думаешь, что выполняешь свой долг, когда женишься на этой малышке без любви? Ей будет только хуже от твоего одолжения…