на себя не похожи. Мы не знаем, что произошло и с кем. Рано волноваться. Кроме того, мистер Кавендиш в состоянии себя защитить. Вам следует беспокоиться не о нем, а о себе!

В дверь постучали. Дождавшись разрешения, в комнату заглянул слуга.

– Милорд, к вам инспектор Стрикленд.

– Проводи его в гостиную, сейчас я спущусь, – ответил Джеймс, решительно поднимаясь с кровати.

Перехватив настороженный взгляд доктора, граф качнул головой и упрямо поджал губы. Он почти успокоился, как бывало всегда, когда приходилось сталкиваться с опасностью. Фрэнни затаилась в его душе, потратив слишком много сил на недавний всплеск.

В гостиную лорд Сеймурский зашел весьма неторопливо. Поздоровался и лениво уселся в кресло, с легким любопытством поглядывая на инспектора.

– Мне уже передали, что произошло убийство или покушение на него – точнее узнать не удалось. Так кто пострадавший? – спросил он, между делом подавая слуге знак, чтобы принесли чай.

– Некто Квентин Скотт. Вам знакомо это имя? – Стрикленд внимательно смотрел на Джеймса, выискивая малейшие признаки неуверенности или лжи.

– Нет. А должно быть? Судя по всему, это выходец из Дал Риада.

Граф еле сдержал улыбку – ему не было ни малейшего дела до какого-то там Квентина Скотта. Главное, что Ричард жив и невредим, остальное – детали.

– Между тем это один из клерков «Саломеи». Все равно не припоминаете? – Стрикленд достал трубку и, не дожидаясь разрешения, принялся ее набивать. – Мистер Скотт погиб, но второй клерк, мистер О’Лири, спасся…

Джеймсу достался еще один пронзительный взгляд, но тот и бровью не повел.

– Констебль! – крикнул Стрикленд.

В гостиную тут же шагнул дюжий полицейский.

– Приведите мистера О’Лири! – приказал ему инспектор.

Не прошло и минуты, как в дверь затолкнули худощавого невысокого молодого человека, ярко-рыжие волосы которого сейчас торчали во все стороны грязными клочками. От одежды бедолаги пахло бедностью и крысами. Джеймс поморщился, бросив косой взгляд на этого О’Лири. Кивнул, приветствуя.

– Это он! – Рыжий молодой человек сверкнул глазами и сжал кулаки. – Точно!

Граф приподнял бровь, недоумевая, и поинтересовался:

– В каком смысле?

– Мистер О’Лири, вы уверены? – переспросил инспектор.

– Пусть крикнет: «Вот он! Лови его!» – зачем-то потребовал свидетель.

У Джеймса создалось ощущение, что, услышав его голос, О’Лири утратил часть своей уверенности.

– Милорд, выполните его просьбу, – потребовал Стрикленд.

– Вот он! Лови его! – Кричать графу не захотелось, и он просто произнес эти слова безразличным тоном.

Свидетель внимательно прислушался, потом покачал головой.

– Нет, не так. Пусть именно крикнет! – сказал он, не сводя с Джеймса испытывающего взгляда.

– Вы издеваетесь? – Лорд Сеймурский нахмурился. – В какие игры мы тут играем? И не говорите, что я гонялся по конторе за своими клерками. Я, конечно, не всегда отличался примерным поведением, но такие выкрутасы чересчур даже для меня.

– Сегодня ночью вы покушались на жизнь двух человек. Одного убили. И это не смешно! – Стрикленд ударил кулаком по подлокотнику. – Вы, граф, дали мне слово джентльмена, что не замешаны в деле с «Саломеей».

– Я и не замешан, по-прежнему на этом настаиваю. Инспектор, объясните бога ради, зачем мне убивать этого бедолагу? – Джеймс небрежно указал на О’Лири, топчущегося в двух шагах от них с инспектором.

– Хороший вопрос. – Следователь раскурил трубку и с наслаждением затянулся. – Кто-то менее опытный сказал бы, что вы захотели убрать свидетелей. – Стрикленд кивком отпустил О’Лири.

– Свидетелей чего?

– Вашей причастности к делам «Саломеи».

– Зайдем с другой стороны, – покладисто кивнул Джеймс. – Ну опознали бы они меня, что дальше? Допустим, я даже виноват в создании этой странной конторы. У меня достаточно средств, чтобы выплатить компенсации пострадавшим. Но преднамеренное убийство – это уже серьезней. Зачем мне ухудшать свое положение? И кроме того, неужели вы думаете, что я не нашел бы подходящих исполнителей? Мне, графу Сеймурскому, самому тащиться в трущобы, чтобы убить двух свидетелей, которые для меня не особенно-то и опасны?

– Такие вопросы я тоже себе задавал… ровно до тех пор, пока в ходе обыска у вас мы не нашли вот это.

Стрикленд протянул графу кристалл памяти. Джеймс закрыл глаза, рассматривая мыслеобраз. Это был обгоревший лист бумаги и записка, по-прежнему вполне читаемая, в которой значилось: «Мне известно о вашем маленьком секрете. Но я могу забыть назвать полиции адрес, где вы прячете кое-что поинтересней артефактных мобилей „Саломеи“. Скромная сумма в тридцать тысяч кингов поспособствует моей забывчивости. Ждите дальнейших указаний и не дурите. Если со мной что-то случится, мой товарищ отнесет документы в полицию».

– Что скажете? – Взгляд Стрикленда будто пытался проникнуть в мысли графа.

– Судя по всему, я кому-то очень сильно мешаю. – Джеймс кивнул слуге с подносом и, дождавшись, когда тот сервирует столик у камина, взял чашку с напитком, добавил туда молока и сделал несколько глотков, наслаждаясь терпким вкусом и сладковатым ароматом липы.

– И это все? – спросил инспектор.

– Все. Возможно, записку нашли в моем доме, но я увидел ее только что. Могу лишь догадываться, о чем идет речь. Наверное, где-то заготовлены еще сюрпризы. Какие – понятия не имею. Но понимаю, что мои слова против фактов недорого стоят. Вы намерены меня арестовать?

– Пока есть распоряжение о домашнем аресте. – Стрикленд пыхнул трубкой. – Сейчас мои люди ведут обыск в жилище убитого. Посмотрим, что обнаружится там.

– И это мы уже проходили, – вздохнул Джеймс, иронично усмехнувшись.

Инспектор сосредоточился на своей трубке. Должно быть, он привык слушать сетования арестованных.

– Мне сказали, что ночью к вам заходил Ричард Кавендиш. Это так?

– Да.

– А зачем он нанес вам визит в такое неурочное время?

Джеймс замешкался, не зная, что ответить, ведь теперь его слова могли использовать против него.

– Я буду говорить только в присутствии своего поверенного, – заявил он, собравшись с мыслями.

Инспектор хмыкнул, продолжая наслаждаться трубкой, и лишь спустя десять минут произнес:

– Знаете, для преступника вы потрясающе беспечны. Мы нашли в мусоре вашу одежду. Она в крови. В чьей?

– Понятия не имею! – Граф взял печенье. – Более того, у меня есть сомнения, что это моя одежда.

– Улики говорят об одном, вы утверждаете противоположное. Интересно… – Стрикленд выбил трубку и убрал ее в чехол. – Что ж… Последняя деталь. Констебль! Пригласите свидетеля к нам, у нас появились новые вопросы!

Вскоре рыжий уроженец северного Эйре[3] опять явился в гостиную, наполнив ее ароматом нищеты и крыс.

– О’Лири, мне показалось, что у вас появились сомнения насчет личности убийцы. Посмотрите еще раз на этого человека и скажите, он пытался вас убить или нет?

– Так я ж потому и прошу, чтоб он крикнул. В первый раз я его видел в конторе мельком и издалека, во второй