— Ну и ну, — пробормотал Илья.

Они подошли к приюту.

— Вот и все, — прошептала Селина. — Сегодня мы должны оставить Сад. Не следует злоупотреблять гостеприимством Владычицы. Я очень изменилась, Илья. Днем я останусь рассудительной Селиной, но по ночам… что-то от безумства Селайны будет просыпаться во мне. Ты почувствуешь это…

И действительно, в ночи полнолуния тело Селины снова, будто наэлектризованное, льнуло к нему, трепетало в его объятиях, а затем весь мир растворялся в ослепительно-сладостной вспышке оргазма.

— Мне порой кажется, — как-то, еще тяжело дыша, сказал Илья, — что я обнимаю не только тебя. Словно в тебе есть и другая женщина, текучая как ртуть.

— Молчи, — прошептала Селина, прижимая палец к его губам. — Об этом ни слова.

По мере убывания луны Селина становилась спокойнее и нежнее, обволакивая его теплотой и негой. В темные ночи перед новолунием возбудить ее было невозможно, и приходилось ждать, пока не появится хотя бы тонкий лунный серп. Но и тогда поначалу будто спала, хотя уже не пыталась высвободиться. Потом легкие волны начинали проходить по ее телу, глаза приоткрывались и слабо блестели, словно луна проливала свет на сумрачное море. Ее объятия крепли, волны становились сильнее, и Илью будто начинала бросать неистовая морская стихия — приходилось прижимать к себе Селину, чтобы удержаться в ее горячей плоти. Наконец яростное пламя разгоралась в паху, сила оргазма сотрясала их тела, а потом наступало сладкое забытье…

— У меня будто несколько жен, — как-то с удивлением сказал Илья. — Ты почти каждый раз другая.

Селина вздохнула: — Щедро меня одарила госпожа Луна. Но без тебя этого не было бы.

Они вернулись в Катунь-град, но не стали задерживаться там.

— Эта публика и без нас прекрасно проживет, — сказала Селина. Теперь она выглядела спокойной и беспечной. — Меня больше интересует другой район, при впадении Урсула в Катунь. Там живописные каньоны, а главное, там рогны уже давно начали работать с животными. Хорошо бы посетить те места. А у тебя какие планы, милый?

Илья сверился с трансидом.

— Ну, это недалеко. Давай съездим, а потом хочу разобраться с Хель-гейт. Так что оттуда отправимся в Усть-Неру.

— Тянет в родные места?

— Ну да. Москва слишком суетливый город. А ты откуда родом?

Селина помрачнела:

— Знаешь, я не люблю об этом вспоминать. Несмотря на все пакты, к девочкам рогнам относятся… не очень. К счастью, у нас собирали группу для поездки в Москву, и в храме Огненного цветка меня приметила госпожа Ассоль. Больше не спускала с меня глаз, а потом предложила остаться при себе. Я впервые почувствовала, что быть рогной не так плохо, хотя дисциплина в обители суровая. Обязательно полная школа, затем институт, и ни шагу без позволения. А муштра старших рогн еще жестче. Так что я прямо ошалела, когда госпожа Ассоль неожиданно вызвала меня и предложила выйти замуж.

— Не жалеешь? — рассмеялся Илья.

— Нет. С тобой оказалось неплохо. А трудности… ну, пока справляемся.

Так что собрали пожитки и отправились в Урсул. С глайдера стало видно, что это не поселок, а скорее усадьба, раскинувшаяся невдалеке от железной дороги.

— Поезда здесь останавливаются только по договоренности, а так проскакивают от Горно-Алтайска до Монголии. Раньше это была усадьба какой-то важной шишки, но теперь поселение энтузиастов. Экологи, зоопсихологи и прочие.

Илья оглянулся на сумрак, сквозь который они пролетели. На горах смутно белел снег.

— Рядом Темная зона, — сказал он.

Селина отмахнулась: — Только Лимб. Темные зоны значительно рассеялись с твоего времени, Илья. Прошло уже несколько периодов полураспада.

Встретили их радушно, подыскали комнату, а вечером состоялся праздничный ужин.

— У нас нечасто бывают рогны из садов Предвечного света, — сказал Максим, руководитель биосферного проекта «Урсул». — Да еще такие очаровательные.

Действительно, мужчины (в основном молодежь) чуть не пялились на Селину, а в женщинах чувствовалась скованность.

— Ты прямо всех обворожила, — сказал Илья, когда остались одни.

Селина вздохнула: — Во мне теперь всегда будет сквозить Селайна. Но не волнуйся, милый, все достанется только тебе.

Утром пошли прогуляться по лесу. Селина рассказывала:

— Здесь обширная и мало затронутая хозяйственной деятельностью территория — от Катуни до Телецкого озера. Местных жителей мало, да и туристов немного, они предпочитают снежные хребты. Хорошо бы организовать тут заказник. Кто знает, о каких местах на Катуни говорится в предсказаниях?.. Кстати, ты опять не читал «Откровение»?

— Дорогая, — улыбнулся Илья, — вечером не до него. Ты куда увлекательнее. А насчет заказника надо поговорить с Максимом, он наверняка в курсе местных дел. Если проблемы с финансированием, я могу подключиться.

Уже некоторое время Селина поглядывала влево, наконец и Илья посмотрел туда же. И оторопел: огромная кошка села в траве и уставилась на него янтарно-желтыми глазами. Рысь! По телу прошел озноб — никакого оружия, даже нож перестал носить. Подобрать хоть сук…

«Мужская особь туповата, — раздался в мозгу скрипучий голос. — Только сейчас меня почуяла. Зачем ты водишь ее с собой?».

«Сама тупая, кошачья особь!» — мелькнуло в голове. Илья продолжал оглядываться.

Рысь вдруг фыркнула и, прижав уши, припала к земле. Сейчас прыгнет! Селина вскинула руки к голове:

— Тише, Илья! Ты нас оглушил. Тебя услышали, наверное, за километры.

Рысь опасливо приподнялась: «Он владеет безмолвной речью?».

Селина потрясла головой: «Пока не очень». И добавила вслух:

— Илья, постарайся больше не думать таким образом. У тебя прорезался талант, но нужно овладеть техникой модулирования. Я буду тебя учить… Это надо же, без Дара.

Действительно, мысль прошла с какой-то особой интонацией — похоже, подхватил ее у рыси.

«Тайша, давай поговорим с тобой позже, скажем в обеденное время у вольера».

«Хорошо, Селайна. До встречи».

Рысь скользнула в сторону и исчезла.

— Да, — покачала головой Селина, — ты не перестаешь меня удивлять. Я-то думала, что заполучила сильного, но недалекого мужика. Что, в общем, приемлемо, — она фыркнула. — А теперь опять вспомнила, что твой отец — Толуман Варламов, сын рогны. Похоже, какие-то таланты передались и тебе.

Они осмотрели просторные вольеры с незагороженными входами, кое-какие животные спали в тени. Селина продолжала рассказывать.

— Самые умные — это рыси и медведи. Неплохо обучаются лисы. У травоядных способности хуже.

— А на этих животных не охотятся местные жители? — спросил Илья. — Не всё же время они в вольерах.