Селина вздохнула: — На крупных животных охота запрещена. Кроме того, надеваем сигнализаторы. Но ты прав, с этим проблема. Местным жителям нужны какие-то средства к существованию. Будь заказник, многие получили бы работу. Здесь можно проложить интересные экологические маршруты — например, к Телецкому озеру…

В обед она отправилась на встречу с Тайшей, а Илья поговорил с Максимом. Действительно, идея заказника обсуждалась, и власти в принципе были не против. Но Алтайская автономия небогатая: добыча полезных ископаемых запрещена, пригодных для сельского хозяйства земель мало, и по большому счету оставался только туризм. За отводимые под заказник земли власти хотели бы получить солидную компенсацию. Илья не стал ничего обещать, но попросил разработать и переслать ему предварительную смету. Все надо обсудить с финансовым консультантом.

Селина пропадала до вечера, а Илья от нечего делать взялся за «Откровение» Иоанна. Комментарии оказались объемистее, чем основной текст.

Селина вернулась оживленная, с раскрасневшимся лицом и очень соблазнительная, но от поползновений Ильи уклонилась.

— Подожди, — рассмеялась она. — Прическу растреплешь, а скоро ужин. Ты знаешь, Тайша упросила взять ее в Сады. У нас тоже свободно гуляют животные, и она не прочь познакомиться.

— Образованная кошка, — удивился Илья, — и про Сады знает. А она там никого не съест?

— Что ты! Рыси с ИПИ — искусственно повышенным интеллектом, едят разве что мышек, а чтобы полакомились, даем синтетическое мясо. К сожалению, без человека им трудно выжить… — Селина кивнула на трансид: — Я вижу, ты все-таки читаешь «Откровение». Ну как?

— Мудрено, — вздохнул Илья. — И все это явно не состоялось. В комментариях сказано, что цифрой 666 зашифровано имя императора Нерона, так что конец света предполагался еще во времена Древнего Рима.

— Не совсем так. — Селина села рядом, и сердце Ильи забилось чаще от ее аромата. — Вот, здесь говорится: «И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание…».[5] Уже давно всем присваивают индивидуальный код. Раньше для верификации использовался отпечаток пальца или ладони, там неповторимый рисунок линий, а теперь обычно внутренний трансид. Он имплантируется как раз в лобные пазухи, то есть на «чело». А если сказано «всем», это значит, что существует единая, в масштабах планеты, экономическая система. Это как раз наше время, Илья. Считается, что «он» — это Антихрист. Конечно, многое в «Откровении» не очень понятно, однако это написано более двух тысяч лет назад, и сейчас есть предсказания пояснее. Но начни уж с классики.

— Ты у меня образованная, Селина. — Илья исхитрился и слегка укусил ее за ухо, а волосы приятно защекотали ему лицо.

Селина чувственно потянулась: — Ах, Илья, у тебя не эзотерика, а совсем другое на уме. Ладно, черт с ней, с прической…

Тайшу решили взять на обратном пути. Чтобы попасть в Усть-Неру, Илья предложил лететь до Новосибирска, а там погрузиться на поезд Транссиба, с выходом на Великую северную магистраль. Сибирь оставалась не очень населенной, и разрешение на полет получил без проблем. В Новосибирске контроль перенял городской ИИ, и через час уже ехали в поезде. Утром следующего дня прибыли в Усть-Неру.

Селина плотнее застегнула теплую куртку и поглядывала на горы, где еще лежал снег.

— Похоже на Алтай, — сказала она, — но сумрачнее. Давай, подъедем к памятнику, где твой отец.

Больше, однако, смотрела на изваяние матери Толумана.

— Надо же, она теперь Великая рогна. А я еще удивлялась, почему госпожа Ассоль настояла, чтобы ее включили в композицию. Но и твой отец… редко бывает, чтобы сын увидел памятник своему отцу.

Илья только вздохнул. Он уже связался с временным директором прииска, офис располагался в Усть-Нере. Вскоре подъехали к двухэтажному зданию с круглой надстройкой. Директор, Никита Хрунов, вышел навстречу. Естественно, приковался взглядом к Селине, а потом сконфуженно потряс руку Ильи.

— Рад вас видеть, — сказал он. — Пройдемте ко мне.

В холле и коридорах было пусто.

— Весь штат распущен, — пояснил Хрунов. — Осталась только секретарша, да и она чаще работает дома. На руднике, конечно, охрана, в основном ею и занимаюсь.

— Можно посмотреть рудник? — спросил Илья. — Я когда-то побывал там, но дальше здания управления не пустили.

Хрунов развел руками: — По распоряжению представителя госпожи Кэти Варламовой, на рудник никого не пускаем. Охрана дежурит только по периметру. Конечно, вы теперь совладелец, но вопрос о принятии решений нужно согласовать при личной встрече.

— Мне называли его имя, но забыл. И где он живет?

— Господин Джозеф Варла, из семейного клана Варламовых. Живет в Эдмонтоне, Канада, и приглашает к себе. Будет рад познакомиться.

— Да ну, — удивился Илья. — Похоже, придется ехать в Канаду.

— Это всего двадцать часов на поезде Великой северной. Можете воспользоваться и служебным самолетом.

Илья подумал: — Спешки нет, можно и поездом. Только сначала слетаем в Магадан. А потом, не возражаете, если я оставлю глайдер у вас на стоянке? Незачем тащить его в Канаду.

— Пожалуйста. Всегда к вашим услугам.

Когда вышли, Илья спросил: — Селина, как он тебе?

— Не врет, хотя и не говорит всего. Разумная тактика, когда видят, что с тобой рогна.

— Ладно, — вздохнул Илья. — А теперь в Магадан, хочу навестить могилу матери. Но сначала перекусим. В Колымской автономии была вкусная строганина.

Вкусной и осталась. Даже Селина, вначале брезгливо понюхав, стала уплетать за обе щеки.

— Рыбу не рекомендуют рогнам, — сказала она. — Но запрета нет, в отличие от мясного.

До Магадана летели два часа. Селина скептически разглядывала мрачноватый пейзаж: ущелья, снежные поля, полоски лесов.

— И здесь жила твоя бабушка? Недаром, как нам рассказывали, рогнам на Севере не запрещается мясная пища. Даже кровь пьют, б-р-р.

В Магадане ждал сюрприз: кладбища не стало, все останки были перенесены в колумбарий. Но там ИИ сразу отыскал нужную капсулу, и автоматика доставила ее в специальную комнату для поминания. Илья бережно положил руку на маленький ящик — все, что осталось от его матери.

— Ты знаешь, — сказал он Селине, — она почти не знала отца. Провела с ним ночь в рамках какой-то дурацкой программы, и всё. И мне не рассказывала до самой смерти. Я вырос при отчиме, и он относился ко мне неплохо, но ласковой была только мама… Надеюсь, тот, кто ее убил, последовал за мной.

Селина тронула платочком глаза.

— У меня воспоминаний еще меньше, Илья. Родственники заставили маму отдать меня в приют для маленьких рогн.