— И чего в нем тогда ценного? Как будто здесь мяса или рыбы не хватает.

— Хватает. Только ты долго ты жареное мясо или рыбу сможешь сохранить? Холодильников здесь нет.

— Есть, Жанна, есть. И на Вокзале, и в Фартовом воочию их наблюдал. Правда, там, в отличие от Хутора, и электричество тоже имеется.

— У нас тоже скоро появится, — сказала она.

И без слов было понятно — как только продадите жадры. Нет, не опоры ЛЭП сюда проведете, а купите какой-нибудь генератор. Работающий на дровах, или ветровой. Были бы деньги, а выбор имеется.

— Тмиск, в отличие от мяса или рыбы, и месяц и больше может пролежать на самом солнцепеке, и ничегошеньки с ним не случится. Ну разве что засохнет. Но и в таком случае, его достаточно кипятком залить. Его даже специально сушат. А если учесть, что по питательности он нисколько им не уступает, дальше стоит объяснять?

— Удобно, — согласился я. Настоящий сублимат получается. Который и легкий, и питательный, и на любой вкус.

— Единственная с ним проблема — на новом месте он очень плохо приживается. То ли почва ему особая нужна, то ли еще что… Но ты только посмотри, какие у меня всходы бравенькие!

Теперь от них оставалось лишь несколько, да и те были под вопросом.

Чистку своего нового приобретения, я заканчивал уже в глубоких сумерках. Прежний владелец особым вниманием ружье не баловал. Не сказать, чтобы оно было сильно запущено, но это как комнату прибрать. Можно запихать куда попало разбросанные вещи, лишь бы не на виду, торопливо пропылесосить, и все, как будто бы порядок вокруг. А можно затеять генеральную приборку. Чтобы залезть в самые потаенные уголки, Примерно так я ружье и чистил. Разобрав почти до винтика, тщательно смазал, а затем снова собрав. Ствол оказался практически не изношен, полуавтоматика работала как часы, к тому же регулируемый по длине приклад. Что будет удобно, если придется стрелять с рук, в местах, где толком не развернуться.

Как и обычно по вечерам, практически все население Хутора собралось за длинным столом, который располагался там, где будь поселок крупнее, обязательно находилась бы площадь. Как еще скоротать время перед сном? Карты — шахматы, разговоры обо всем сразу, иногда дело доходит до хорового пения, — вот и весь досуг. Сегодня поминали погибшего на посту Михаила, которого успели похоронить. Подумав, решил к ним не присоединяться. Иначе придется выпить со всеми, причем не раз. Отказать станет затруднительно: все-таки не простая гулянка. И не сболтну ли подвыпивший того, чего не следовало бы им знать? Не должен, но и особой уверенности нет. Поминали допоздна, и мне все не удавалось заснуть. Затем все же получилось. Чтобы через час проснуться от легкого скрипа входной двери.

— Привет! Не спишь еще?

— Нет.

Уже нет. Я ждал этого, мечтал об этом, и в тоже время не верил, что произойдет. Что скрипнет тихонечко дверь, в образовавшуюся щель проскользнет легкая девичья фигурка, после чего скажет: привет! Или что-нибудь еще, совершенно неважно, что именно.

— Здравствуй, Жанна, — и ляпнул спросонья. — Надолго?

— Ну, это уж как получится, — издав при этом легкий смешок.

«Значит, надолго», — подумал я, срывая с нее одежду. Которой и было-то, что махровый халат с капюшоном. И больше совсем ничего. Если бы в тот миг на Хутор снова напали, я бы и выстрелы не сразу услышал, настолько бешено билось сердце. Даже больше, чем у нее самой.

— Не боишься, что кто-нибудь увидел, как ты ко мне шла? — первая страсть улеглась, скоро, совсем скоро, настанет пора другой, и в перерыве между ними можно сказать несколько слов. Наверное, в тот миг они должны были быть другими, но вырвались именно они.

— Боюсь, — печально вздохнула Жанна. — Но, наверное, не слишком, иначе бы ни пришла.

— А как же Олег?

— А что Олег? Олег спит. Его теперь до утра и пушкой не разбудишь: перебрал на Мишиных поминках. Но я ведь не для того к тебе шла, чтобы о нем поговорить?

— Не для этого.

— Вот такие мы, Игорь, бабы, стервы и есть. Казалось бы, чего мне не хватало? Нет же, сама приперлась, — теперь ее вздох был еще печальнее.

— Дима, — автоматически поправил я.

После чего напрягся: слишком ее слова не были похожи на оговорку.

— Ладно, пусть будет Дима, — легко согласилась она. — Даже какой-нибудь Евсей или Прокоп. Только от этого ты же не перестанешь быть Теоретиком? Евлампий, да не вздрагивай ты так! Я — могила!

— С чего ты взяла…

— Пусть я и стерва, но не тупая пробка — ты сам себя выдал.

— Или ты сама себе все придумала.

— Придумала — придумала! — поцеловав, она взъерошила мне волосы.

— Когда это я себя выдал? И чем именно? Димой меня зовут.

— Прокоп, так за разговорами и ночь закончится.

После такого намека мне совсем не хотелось, чтобы тупой пробкой посчитали меня.

— Игорь, просто ты не умеешь врать. И еще из тебя абсолютно никудышный актер. Когда позвали Стойкова, а его тоже зовут Игорем, ты так дернулся! А затем сделал неудачный вид, как будто тебя москит укусил. Станиславский тебя взашей бы выгнал. Уж поверь мне: я все-таки «Щепку» закончила, и достаточно много сняться успела. Пусть и не в главных ролях, и не в каком-нибудь блокбастере, только ничегошеньки это не меняет. А как ты обращаешься с жадром! Когда Иван отказался, сунул в карман его так, как будто горсть мелочи туда высыпал. Благо, сам он в сторону смотрел. Ты хотя бы вспомнил, как обычные люди с ними обращаются! Осторожненько так, двумя пальцами за верх и донышко. Что с пустыми, что с полными.

Жанна права. Человек без дара заполнить его не сможет. Но испортить — запросто. И для этого ему достаточно подержать пустой жадр так, как держал его я — сжав в ладони. Все, тогда его смело можно выкидывать.

— Хочешь, я прямо сейчас тебе проверку устрою: эмоционал ты или нет?

— Интересно, каким еще образом? — скептически фыркнул я, в то же время затаив дыхание. Есть такой способ, и надеюсь, она его не знает. Жанна знала.

— Вот жадр, возьми его в руку и немножечко подержи. Долго ждать не придется — в нем совсем капельку осталось. Если ты эмоционал — эта капелька в нем и останется. Ну а если обычный человек — мы его выкинем, только и всего. Будешь держать?

— Нет.

Именно так все и произойдет. Гудрон недаром привел ко мне Светлану, полностью уверенный в том, что мой дар никуда не делся — он лишь затаился, и его нужно каким-то образом разбудить. И, чтобы доказать, устроил такую же проверку, которую предлагает Жанна.

Остается только надеяться, что она не станет меня шантажировать. И не попросит за свое молчание слишком много. Если бы мой дар был при мне — совсем другое дело. Тогда я смог бы заполнить все те жадры, которые у них тут есть. Они сравнили бы их с другими, и начали бы пылинки с меня сдувать. И еще следить за тем, чтобы волосок с моей головы не упал. Но не получится.