– Чупа, бросай говорить загадками. Что же все – такипроизошло?! Ты мне наговорила кучу неприятных вещей, но не привела ни одногоаргумента.

– Ты хочешь аргументов?!

– Хочу.

– Что за рюкзак на балконе?

– Какой еще рюкзак?

– Обыкновенный. Ты ведь прекрасно знаешь, о чем идет речь.

– А, ты имеешь в виду тот рюкзак, который принесла Дашка.

– Ах так, его принесла Дашка?! Вот это новость!

– Чупа, я не могу понять одного: чем тебе не понравился этотрюкзак?

– Человек, стрелявший в меня в Гатчине, был одет вкомбинезон и панаму. На плечах у него висел рюкзак. Все это лежит у тебя набалконе.

– Что именно?

– Комбинезон и панама…

– Как же я мог стрелять в тебя в Гатчине, если в этот моментя находился рядом с тобой, да еще в своем самом лучшем костюме.

– А я разве сказала, что стрелял именно ты? Стрелял человек,который был с тобой в сговоре. Как иначе ты объяснишь мне происхождение этогорюкзака?

– Очень просто. Этот рюкзак принесла Дашка и попросила, чтобыон пока полежал у меня. Я даже туда не заглядывал и не знал, что в немнаходится.

– Хорошенькое объяснение – но уж больно нереальное. А ты неспросил, зачем ей рюкзак?

– Спросил. Она сказала, что в этой одежде она ездит загрибами. В баре валялась. Вот она ее ко мне и приволокла. У меня много Дашкиныхвещей. У нее была дурная привычка складывать свое барахло здесь. Чупа,послушай, это глупо меня в чем-либо подозревать. Я даже не обратил особоговнимания на этот проклятый рюкзак! Она его притащила и бросила на балкон.Клянусь тебе, что я даже в него не заглядывал! Отдай мне пистолет и иди ко мне.Запомни: я никогда не хотел тебе плохого!

– Я не знаю… Бульдог, мне совершенно не хочется тебяподозревать, но уж больно много случайностей в наших с тобой отношениях.

– Чупа, ты, конечно, можешь мне не верить, но, если хочешь,я могу поехать в бар и выяснить происхождение этого рюкзака. Я не могу и нехочу потерять твое доверие, особенно после того, что было.

Я бросила пистолет на пол, подошла к Бульдогу и прижала егоголову к своей груди. Бульдог посадил меня к себе на колени и тихо сказал:

– Никогда так больше не делай. Я чувствую себя очень гадко,поверь.

– Прости. Но ты и в самом деле выясни происхождение этогорюкзака. Зачем молоденькой девушке это мужское барахло и почему она не хранилаего у себя?

– Я узнаю. Все же я думаю, что твои опасения напрасны и этотрюкзак не имеет никакого отношения к убийце.

Лицо Бульдога было настолько грустным, что все мои сомнениярассеялись, и я почувствовала себя последней идиоткой.

– Во всем виноват Фома. Как он пропал – так и началась всяэта ерунда. Я нахожусь в постоянном напряжении. Кто-то пытается меня убить.Иногда мне кажется, что я не выдержу и попаду в психушку. Мои нервы на пределе!Я всех начинаю подозревать! Гарик говорит, что за мной охотятся люди Шаха. Япочему-то в этом не уверена. Мой противник невидим, но он знает все места, гдея нахожусь. Он играет со мной. Я просто устала. Знаешь, чего бы мне хотелосьбольше всего на свете?

– Чего?

– Увидеть мертвое тело Фомы.

Неожиданно зазвонил телефон. Я подошла к сумке и досталатрубку. Звонил Гарик.

– Чупа, ты проснулась? Я тебя не разбудил?

– Нет. Все нормально. Говори, что случилось.

– У меня плохая весть. Я даже не знаю, как тебе это сказать.

– Как надо, так и говори, только ради бога не тяни.

– Твоя подружка разбилась на машине.

– Юлька?!

– Юлька.

– Она жива? Что с ней?

– Она в больнице в тяжелом состоянии. Сейчас ее будутоперировать. Мне ее муж позвонил. Он тебе звонил, но ты, видимо, спала – трубкуникто не брал.

– Где она? В реанимации?

– Там. Я сейчас еду туда.

– Я тоже. – Бросив трубку в сумку, я спешно началаодеваться.

– Что случилось?

– Собирайся и поехали. Юлька разбилась на машине.

Бульдог быстро оделся и без лишних вопросов вышел со мной изквартиры. Мы сели в машину и молча домчались до больницы. Я старалась держатьсебя в руках, но тело содрогалось, хотелось кричать что есть сил.

– Да не трясись ты так, – успокаивал меня Бульдог. –Главное, что она жива.

– Я не могу успокоиться, пока не увижу ее, не узнаю, какпрошла операция и как это случилось.

В коридоре я встретила Юлькиного мужа и свекра.

Буквально следом за мной появился Гарик. Я подошла кмужчинам и дрожащим голосом спросила:

– Как это произошло?

Гарик встал рядом и всех поприветствовал.

Юлькин муж выглядел не самым лучшим образом и вытирал пот солба. По всей вероятности, он совершенно не собирался отвечать на мой вопрос идумал о чем-то своем. Прояснил ситуацию свекор. Выплюнув таблетку валидола, ониспуганно произнес:

– Милиция говорит, что это попытка убийства.

Я почувствовала, что мне не хватает воздуха. Глубоковздохнув, я спросила:

– Как?

– В машине были перерезаны тормозные шланги. Получилось, чтоона села в машину без тормозов и врезалась в грузовик, двигающийся по встречнойполосе.

– Ты уверен, что тормозные шланги были перерезаны, а непросто отказали тормоза?

– Уверен.

– Когда это произошло?

– Сразу, как только она отъехала от бара «Три шестерки».

– Ладно. Теперь скажи, как ее состояние?

– Тяжелое. Основной удар пришелся на голову. Открытаячерепно-мозговая травма.

– Что за операция?

– Что-то связанное с нейрохирургией.

– Жить будет?

– Скажут после операции.

– Но надежда-то есть?! – закричала я.