– Надежда всегда есть, – вздохнул свекор.

Стараясь унять дрожь, я подошла к Юлькиному супругу.

– Послушай, Витька! А что у тебя случилось? Ты Юльке в барпозвонил и срочно ее вызвал. Ей ведь из-за твоего звонка раньше временипришлось уехать.

Тот опустил глаза. Затем резко вскинул голову и недовольнопроизнес:

– Ничего не произошло. Просто я не хотел, чтобы она по барамшарахалась…

– Получается, что ты ее так просто вызвал, от нечегоделать?!

– Как это – от нечего делать! Она моя жена и обязана повечерам сидеть дома.

– Ах ты сукин сын! – не выдержала я. – Ты будешь первымподозреваемым, понял?! Из-за тебя она разбилась! Какого хрена ты наплел ей, чтоу тебя случилось что-то из ряда вон выходящее! Если бы ты не позвонил,возможно, ничего бы не произошло!

Витька широко раскрыл глаза, надул ноздри и зло произнес:

– Нет, Чупа! Это не я виноват, а ты! Ты убила ее! Я всегдабыл против этой дружбы! Твои криминальные связи и криминальные друзья виноваты!Я в этом уверен на сто процентов.

– Побойся бога. Что ты такое говоришь? Я никогда бы несделала ей плохо! – Злость моя нарастала, и я не могла ее остановить. – Это ты,придурок, заставил ее сорваться с места!!! Я не удивлюсь, что ты и перерезалэти чертовы шланги. Гадкая семейка! Вы уже давно хотели с ней расквитаться! Онаникогда не любила тебя – и ты прекрасно это знаешь!

Услышав такое, Витька схватил меня за грудки и хорошеньковстряхнул. Гарик и Бульдог быстренько его оттащили и скрутили руки.

– Ты что, совсем спятил, покойником хочешь стать?! Как ты сней разговариваешь! – не выдержал Бульдог.

– Чупа, что с ним делать? – спросил Гарик.

– Оставьте его. Пусть убирается с глаз долой. – Посмотрев наВитьку, я злобно произнесла: – Постарайся сделать так, чтобы, пока я нахожусь вэтой больнице, ты не попадался мне на глаза.

Витька мотнул головой. Мои мальчики его отпустили, и он ушелв самый конец коридора.

Неожиданно дверь распахнулась, и из операционной вышел врач.Мы все замерли, словно под гипнозом. Он снял колпак и еле слышно произнес:

– Должна жить. Организм справляется.

– Как это – должна?! – не выдержала я, не в силах скрытьслезы. – Вы хотите сказать, что организм может не справиться?

– Нет… Я думаю, что все будет нормально. Просто гарантий притаких операциях никто не дает.

– Как это – не дает?! Я не хочу это слышать! Ты мне дашьгарантии – иначе мои мальчики отправят тебя на тот свет!

Врач тяжело задышал и заметно побледнел:

– Я сделал все возможное…

– Так пойди обратно и сделай невозможное! Звони своимколлегам и твори чудеса!

Я махнула Гарику – он достал пистолет и ткнул врача в бок.Тот вытаращил глаза и хрипло сказал:

– Я вызову милицию.

– Ни хрена ты не вызовешь!

В коридоре появилась четверка моих ребят – им позвонил Гарики попросил срочно приехать. Они шли, сверкая большим количеством золота,надетого на шеи и руки. Врач испуганно посмотрел на них и стал пятиться коперационной. Гарик ткнул пистолетом посильнее, и тот застыл без движения.

– Сейчас ты зайдешь в операционную. С тобой будут трое моихребят. Они вооружены. Если результат будет отрицательным, ты сразу отправишьсяв морг. Вернее, тебя вынесут ногами вперед. Если тебя это не устраивает, тосделай так, чтобы моя подруга осталась жива и ее здоровью ничто не угрожало.

Я протянула врачу сотовый и сквозь зубы процедила:

– Звони своим светилам. Пусть приезжают и помогают тебесотворить чудо. Если моя подруга останется живой, ты получишь хорошеевознаграждение, а если умрет, то пулю в лоб.

Врач взял телефон и стал судорожно набирать номер.

– Если вздумаешь позвонить ментам, то мы вышибем тебе мозги!– добавила я.

Быстро переговорив с каким-то нейрохирургом, он отдал мнетрубку и зашел в операционную. Следом за ним зашли мои ребята. Я осталась вкоридоре. Сев на кушетку, я обхватила голову руками и заревела. Рядом со мнойсел Бульдог. Он похлопал меня по плечу и тихо произнес:

– Чупа, успокойся. Не надо. Ты должна быть сильной. На тебяпацаны смотрят. Если они опомнятся, что ты женщина, тогда добра не жди…

– А кто я, по-твоему, мужик в юбке?! – всхлипнула я.

– Для меня ты всегда будешь самой желанной и восхитительнойженщиной, а для них ты босс. Возьми себя в руки и успокойся. Такие, как Юлька,не умирают. Она переживет всех нас.

– Хорош смеяться! – разозлилась я и вытерла слезы.

Вскоре приехал еще один врач, на ходу надевая халат, онпрошел в операционную. Мне показалось, что время остановилось. Наконец дверьоткрылась – и на пороге появились сразу двое врачей.

– Твоя подруга будет жить, – сказали они в один голос.

– Вы уверены?

– Она будет жить… – повторили мне. – Теперь посмотрим, каксправится организм и каких можно ожидать последствий.

Я зашла в операционную и вздрогнула. Юлька лежала сзакрытыми глазами, совершенно голая, накрытая тоненькой простыней. На ее головене было волос, виднелись лишь плотные швы. Изо рта торчал неприятный шланг, ана обеих руках были поставлены капельницы. Я подошла и погладила Юлькинуладонь. Она по-прежнему лежала без движений, не открывая глаз.

– Юлька, это я, Чупа… – позвала я ее, не успевая смахиватьслезы. Они застилали глаза и мешали смотреть.

– Юлька, это я, Чупа! Ты меня слышишь?

– Она не слышит тебя, – произнес Бульдог и взял меня заруку.

– Почему?

– Потому. У нее сейчас совсем другие ощущения. Ей по-своемухорошо – и не надо выводить ее из этого блаженного состояния.

– Бульдог, скажи: она будет жить?

– Конечно, будет. Она нас с тобой переживет, – улыбнулся он.– Я же тебе говорю: такие не умирают.

– Знаешь, наверное, ближе Юльки у меня никого нет. Она оченьдорога мне. И я просто не имею права ее потерять.