— Лаис, скажи ей, Лаис! — шипела обиженная за подругу Гелиодора. — Да если они узнают, кто эти твои «старые любовники», кто именно отправил тебя в Коринф, они себе языки откусят от зависти!

— Если Маура откусит свой язык, жить будет нестерпимо скучно, — усмехалась Лаис. — Откуда мы будем тогда узнавать о любовных историях наших наставниц?

— Эти сплетни не доведут до добра, — бормотала дрожащим голосом Нофаро. — Но, боюсь, нагорит не только болтунье Мауре: тех, кто отворял для нее свои уши, тоже не помилуют!

Нофаро вообще всего опасалась, а главное — того, что ее за какую-нибудь провинность вернут отцу. Раньше Нофаро жила в Триполисе, с самого детства была просватана за своего двоюродного брата и уже начала ткать материю для будущего свадебного наряда. Мать ее давно умерла, однако перед смертью взяла с мужа слово, что тот даст за дочерью богатое приданое. Беда в том, что отец приданое в свое удовольствие тратил на дурных девок и этот образ жизни менять совершенно не собирался. Когда дошло до свадьбы, он принялся избивать дочь, заставляя ее отказать жениху под тем предлогом, что жизнь порядочной женщины — жены и матери семейства — ее нимало не влечет, а охота ей сделаться гетерой и продавать себя за деньги.

Нофаро вовсе не желала этого, однако стала бояться, что однажды отец просто-напросто забьет ее до смерти, — и согласилась. От девушки отвернулась вся родня, жених проклял Нофаро, но отец перестал ее избивать.

Оказалось, от ее приданого осталось-таки еще немало! Хватило и взнос в Коринфскую школу заплатить, и дать взятку отцову приятелю, чтобы написал девушке рекомендацию, расхваливая ее постельные таланты.

Так перепуганная толстушка и оказалась в Коринфской школе и, хоть быть гетерой не хотела, все же понимала, что здесь ей живется куда лучше и веселей, чем в доме отца. Она была настолько добродушна, что зла на него не держала, но согласилась бы лучше умереть, чем воротиться в родной Триполис.

Так вот и вышло, что круглая сирота Лаис сдружилась с этими сиротами при живых родителях, Гелиодорой и Нофаро, и девушки решили держаться вместе. Они поселились в одной доматио, как здесь называли комнаты, спали на соседних постелях — и поверяли друг дружке свои самые сокровенные тайны. Конечно, Лаис рассказала Гелиодоре и Нофаро о Фании и Орестесе. Однако подруги Лаис не поверили, что торговец мог оказаться среди рабов-водоносов, и были убеждены, что это просто какой-то очень похожий на него человек.

Иногда Лаис тоже так думала. Но во время следующей матиомы слышала за окном шаркающие шаги — и снова тянулась выглянуть на галерею, чтобы увидеть согбенную спину лысого толстяка, который, впрочем, день от дня становился все более худым.

… — Вернемся к нашему ремеслу, девушки, — донесся до нее голос наставницы. — Сейчас я расскажу вам, чем должен быть заполнен ваш кипсел. Это особенное слово: его употребляют только гетеры. Обычная женщина скажет: ларец, шкатулка, сундучок. У гетеры кипсел набит битком самыми необходимыми вещами.

— Необходимыми для чего? — подала голос Гелиодора.

— Имейте в виду, что вы должны овладеть искусством подчеркивать свои существующие прелести — и создавать прелести несуществующие, — говорила наставница. — Конечно, знание мужчин и тонкостей любовного искусства тут имеет первостепенное значение. Но вам помогут приятные мелочи: косметика, средства ухода за собой и украшения. Создавать их запасы мы начнем уже завтра: с самого утра все вместе отправимся в торговые ряды. Кто умеет писать, непременно записывайте: нужно, чтобы папирус с перечислением этих вещей был всегда при вас, когда идете за покупками, и не теряйте его до тех пор, пока не приобретете все, что нужно. Итак, начинаем.

— Лаис, сделаешь список и для нас? — заискивающе спросила маленькая критянка Филлис.

— Давай свой папирус, я буду писать сразу на двух, — кивнула Лаис.

— А что же ты не просишь Мауру записать? — ехидно спросила Нофаро, знавшая, что Филлис дружна с драчливой смуглой фессалийкой.

Филлис с мольбой сложила руки и жалобно посмотрела на Лаис. Матиомы по письму в школе были, кажется, самыми трудными. На них Лаис особенно ярко блистала, радуя наставницу и зля завистливую Мауру.

— Да ладно, мне не жалко, — усмехнулась Лаис. — Напишу хоть три папируса!

Все эти девчоночьи ссоры, подначки, обиды, слезы казались ей такой ерундой, такой мелочью! Она старалась быть ровной со всеми и не обращала на Мауру никакого внимания. И этим злила ее еще больше.

— Готовы? — спросила наставница. — Итак… Вам нужны щипчики для удаления волос, желательно бронзовые: бронзу легко заточить, а у щипчиков должны быть тонкие края. Далее записывайте: краска для глаз, румяна и разноцветные помады, белила и мирра, масла для ванн, каменная соль, чтобы уничтожить неприятный запах из подмышек… Имейте в виду, что покупать мешочки с душистыми травами — напрасная затея: травы могут лишь слегка перебить запах пота, но не уничтожить его, так же как ароматические масла. Ежедневно — и не раз в день, а при каждом удобном случае! — следует совершать омовения и натирать подмышки каменной солью. Так… Вам непременно нужно купить маленьких ракушек, но не спиральных, а двустворчатых. Прекрасно, если вы разыщете серьги или браслеты из таких ракушек. Зачем это нужно, вам в свое время пояснит госпожа Кирилла, ваша наставница на матиомах женской магии. Записывайте еще. Нужны зеркала, кусачки для ногтей, ножницы, сода, фальшивые волосы, покрывала из прозрачной кносской ткани, строфионы — ленты для ягодиц, талии и груди… Между прочим, их носят даже мужчины, чтобы сделать свою фигуру более красивой, и наш евнух Херея, — наставница презрительно хихикнула, — тоже утягивает свою чрезмерно жирную грудь.

— А нашей пышечке Нофаро госпожа Никарета еще в первый день велела перевязать строфионом свои огромные титьки, а она и не подумала послушаться, — наябедничала Маура, отрываясь от тех каракулей, которые она нацарапала на своем папирусе.

— Нас еще не водили в торговые ряды, где же она могла взять строфион? — проворно водя своим стилосом, негромко сказала Лаис. — А скажите, госпожа наставница, кому из нас вы могли бы посоветовать купить побольше лент для ягодиц?

— Да уж не тебе, — ухмыльнулась наставница. — Твоя попка восхитительна, так же как и бюст, и талия. А что касается других… — Она окинула придирчивым взглядом совершенно обнаженных девушек (из всей одежды они носили в храме и школе только тоненькие пояски из золотистой кожи в знак того, что у их покровительницы Афродиты был зачарованный волшебный пояс, в котором заключались любовь, желание и обольщение). — Гелиодоре тоже беспокоиться не о чем, Нофаро, конечно, может позаботиться о бюсте, но такие задницы, как у нее, приводят в восторг многих мужчин, так что даже не вздумай пытаться ее уменьшить! И вообще, мой тебе совет, Нофаро, — не худей. Мужчины не голодные псы, чтобы бросаться на обглоданные кости. Так… Филлис — терпимо, Клития и вы все, как вас там, тоже ничего… Да, кому стоит всерьез позаботиться о фигуре, так это только тебе, Маура.

Смуглая задира так и подскочила, а по рядам девушек пролетел смешок. Маура с ненавистью покосилась на Лаис: ведь это именно она, причем явно нарочно, задала наставнице вопрос, обернувшийся для нее, Мауры, унижением! То, что она сама пыталась унизить Нофаро, в счет, разумеется, для Мауры не шло.