12:26. Она будет здесь с минуты на минуту. Пирс вскочил с кресла и бросился в гостиную. Включил негромкую музыку, зажег ароматическую свечу, открыл бутылку вина, поставил на стол два стакана, протер толстые стекла очков краем рубашки с короткими рукавами, поправил галстук, глядя на себя в зеркало, достал из кармана освежитель дыхания и пару раз прыснул в рот. Потом с улыбкой пощупал другой карман, где лежала пачка презервативов, и стал размышлять, хватит ли двух штук.

Зазвенел дверной звонок, и сердце Пирса замерло. Проверив, не пахнет ли у него от подмышек, он бросился к двери и, широко улыбаясь, распахнул ее.

— Входи, Гве…

Договорить он не успел — Бакстер Барнетт схватил его за галстук, едва не оторвав голову, и швырнул в комнату. Три раза перекувыркнувшись в воздухе, Пирс рухнул на диван, опрокинув его, и растянулся на ковре. Бакстер захлопнул за собой дверь и вошел в квартиру. На нем была толстая мотоциклетная куртка из воловьей кожи черного цвета, кожаные джинсы и тяжелые ботинки. В руке он держал вырванную страницу журнала «Муви мэд».

Скорчившийся на полу Пирс узнал напечатанную в последнем номере рецензию на новый фильм Бакстера «Неистовый 6».

Бакстер остановился перед ним.

— Рад наконец с тобой встретиться, козел. Неплохая у тебя квартирка, говноед. Но можешь не сомневаться, тебе она больше не понадобится. А теперь я хочу у тебя кое-что спросить по поводу твоей писанины.

Пирс смотрел на него снизу вверх, негромко всхлипывая.

Бакстер сунул вырванную страницу ему под нос и ткнул в текст пальцем.

— Вот здесь говорится… сейчас… «Сцена в парижском кафе одна из самых жалких, когда-либо запечатленных на кинопленке. Бакстер там такой деревянный, что его можно принять за предмет сосновой мебели, которой обставлено кафе». Неужели? — Бакстер яростно тряхнул страницей. — А вот этот кусок… «Следующий поворот сюжета оскорбительно примитивен, и даже маленький ребенок может за тридцать миль увидеть, что произойдет дальше. Этот фильм следовало остановить еще на стадии подготовки…» — Бакстер пнул Пирса ногой, и тот сложился пополам, скуля от боли. — Ладно, жополиз, поговорим о повороте сюжета. Расскажи, что ты знаешь, придурок. Выкладывай.

Пирс открыл рот, но оттуда лишь вытекла струйка кровавой слюны.

— О, великий критик лишился дара речи. Знаешь что? Думаю, ты вообще не смотрел фильм. И знаешь, как я узнал? Потому что этот эпизод был в долбаном трейлере, — Бакстер снова ударил ногой, на этот раз сильнее, и Пирс вскрикнул, — но так и не попал в окончательный монтаж. Так что ты выдал себя, жулик поганый. — Бакстер скомкал журнальный лист и улыбнулся. — А теперь ты умрешь.

Бакстер широко раскрыл рот, демонстрируя удлинившиеся клыки, и мочевой пузырь Балливанта не выдержал.

Часы на приборной панели «Ягуара» показывали 12:37, когда Алекс остановила машину у многоквартирного дома, где жил Пирс Балливант. Она взлетела по лестнице, ворвалась в дверь Балливанта.

Черт. Слишком поздно.

Посреди маленькой гостиной, разгромленной и залитой кровью, на корточках сидела кинозвезда; Бакстер низко склонился над дергающимся, но явно безжизненным телом критика, терзая зубами его горло. При появлении Алекс Бакстер поднял голову. Кровь с его подбородка потекла по шее, пропитывая рубашку.

— Привет, агент Бишоп, — сказал он. В уголках его рта пузырилась ярко-красная пена.

Алекс дернула ремешок наплечной кобуры и вытащила пистолет.

— Не делай глупостей, Бакстер. Ты знаешь, что у меня здесь?

— Пули с носферолом. — Бакстер ухмыльнулся. — Ладно. Только ваши проклятые федералы все равно не посмеют нашпиговать меня этим дерьмом.

— Что на тебя нашло, Бакстер?

— Пошла ты! — Бакстер вскочил, схватил перевернутый диван и швырнул через всю комнату. Алекс пригнулась, но диван ударился о стену, отскочил под углом и выбил из ее руки пистолет, а затем с грохотом рухнул на приставной столик. Пара бокалов для вина и горящая свеча полетели на ковер. Пламя мгновенно перекинулось на нижнюю часть занавески с цветочным орнаментом, но вампирша ничего не могла сделать. Пока она поднимала пистолет с пола, Бакстер одним прыжком пересек гостиную и выскочил в крошечную кухню. Послышался звон разбитого стекла.

Бросившись за ним, Алекс успела увидеть, как он пролетает восемь ярдов до земли и что есть мочи бежит через маленькие клумбы во дворе дома. Она подняла «Пустынный орел» и почувствовала, как спусковой крючок подается под ее пальцем. Грохот выстрела ударил в барабанные перепонки. Сильная отдача откинула ладони назад, погасившись локтями. Дуло пистолета выплюнуло толстую пулю 50-го калибра. Быстрое движение затвора не мог заметить даже глаз вампира. Со стены соседнего здания посыпалась кирпичная крошка, но Бакстер уже свернул за угол и скрылся из виду. Алекс выпрыгнула из окна и со всех ног бросилась к тому месту, где исчез Бакстер.

Она услышала рев двигателя, а через долю секунды увидела ослепительный свет фары и блеск хромированной передней вилки двухцилиндрового мотоцикла «Индиан», выскочившего на нее из-за угла. Руки Бакстера крепко сжимали руль, искаженное ненавистью лицо смотрело на нее поверх приборов. Алекс отскочила, успев увернуться от удара. Мотоцикл с ревом пронесся мимо и, не останавливаясь, поехал дальше.

Бишоп встала на одно колено, и «Пустынный орел» грохнул еще три раза. Задняя фара «Индиан» разлетелась вдребезги, а колесо вильнуло, когда спущенная шина разлетелась на куски. Бакстер изо всех сил вцепился в руль, но не сумел удержать машину. Мотоцикл перевернулся и со скрежетом заскользил по мостовой, разбрасывая искры. Бакстер полетел на землю, но тут же поднялся. Оглянувшись на Алекс, которая бросилась за ним вдогонку, он с неимоверной скоростью побежал по улице.

Это был тихий жилой район — несколько испуганных прохожих и немногочисленные машины. Публичные перестрелки не поощрялись разведывательным управлением, предпочитавшим тайные операции, но позволить известному вампиру выйти из-под контроля было абсолютно недопустимо. Алекс подняла пистолет и уже собралась выстрелить по удаляющейся фигуре Бакстера Барнетта, как вдруг поняла, что открытые чугунные ворота, в которые он только что вбежал, были воротами школы, а во дворе собралась толпа детей. Те, что постарше, мальчики и девочки от двенадцати до четырнадцати лет, не обращали внимания на призывы учителей спрятаться в здании, а, наоборот, бежали на улицу, привлеченные звуком выстрелов. Алекс опустила пистолет, не решившись стрелять. Убивать людей ей никак нельзя.

Поравнявшись с толпой школьников, Бакстер остановился. Потом повернулся и посмотрел на них. Внезапно они стали показывать на него пальцем: глаза широко распахнуты, рты раскрыты от удивления. Послышался крик: «Это Бакстер Барнетт!» Те, кто смогли оторвать взгляд от своего идола, с восхищением смотрели на Алекс. Ни камеры, ни съемочной группы поблизости не было, но дети явно думали, что попали на съемки перестрелки, а оружие заряжено холостыми патронами.