Справедливости ради, следует заметить, что, согласно церковному историку Исидору Гиспальскому, или Севильскому, варварам удался прорыв в Испанию только после того, как самопровозглашенный император Константин III казнил по подозрению в намерении узурпировать престол могущественных братьев Дидима и Верониана, которые, во главе римских и васконских войск защищали перевалы в Пиренеях.

Казненные узурпатором братья — злополучные римские военачальники Дидим и Верониан — пали жертвой борьбы узурпатора Константина с законным императором Запада Гонорием за власть над Испанией. Константин III одновременно сражался с варварами в Галлии и с римскими войсками, верными августу Запада Гонорию, в Испании, что не позволило ему преградить дорогу варварам на Иберийский полуостров.

Французский историк Э.Ф. Готье (1864–1940), университетский профессор в Алжире (тогдашнем заморском департаменте Франции), как-то резко высказался в своей темпераментной и до сих пор непревзойденной книге о царе вандалов и аланов Гейзерихе о современных тому «жалких хронистах», среди которых не нашлось ни одного, достойного стать, пусть даже скверным, биографом великого властителя вандалов. Но даже самых жалких тогдашних хронистов постоянно интересовал один вопрос. А кто же, собственно говоря, правит этими многочисленными народами, вторгавшимися в Римскую империю с севера, востока и юго-востока? Вследствие ярко выраженного аристократического чванства, характерного не только для хронистов-мирян, но и тогдашних историков-клириков (не в последнюю очередь вследствие происхождения многих тогдашних епископов из знатных фамилий), они явно старались выискать среди столь успешно одерживавших верх над римлянами варваров хотя бы парочку аристократов. В качестве, хоть и достаточно сомнительного, но все-таки хоть какого-то объяснения феномена неожиданной победы этих чужеземцев, о которых прежде никто из «цивилизованных» людей не слышал и не знал, над «легендарной и непобедимой» армией Римской чуть ли не тысячелетней (если верить патриотическим легендам) «мировой» империи…

Видимо, по этой-то причине нам, нынешним, с момента перехода вандалами Рена, известен без лакун весь, так сказать, родословец их царей. А вот что касается их царской генеалогии более раннего периода, то нам известны лишь отдельные, неточно переданные или же как бы выхваченные наугад из сумрака сказаний о скитаниях вандалов по Европе, имена. При этом мы не можем даже быть уверены в том, собственные ли это имена или только прозвища, как у Гензериха (т. е., буквально: «Гусака»), у гуннского царя Аттилы (буквально «Батюшки») или у вандальских соправителей Рая (буквально: «Трубы») и Рапта (буквально: «Дуги» или «Лука»), характер «двоецарствия», или, точнее, двоевластия которых также представляется нам во многом загадочным.

Как уже говорилось выше, Годигисл, правивший вандалами в период странствования вандальского народа по Германии, согласно совпадающим между собой сообщениям различных хронистов и историков, пал в ожесточенной и кровавой битве с франками при попытке форсировать Рен. В тот момент, как минимум, два его сына должны были быть живы и сражаться с ним плечом к плечу. А именно — его старший и рожденный в законном браке сын Гундерих и младший, бойкий не по годам отпрыск от рабыни или, скорее всего, младшей жены, наложницы — Гейзерих-Гензерих-Гейзарих-Гизирих, «Зинзирих-рига» переписки нашего царя Ивана Грозного с князем Андреем Курбским. Ибо мать воспитывала Гейзериха и, следовательно, принадлежала к царскому «двору», если можно говорить о «странствующем дворе». Происхождение от такой «жены левой руки» не считалось позорным, в этом плане германцы были вполне здоровыми прагматиками-реалистами. Возможно, они знали из опыта, которым обладают все селекционеры, что подобные метисы, плоды скрещивания, часто значительно превосходят «чистопородное» потомство как в физическом, так и в умственном отношении. В конце концов, виднейшие деятели эпохи Великого Переселения народов тоже были, так сказать, бастардами, причем метисами. В том числе Флавий Стилихон и победоносный царь остготов Теодорих (Феодорих), чья мать Эливира (Эрилева, Эриулева) была пригожей полонянкой, и, вне всякого сомнения не законной супругой; Аттила, чей отец Мундзух кочевал по бескрайним степям «Скифии» с целым гаремом на колесах, и чьи наиболее одаренные сыновья могли быть зачаты с иранками или гречанками; просветитель готов епископ-арианин Вульфила-Ульфила-Ульфилас был готом по отцу, но сыном пленницы-гречанки или эллинизированной каппадокийки из Малой Азии; правитель «западноримской» Италии до Теодориха Остготского — Одоакр — был гунном по отцу, зачавшим его с матерью, происходившей из германского племени скиров; восточноримский полководец Флавий Велизарий — гроза персов и германцев, «могильщик» царства выродившихся потомков «Зинзириха-риги» в Африке, был тоже смешанного происхождения, о котором спорят до сих пор. Продолжать этот перечень можно было бы до бесконечности…

Пользовавшийся в свое время огромной популярностью Феликс Дан предполагал, что после гибели Годигисла в бою с франками Гейзерих должен был занять место павшего отца, поскольку был старшим из сыновей погибшего владыки, но был обойден в наследовании из-за своего незаконного происхождения, из-за чего власть над вандалами унаследовал его младший брат Гундерих. Но Дан тем самым проецировал (возможно, неосознанно) на то далекое время предрассудки своей собственной эпохи — периода германского «Второго рейха» под скипетром прусских королей из дома Гогенцоллернов (1871–1918). У только что разбитых франками на Рене вандалов были все основания к тому, чтобы в сложившейся кризисной для них ситуации избрать себе, так сказать, оптимального, лучшего во всех отношениях нового царя.

Для этого в распоряжении вандалов всегда был весь царский род, все совершеннолетние Астинги. Аналогичным образом, и гунны избирали себе наиболее подходящего царя из числе всех представителей правящего, княжеского рода, без какого-то автоматического замещения освободившейся должности самым старшим из соискателей в порядке возрастной очередности. Всякому ясно, что меньше всего вандалы перед форсированием Рейна нуждались в царе детского возраста. Но, если царевич Гундерих в 406 г. был совершеннолетним, он был старшим из сыновей павшего Годигисла. Ибо, будь Гейзерих в 406 г. уже совершеннолетним, ему бы в 477 г., в год его смерти (нам точно известный), должно было быть около ста лет от роду, что противоречило бы крепости тела, бодрости духа и остроте ума, свойственных царю вандалов и аланов до последнего мгновения его земной жизни (в отличие, скажем, от готского царя Германариха, который тоже якобы дожил до сто- или даже стодесятилетнего возраста, но при этом настолько одряхлел и стал настолько боязливым, что покончил с собой от страха перед напавшими на его державу гуннами царя Баламбера, поступив в разрез с воинской этикой всякого свободного германца).

Следовательно, Гундерих, скорее всего, появился на свет между 380 и 385 г., Гейзерих же осчастливил мир своим рождением в 389 (по мнению профессора Адольфа Липпольда) или, видимо, в 390 г. (как полагал Готье). Во всяком случае, Гензерих, достигший совершеннолетия, при переправе через Рен бился с франками в рядах вандальских ратоборцев и был свидетелем гибели своего отца Годигисла. Не подлежит сомнению и то, что Гизерих, царский сын (хоть и побочный), обладая определенными властными полномочиями, активно участвовал в грабительском рейде вандалов, аланов и свебов по Галлии. Именно тогда, в бою или при столкновении его разъезда с неприятельским, сын Годигисла был сбит или упал с коня (удержаться на котором без стремян было совсем непросто), повредив себе при этом ногу, отчего хромал потом всю жизнь (как впоследствии другой грозный завоеватель — Тамерлан-Тимур). В отличие от многих своих предшественников из рода Астрингов, Гейзарих не рос спокойно где-нибудь в Силезии, Дакии или Паннонии, предаваясь военным играм и охотничьим забавам. Еще мальчиком ему пришлось покинуть берега великого паннонского озера, сегодняшнего Балатона, чтобы в последующие годы возрастать, мужать среди суровых воинов-мигрантов, быть свидетелем, а со временем — и участником событий, справедливо причисляемых как современниками, так и любознательным потомством к числу самых кровавых в истории Великого Переселения народов. Молодой царевич прошел суровейшую школу выживания, совершив вместе с вандальским народом великий поход из Паннонии в Испанию. Возможно, именно поэтому именно Гизерих сумел создать и сохранить единственное независимое германское царство эпохи Великого Переселения народов.