ресторан для конспиративной встречи, то вы ошибаетесь. А вот для того, чтобы прикрыть свои дела — эта ресторация подходила более чем. Не обращая внимания на начавшее выступление цыганского хора Ильи Соколова, прохожу в отдельный кабинет, который для меня был готов, стоило только Апельсина предупредить заранее. Чем хорош этот кабинет? Тем, что сменил мундир, оделся в гражданское, а в кабинете остался адъютант в моем мундире. Мы с ним слегка похожи. Ну а я выскочил через черный ход, который был рядышком с этим кабинетом. Очень удобно. И уже четверть часа был на конспиративной квартире, где меня уже ждали трое: полковник Сергей Николаевич Мезенцев, официально он занимает должность начальника 3-й комиссии Службы Имперской Безопасности (Комиссии Исполнения), генерал-адъютант, начальник 2-й комиссии СИБа, Комиссии Сообщений, Алексей Владимирович Толстой, заместитель начальника 1-й Комиссии СИБа (Комиссии Надзора) генерал-лейтенант Николай Игнатьевич Шебеко. Все они были в гражданском платье, а их охрана была рассредоточена вокруг квартала, где происходило наше общение. Я воспользовался секретным входом, от которого ключ был только у меня и оказался на лестнице чёрного входа миновав всех охранников. Когда я зашел в комнату, картина была достойная финала гоголевского «Ревизора». Никто из вышеуказанных господ меня тут увидеть не предполагал.

— Господа, доброго дня желать вам не буду, ибо добрым его не считаю. — я сразу решил взять быка за рога без всяких там расшаркиваний. — Вы получили сигнал «Конкорд». И прекрасно знаете, что он означает. С этой минуты вы переходите под начало комиссара Первой Комиссии Службы Имперской Безопасности, то есть меня, великого князя Александра Михайловича. Вопросы?

— Однако… — от неожиданности как-то неловко крякнул Шебеко, — вот уж не ожидал. Ваше императорское высочество…

Надо сказать, что Николай Игнатьевич был человеком энергичным, деятельным, исполнительным, но напрочь лишенным инициативы. Впрочем, какое-то время эти его качества не мешали работать, отнюдь. Но только не сейчас. Ах да, он был женат на одной из первых российских красавиц — Марии Ивановне Гончаровой, фрейлине Ольги Федоровны, она приходилась племянницей другой известной красотке — Наталье Николаевне Гончаровой, жене Александра Сергеевича Пушкина.

— Господа, вы понимаете, что ситуация крайне сложная. Но тем не менее, мы должны действовать согласно протоколу «Скрыт». Наши главные задачи: Первое — определиться, что происходит. Сергей Николаевич, вы должны выяснить, что произошло с моим отцом. Пошлите лучших людей.

— Ваше императорское высочество, достоверно известно, что похороны Михаила Николаевича назначены на седьмое мая.

— Торопится цесаревич, очень торопится. Чтобы похороны государя-императора были в такой сжатый срок, это как-то слишком уж подозрительно, не так ли, господа? — Я обвел присутствующих тяжёлым взглядом. Нет, так никуда не годится. — Прошу прощения, господа, лить слезы, бить себя кулаками в грудь и биться головой об стенку будем потом. Сейчас наша задача сделать так, чтобы труды государя Михаила Николаевича не пошли прахом. А потому прошу вас взять себя в руки и заняться делом! К сожалению, даже помянуть вам государя не позволю, пока точно не буду знать, что он упокоился. Понятно всем?

Да… проняло…

— Второй нашей задачей будет скрыть все секретные материалы по передовым разработкам как в сфере военной, так и научной. Что у нас по объектам особой секретности?

— Большая часть объектов под прикрытием дружины «Коловрат», некоторая часть под прикрытием частной охранной фирмы. — четко доложил Мезенцев.

— Какие объекты охраняют частники? — поинтересовался.

— Объект в Сормово и лаборатория Теслы. Но у нас есть проблема, даже две большие проблемы: граф Воронцов-Дашков, командир «Коловрата» сейчас находится в Санкт-Петербурге и о нём нет никаких сведений. И еще, вместе с вашим батюшкой в столицу отправился и Дмитрий Иванович Менделеев. И от него никаких вестей нет. — доложил Шебеко.

— Что предпринято?

— Утром в Санкт-Петербург отправил группу, наши агенты приступили к поискам. Пока ничего сообщить не могут. — Мезенцев был краток.

— Что с архивами?

— Архив Государя эвакуирован в надёжное место. — отрапортовал Толстой.

— Прекрасно, Алексей Владимирович. — больше всего я опасался, что Толстой запьет. Любил он это дело, но нет, смерть батюшки, с которым он был дружен еще со времен Кавказа, конечно, выбила его из колеи, но он сумел собраться и заняться тем, чем должен был, получив условный сигнал. Конечно, потом… потом запьёт, но пока держится, молодец. — Завтра вам надлежит эвакуировать архивы Менделеевского центра. Свои документы спрячу сам.

Глава тринадцатая. Не все коту масленица

Глава тринадцатая

Не всё коту масленица

Санкт-Петербург

3 мая 1889 года

И позвала Снежная королева Кая и дала ему буквы Ж. О. П. А, и сказала составить из них слово счастье.

(народное творчество)

Полковников

Этот майский день не задался с самого утра. У капитана в отставке Алексея Васильевича Полковникова (он же полковник Николай Степанович Полковников, один из руководителей проекта «Вектор») настроение было паршивое, голова раскалывалась, и вообще он встал не с той ноги. Вот если бы у него была средняя нога и он с нее встал — было бы всё в порядке, а так была только одна левая и одна правая. Как ни встань — жопа получается, дорогие товарищи! В общем, вчера было выпито немало, а сегодня еще оставалось легкое ощущение того, что всё-таки чутка перепил. Полковников нашел заботливо поставленный на столик кувшин с капустным рассолом и прильнул к нему. Старинное средство от плохого настроения поутру сработало. Вчера у него был двойной праздник: день рождения жены и сына. Ну да, вот так случилось. Маша должна была родить в конце мая. Они тогда были в Кустанае. Не слишком устроенный быт. У него учения. Сказали, что подняла что-то тяжелое, роды начались преждевременно. Когда он приехал с работы домой — дома никого. Соседи загадочно улыбались. Он тогда привез охапку полевых цветов, Маша терпеть не могли одомашненные растения, признавала только природные, как она говорила, натуральные. С этим веником в руках помчался в роддом. Узнал, что у него сын. Она родила быстро, правда, ребенок был крупный и потом пришлось долго отлеживаться, но теперь в один день праздновали двойной праздник. Отцу — двойная нагрузка, а вот Маше получалась серьезная экономия — один раз отстоять у плиты вместо двух. Это называется ностальгия… Маша умерла в две тысячи одиннадцатом. Сергей стал подавать серьезные надежды и после прохождения военной службы окончил Бауманку и стажировался у профессора Надеждина, одного из сотрудников проекта «Вектор». Но буквально два года назад после того, как первый запуск по проекту оказался удачным, Сергея забрали в другой проект, больше по его профилю, теперь он занимался каким-то новым видом вооружения. Каким? Отец в курсе не был и предпочитал не интересоваться. Всему своё