Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вырез на ее платье был неглубокий. Легкая ткань то поднималась, то опускалась. Ямка на шее. Узкий кружевной воротничок. Анна теребила его двумя пальцами.
Наверное, ей нравится, что он не спускает с нее глаз? Она наслаждается, видя его таким несчастным и бледным с похмелья. Видит, что у него кусок не лезет в горло, но он все-таки пожирает ее глазами.
— Анна… я потерял рассудок… ты так близко, но… Я похищаю тебя! Мы пойдем на пастбище за скалы. Или лучше в горы. Там мох мягкий как бархат. Вот увидишь…
— Доктор Грёнэльв! — Ее предупреждение прошелестело, словно дуновение ветра. Глаза сияли, она раскраснелась и снова прикусила губу.
Они шли по пастбищу к озеру, все стало уже обычным.
— Ты скучала вчера, когда я был у больного? — спросил он.
— Почему ты все время об этом спрашиваешь?
— Была непогода, и этот забытый Богом край…
— Глупости! Я изучала: модные журналы Ханны и боялась, что ты утонешь. Очень боялась. Потом мы с Карной вели глубокомысленные разговоры о муравьиной куче за хлевом. Она умная девочка. Жаль, что у нее бывают эти припадки. Надеюсь, мой отец сможет помочь ей или порекомендует кого-нибудь, кто сможет. Потом я зашла в конюшню. Ваш Фома такой добрый, мне он нравится. Он сказал, что, когда твоя мать жила здесь, у нее была верховая лошадь. Что тогда здесь все было иначе.
Вспомнив Фому, Анна улыбнулась.
«Фома, — мог бы сказать ей Вениамин, — понимаешь, Анна, Фома — мой отец!» Но вместо этого он сказал:
— По-моему, Фома и Дина знали друг друга всю жизнь.
— Ты получаешь от нее письма?
— Редко.
— Карна сказала, что ее бабушка живет на чердаке.
— Да, она так считает. Мы с ней иногда говорим о Дине. А вот Андерс — никогда, если его не вынуждают к этому обстоятельства. Ты ведь знаешь, что они женаты?
— Он и Дина? Странные тут у вас семейные связи!
— Еще какие странные!
Они сели на большой плоский камень. Солнце стояло высоко и просвечивало сквозь березовую листву.
— Расскажи о своей семье.
— Дина вышла замуж за Андерса, чтобы Рейнснес и я попали в хорошие руки.
— Только поэтому? Ведь он видный мужчина.
— И все-таки она уехала от него! А может, от самой себя.
— Что ты имеешь в виду?
— Сам не знаю, — уклонился он от ответа.
— Может, одной любви ей было мало?
— Андерс так считает… Но у него осталось горькое чувство.
— Почему он не поехал за ней?
— Андерс — человек моря, он бы умер в большом городе.
Они помолчали.
Еще недавно Анна сердилась на него, теперь они могли вместе даже молчать, не испытывая при этом неловкости.
— Раз уж мы заговорили об этом… Скажи, почему ты не женился на ней? Я вчера весь вечер думала об этом.
Анна зашла с тыла. Это было нападение. Он взглянул на нее, сделав вид, что не понимает вопроса.
— На ком?
— На Ханне. Ведь она любит тебя. Разве ты не знаешь?
«Знаю ли я?» — подумал Вениамин.
— Потому что мы вместе выросли? Ты это имеешь в виду? — безразлично спросил он.
— И это тоже. Ханна красивая… и хорошо относится к Карне!
— А почему ты не вышла замуж за Акселя?
— Он некрасивый и не такой хороший, как Ханна, просто мы с детства знали друг друга, — со смехом ответила она.
Он невольно улыбнулся. Все стало проще. Все, что касалось Ханны.
— Ты однажды сказала, что все любят Акселя. Помнишь?
— Помню. А Ханну? Ее тоже все любят?
— Думаю, да.
— И ты тоже?
Как просто было бы сказать: «Нет, я не люблю». Но что-то подсказало Вениамину, что Анна ему не поверит. И его ложь будет напрасной.
— Конечно. Люблю и всегда любил. Но…
— Но?
— Это совсем другое.
— Чем что?
Следовало сказать: «Чем то, что я чувствую к тебе». Но Вениамин и этого не сказал.
— Ты понимаешь, о чем я, — сказал он вместо этого.
Она промолчала.
— Ты знаешь, что Аксель и Дина живут в Берлине вместе? — спросила она погодя.
Вениамин глотнул воздуха.
— Да, но я не знал, что и ты…
— Она… Дина прислала мне два письма.
— Тебе? — Вениамин был изумлен.
Анна не позволила себе этого заметить.
— В первом она спрашивала, не знаю ли я чего-нибудь о тебе. — Она помолчала. — И еще о том, хочу ли я выйти замуж за Акселя или… Если я предпочитаю Акселя, она тут же отправит его домой. Но при одном условии.
— Какое же это условие?
— Я должна простить его.
— Черт, этого еще не хватало!
— Тебе интересно, что я ответила?
Он глупо поглядел на нее.
— Я ответила, что она может оставить его себе. Что мы с Акселем знали друг друга с детства. И не больше. Через некоторое время она написала мне и спросила, кого я предпочитаю.
Анна встала и, упершись руками в бока, с вызовом посмотрела на него. Словно чего-то ждала.
Вениамин растерялся. Он не мог ей признаться, что никогда не получит должность окружного врача. Сейчас не время и не место для таких признаний. Это было бы слишком много для одного дня.
Она поплотнее закуталась в шаль. Ветер рвал шаль v нее из рук. Трепал платье и волосы.
— Смотри, какой ветер! — только и смог сказать он.
Она отвернулась и пошла по тропинке к полю. Шаль надулась парусом у нее за спиной. Желтая бахрома в белом свете.
— Анна! — крикнул он.
Она остановилась и оглянулась.
— Мы только путешественники, — сказала она. — Вот и все. — Голос у нее был грустный.
И она быстро пошла прочь. Он бросился за ней, но, когда догнал, их уже могли видеть из окон дома.
Из-за похмелья, из-за волнения и сознания, что их могут увидеть, Вениамин едва не лишился чувств. Ловя ртом воздух и забыв обо всяком достоинстве, он жалко ухватился за Анну. Но она не убежала.
— Я не смею просить… Не могу запереть тебя здесь… Ты здесь просто умрешь. Я сам с трудом выдерживаю.
— Тогда давай уедем отсюда. Вместе! — Она стиснула его руку.
— Карна…
— Возьмем ее с собой!
— Она будет тебе обузой.
— Почему же обузой?