— Значит так, парни, — заговорил он, когда улеглись последние пыльные смерчики, и в небе смолк удаляющийся рокот. — Менты опять сели в лужу, дали уйти шестерым нашим клиентам. Те ушли на лесовозе и с оружием, по дороге завалили пару лопухов из ДПС.

«Простите, ребята, что я о вас так, — подумал майор, — но иначе нельзя, пусть парни думают, что они последний рубеж, что все зависит от них...»

И продолжил:

— Лесовоз нашли севернее, за болотами, там разворачивают «невод». Если опять упустят (по тону майора было ясно, что сам он в этом почти не сомневается) — то другой дороги у них нет, только на нас, через болота. Наша задача...

...Место для посадки майор выбирал на карте долго и вдумчиво, ошибка могла обернуться не просто часами бесцельной беготни по лесу.

Они высадились на гребне неширокой, метров триста-четыреста, лесистой гряды, разделявшей огромное моховое, поросшее карликовыми елочками болото, и заболоченную пойму ручья — вернее, заболоченную в обычные годы. Рекордно жарким нынешним летом ручей пересох, но берега еще хранили влагу. Пересечь пойму, не оставив следов на сырой земле, было невозможно.

Когда-то здесь рос сосновый лес, высокие мачтовые деревья...

Но несколько лет назад его вырубили, оставив нестроевые сосенки, еще не достигшие полной своей величины. Следы порубки виднелись всюду — широкие, в обхват, пни, потемневшие и тронутые короедом; груды гниющих сучьев; дорога, которой вывозили стволы, тянущаяся по верхней части гряды на юго-запад.

— Наша задача, — продолжал майор, — прочесываем эту гряду, у тех полсуток форы, если времени не теряли, могли здесь уже пройти. Если никаких следов не находим, перекрываем выходы к шоссе и пионерлагерям. И ждем. Все шестеро при стволах, при обнаружении — валить сразу. Леса сейчас закрыты из-за пожаров (поосторожней, кстати, с окурками). Грибников и прочих охотников быть не должно; но все равно — поглядывайте, не мочканите тут какого штатского.. Идем двумя группами, старшие я и Минотавр. Вопросы?

Вопросов не оказалось. Он жестом поманил Дерина, отвел на десяток шагов, развернул карту.

— Смотри: берешь пятнадцать человек, идете обратно, вверх по течению ручья. Внимательно поглядываете с двух сторон: и по краю болота, и вдоль поймы. Гряда там через пару километров сужается и понижается. Там же исток ручья; если ничего и никого не отыщите, переходите ручей и дальше вот так... — Карандаш майора прочертил предполагаемый маршрут. — Двигаться цепью, в пределах видимости. Затем выходите к этой вот нежилой деревушке. Если те разжились по дороге продуктами, могут попробовать в ней отсидеться. А мы с другой стороны туда же, у нас маршрут подлиннее, если что — вы прямо на нас их и спугнете. Связь каждые полчаса. Все. Вопросы?

Вопросов у капитана имелось достаточно. Самый первый: что, если беглецы все же пренебрегут усталостью и отшагают еще несколько километров по болоту, не выходя на сухую и удобную для ходьбы местность? Как тогда искать эту иголку в стоге сена?

Вопросы имелись.

Но капитан промолчал. Понимал, что с наличными силами Клещ выбрал оптимальную стратегию и тактику. И сыпать соль на раны майора Минотавр не захотел.

А у майора не нашлось даже третьего экземпляра карты. И, соответственно, отпала возможность отправить еще одну автономную группу в район безымянного озера (что обитатели этих мест называют его Чашкой, майор не знал). Приходилось отрабатывать два наиболее вероятных варианта из трех и надеяться на свою никогда не подводившую удачу...

09 августа, 14:24, ДОЛ «Варяг», библиотека — бывшая ленинская комната

Тамерлан вскочил — резко.

Тем более резко, что в последние полчаса он не сделал ни одного сколько-нибудь заметного движения. Примерно так после долгих часов ожидания срабатывает капкан, настороженный на неприметной лесной тропке. Глаз не видит мгновенно схлопнувшихся стальных челюстей, ум не успевает осознать щелчка распрямляющейся пружины, а мертвая проснувшаяся сила уже с хрустом сминает кости и связки, и неожиданность в первую секунду пугает гораздо сильнее боли...

Он резким прыжком очутился на середине комнаты, раньше, чем опрокинутое и падающее плетеное кресло достигло пола. На обычные плавные и уверенные движения Тамерлана это не походило.

На секунду мальчик застыл в напряженной позе охотника, услышавшего в ночной тишине осторожные шаги хищника, долгожданного и опасного, и быстро вышел из читального зала.

В бывшей ленинской комнате СВ склонилась к нижней полке шкафа, доставая какие-то пожелтевшие методички. Бесшумные шаги она не услышала, но почувствовала чье-то присутствие. Выпрямилась, обернулась, как всегда стройная, подтянутая (юбка и блузка СВ, похоже, не мялись ни при каких обстоятельствах), как всегда невозмутимая...

Старшая вожатая — по крайней мере внешне — не удивилась, увидев стоящего в дверях Тамерлана.

Губы его шевельнулись, словно он хотел что-то сказать, но не сказал; застыл в нескольких шагах от двери, глядя вопросительно на СВ, ожидая от нее чего-то... Так, по крайней мере, показалось старшей вожатой, имеющей большой опыт общения с детьми, порой не решающимися начать первыми разговор.

— Здравствуй, Тамерлан, — приветливо сказала она.

СВ имела великолепную память на лица и имена. Пусть этот мальчик и был особо вверен ее попечению, но точно также она могла, не напрягаясь, вспомнить имя и фамилию любого из четырехсот малолетних обитателей лагеря. И не только фамилию — СВ знала очень многое о многих.

Тамерлан промолчал, кивнув. Впрочем, этот жест мог и не быть кивком-приветствием — голова опустилась на пару сантиметров вниз и осталась в том же положении.

Дальнейшее можно смело назвать немой сценой, хотя комната и наполнялась звуками уверенной речи СВ.

Она что-то говорила о возможных трудностях вливания в сложившийся коллектив, о своей помощи в этом иногда болезненном процессе, о том, что вожатые и воспитатели... — и сама не слышала и не понимала ни слова из произносимого, потрясенная внезапно открывшейся истиной: она напрочь забыла об этом мальчике...

Забыла, несмотря на состоявшийся несколько дней назад разговор с Горловым, подробно и слегка занудно объяснявшим ей, что, при желании, может сделать для лагеря отец Тамерлана.

Забыла, и вспомнила лишь сейчас, увидев его здесь, в неподходящем месте и в неположенное время. До этого СВ никогда и ничего не забывала. Горлового, ни разу с того разговора не упомянувшего фамилию Хайдарова, судя по всему, поразило столь же внезапное беспамятство..

При этом и начлаг, и старшая вожатая наверняка не раз встречали белоголового мальчика, просто ни могли не встретить — на тех же ежедневных линейках или... СВ не закончила мысль (слова продолжали литься плавным потоком), привлеченная движением Тамерлана, первым с начала ее монолога...