По обе стороны от шоссе возвышались холмы, густо покрытые деревьями, но нас по-прежнему было отлично видно. Каждый раз, когда проезжающий мимо грузовик обдавал нас белым светом фар, я снова и снова напрягалась.

Я глубоко вдохнула.

– У тебя есть аварийная кнопка? Джуд! Посмотри на меня. Она все еще с тобой?

– А что? – спросил мальчик, похлопав по карману штанов. – Думаю, да. Но…

– Выбрось.

Его густые брови сошлись на переносице, с кончика длинного покрасневшего носа капало от холода. Джуд вытер руку о куртку:

– Руби, что происходит? Пожалуйста, просто поговори со мной!

– Выбрось, – повторила я. – Мы не собираемся обратно в Лос-Анджелес. Во всяком случае, пока.

– Что? – чуть слышно, словно издалека прозвучал голос Джуда. – Ты серьезно? Мы сбегаем?

– Мы вернемся – со временем, – вздохнула я, – но сначала выполним одно особое задание. Нужно идти, пока нас кто-нибудь не нашел.

– Кто им руководит? – потребовал подробностей Джуд. – Кейт?

– Агент Стюарт.

Джуд не казался убежденным, но хотя бы поднялся на ноги.

– Я должна получить информацию у одного из его источников, – объяснила я, изо всех сил стараясь, чтобы каждое мое слово рисовало картину, полную тайн и опасностей.

Это сработало. Нервный взгляд сменился заинтересованным. И немного взволнованным.

– Для Лиги это жизненно важная миссия, но я не могла позволить Бартону узнать настоящую причину побега. И я должна была найти способ сделать так, чтобы к нашему возвращению Роба уже не было в Штабе.

– Ты должна была меня предупредить! – возмутился Джуд. – С самого начала – я бы с этим справился.

– Это секретная операция, требующая особого доступа, – сказала я и поспешила добавить: – И очень рискованная.

– Тогда почему, блин, ты взяла меня? – удивился Джуд.

– Потому что, если ты вернешься обратно сейчас, тебя убьют, как убили Блейка.

Мне стало так стыдно, что даже перехватило горло. Я выдернула парня, не предоставив вообще никакого выбора, а потом изложила ему самое примитивное подобие правды, представив реальные события в ином свете. И я сама ненавидела Кейт за такое же отношение ко мне. Переживала ли она, уговаривая меня, как я, уговаривая Джуда?

Мальчик снова притих, уставившись на меня так, словно видел впервые.

– Я был прав, – прошептал он. – Вот почему он меня выбрал. Я был прав.

– Да, – согласилась я. – Ты был прав.

Джуд кивнул, его губы беззвучно двигались, словно он пытался подобрать слова. Наконец мальчик полез в карман фельдшерской куртки и, вытащив знакомую черную кнопку, отбросил ее в снег.

– Все равно она уже сдохла, – пробормотал он, выворачиваясь из моих рук. – Я поджарил тот автомобиль и все, что в нем было, помнишь?

Правильно. Конечно. Следящие устройства, спрятанные в его одежде, тоже вышли из строя.

– Хорошо, – проговорил мальчишка окрепшим голосом. Это был Джуд, на которого я могла рассчитывать – тот, кто считал, что все операции столь же крутые, как видеоигры, в которые они играли с Блейком и Нико.

Я протянула руку и стряхнула снег с его волос и плеч.

– Ты должен выполнять все в точности, как я говорю, понимаешь? Мы должны исчезнуть – никто не должен знать, где мы находимся. Ни Кейт, ни Вайда, ни даже Нико. Если нас найдут и вернут обратно, мы провалим всю операцию – цель которой: снова сделать Лигу безопасным убежищем.

Как можно быстрее и проще я изложила ему суть операции, начиная с того, куда мы направляемся, и заканчивая тем, что планировали Роб с остальными. Скормила Джуду и кусочек правды: рассказала, что некоторое время путешествовала с Лиамом, но потом, до того как меня подобрала Кейт, мы разошлись, и я потеряла его след.

Неужели это так страшно – просто рассказать всю правду? Это был такой соблазн – выложить все и о тех последних драгоценных мгновениях на конспиративной квартире. Даже странно, насколько сильно мне этого захотелось. Просто… не имело никакого смысла настолько все усложнять, впуская его в воспоминания о тех прощальных минутах. Я хотела оставаться единственной, в ком они живут, кто хранит их в своей памяти, кто видит о них сны. И, если честно, сейчас самым важным становилось то, чтобы Джуд полностью мне доверял, больше, чем когда-либо, особенно если наш план сработает. Если мальчик узнает, как я поступила с Лиамом, каждый его взгляд, обращенный на меня, будет пропитан страхом, что я сделаю с ним то же самое. Если он вообще сможет заставить себя на меня посмотреть.

Этот ребенок всегда сидел рядом со мной в столовой, тогда как половина членов Лиги боялась просто взглянуть мне в глаза. Он даже не вздрогнул, когда коснулся меня, ждал, когда я вернусь с операции – убедиться, что со мной все в порядке. Тогда это ужасно раздражало, и мне и в голову не приходило, каково будет остаться без всего этого. Без него.

Джуд выслушал все со странным для него спокойствием. И даже не отреагировал, когда я рассказала ему, что было на флешке, оказавшейся у Лиама. Я было подумала, что мальчишка погрузился в какие-то свои мысли, но тут он кивнул и просто сказал:

– Оʼкей.

– Что-то не так? – поинтересовалась я, прекрасно осознавая, насколько глуп этот вопрос. А что было так? – Ты хорошо себя чувствуешь? Никаких шишек, вмятин или переломов?

– Ох, ой, нет, я в порядке, по крайней мере, все на месте. – Он постучал по макушке. – Я тут просто подумал…

– О чем? – перебила я.

– О прошлом. О прошлом прошлом, я имею в виду. – Мальчик повернул ко мне голову. – Тебе часто приходилось иметь дело с СППшниками в твоем лагере? Просто… ты была такой спокойной. Не пойми меня неправильно, но все эти твои «Вали отсюда!» звучали, конечно, круто, но ты не казалась, как бы… испуганной.

Мои брови поползли вверх:

– Думаешь, я не испугалась?

– Я тоже не испугался! – поспешно добавил Джуд. – Просто я вдруг подумал о том, что было до того, как ты попала в Штаб…

– Ты пытаешься спросить, что я делала до того, как меня подобрала Кейт?

– Ну да! – обрадовался Джуд. – Мы все сгорали от любопытства: слухи, конечно, ходили, но такие, что просто не верилось.

– Правда?

– Ага.

Увидев, что его допрос ни к чему не приведет, Джуд неуклюже, как мог только он, сменил тему:

– Ты правда думаешь, что ученые нашли, что ее вызывает? – спросил он. – Идиопатическую невро-трам-пам-пам?

– Острую юношескую идиопатическую невродегенерацию, – напомнила я. Так же известную как причину, по которой большинство из нас умерло, а остальные превратились в уродцев. Как он умудрился забыть, что означают эти буквы?