Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Крик из дома отвлек Меро, чем Анктар и воспользовалась, наконечник взметнувшегося хвоста прошил позвоночник. Запахло кровью, когти преобразовательницы стремительно удлинялись и темнели. Ни одна ступенька под ногой не скрипнула, суетящиеся люди не заметили ее присутствия, пока та скрывалась в тенях. Воздух пах новой жизнью, Альхэ с научным интересом наблюдала за процессом. Животные, люди, какая разница…
Где-то за стенами развлекалась Энху, поливая огнем деревянные постройки, крики и рев пламени уже доносились сюда. Они условились, что в эту сторону химера полетит, когда получит команду от Аль. Вот только роды явно процесс не быстрый, вот вроде суетятся эти смертные постоянно, а тут ждать придется. Еще и Макху небось нагрянет. Впрочем, можно ускорить происходящее. Девчонка, правда, умрет, но матери полукровок в большинстве случаев и так не переживают рождение маленького мага, слишком много сил те из них выпивают. Решено. Альхэ протягивает руку к смертной, поддевая ярко горящие нити в ее теле, воспринимаемые магическим зрением.
Едва повитуха, изумленно-хмурая, тянется протянуть молодой матери ее сына, Анктар возникает прямо между ними, выхватывая ребенка. Тот знакомо фонит, явно унаследовав дар Антара, даже глаза такие же, желтые, только бледнее. Возмущения и крики она не слышит, мысленно потянувшись к Энху, направляясь к выходу из дома.
— An’ya’o th’e, Lass. * * Ласс Дженталь…
Хорошее имя, подходящее. Отмщение. Она плотнее укутывает ребенка в покрывало. Тот смотрит на нее слишком ясным, осознанным взглядом. В первые часы жизни полукровки обладают практически тем же сформированным сознанием, что и чистокровные преобразователи, это потом человеческая природа берет свое. Но со временем он вспомнит все, даже если его заберут, Аль отпечаталась в его сознании вместо кровной матери.
— Не переживай, мой хороший. Мы им отомстим, тем, кто обрек тебя на жизнь непризнанного полукровки. Мое маленькое чудовище…
Деревню охватывало пламя, Энху сделала круг почета над Хиллоки и опустилась на прогалине недалеко, дожидаясь, пока Альхэ дойдет до нее. Преобразовательница посмотрела в горящие глаза химеры и предложила сделать крюк через озеро, чтобы не пересекаться с наверняка спешащими сюда сторонниками Макху все-таки Аль видела, что кто-то после начала пожара проскочил в лес.
Вот только у озера они столкнулись с пришедшим на берег Инаром. Полукровка, к огромному сожалению, сложил зарево над лесом, светящиеся глаза Энху, ребенка на руках у Аль и очевидные свидетельства потери преобразовательницей контроля, и рванул в лес. Анктар передала Ласса химере и бросилась за ним, ощущая угасающим сознанием, как стремительно проваливается в инстинкты. Тяжелый наконечник хвоста попал под колено убегающему, Альхэ упала сверху и принялась без разбора наносить удары когтями…
*
— Я даже не уверен, что она вспомнит, как тут оказалась. И давайте быстро, мне и так отец голову открутит за то, что я вас сюда провел, — Эттер снова замкнул контур защиты на изоляторе.
— Альхэ? Аль, ты меня слышишь?
Сознание не возвращалось, в голове была сплошная ледяная пустыня, такая, что прикосновение жреца обожгло, вырвало из этого забытья на миг. А возвращаться почему-то не хотелось. Альхэ попыталась понять, где находится, но магически истощенный организм с трудом воспринимал реальность вокруг. Даже Мактара она узнала исключительно по запаху.
— Где…
— «Где» кто, Аль? — жрец обхватил ее за талию, поднимая с колен.
— Энху…
Руки, до того долго поднятые вверх, наконец, опустились. Восстановление тока крови оказалось слишком болезненным, а вырвавшееся вперед сознания имя выдернуло из ледяной пустыни, заставляя вспоминать.
От с трудом опознаваемых ошметков ее отвлек крик где-то позади, у озера. Остатки разума твердили, что там осталось что-то важное, но у преобразовательницы уже началось «затмение», так что точнее она сказать не могла. Сорвавшись с места она за несколько ударов сердца добралась до берега, благо, что ее прошлая добыча не успела скрыться достаточно далеко.
У берега стоял дракон, прикрывающий поврежденным крылом что-то маленькое у своих лап и поливающий огнем окруживших его преобразователей. В толпе бессмертных Анктар учуяла и человеческий запах, тихий рык заставил некоторых из них вздрогнуть и обернуться.
— Явилась, — Макху посмотрел на испачканные руки химеролога. — Кровь?
— А ты обрыв метки не почувствовал? Ах, да, ты же ее не поставил, забыл, что связь родителя и ребенка у нечистокровных формируется далеко не всегда?
У берега дрогнула и поплыла фигура Энху, небольшой оставшийся в накопителях запас магии кончился, заставляя ее вернуться в человеческую форму. Старший преобразователь посмотрел на Альхэ потемневшими глазами.
— Так вот зачем она тебе была нужна… А ты помнишь, что преобразования на основе разумных запрещены?
— Недобровольные, — оскалилась она, покачиваясь перед прыжком.
— Ты не докажешь, что она пошла на это сама, — вернул ей оскал Макху.
Того, что тому хватит мастерства за доли секунды заставить упасть толстую ветку, росшую прямо над тем местом, где стояла Энху и преобразовать ее в лист металла — даже не хотелось думать, сколько энергии он сейчас отожрал у первого слоя защиты Башни. Альхэ только дернуться вперед успела, когда Макху чуть изменил направление полета насыщенного магией лезвия. Обезглавленное тело стояло еще какое-то мгновение. Как забирают из рук Энху Ласса преобразовательница уже не увидела, на разум упала пелена.
Дальше память сохраняла только крики и вспышки боли, которые иногда пробивались из этой темноты. Кажется, она выплеснула последний остатки сил, направляя их на атакующих.
— Дыши, Альхэ, давай! — ее встряхнули, а потом и вовсе отвесили тяжелую пощечину, вернувшую в суровую реальность.
— Руки при себе держи!
— Не лезь, жрец, зато она хоть реагировать начала.
— Ласс? — губы слушались плохо, вместе с прояснением сознания к ней приходили и все ощущения от тела.
— У отца, — помрачнел Эттер, чей удар и привел ее в чувство. — Аль, он… он собирается вживить тебе подавители. Совет предлагал другие варианты, но он уперся.
— Пусть попробует. Давно я тут? Руки будто неделю в таком состоянии провели, даже при моих возможностях.
— Почти две. Это было где-то здесь, — он отошел к стене и нашел ручку от цепей.
Альхэ осела на пол, удерживаемая от падения Мактаром. От жреца шел жар как от костра, Аль забила крупная дрожь. Невольно вспомнился Антар. Так вот как ощущаешь себя после полного «затмения»… Только умирать не хотелось. Говорят, что химерологи проще воспринимают какие-то эмоции, и более притупленно, что ли, может именно за счет этого она и не испытывала никаких особых моральных терзаний по поводу той кровавой бани, которую устроила.