– Будь ты проклят, Грейсон, – негромко сказал незнакомец, провожая друзей злобным взглядом. – Если бы не твое вмешательство, Миранда покончила бы со Спенсером, а я – с ней. И тогда наконец я обрел бы свободу!

Незнакомец прокрался темными тропинками к ограде и покинул сад незамеченным. По дороге ему в голову пришла мысль, заставившая его улыбнуться.

– Это же так просто! – сказал он самому себе. – И как это я раньше не додумался! Но теперь, Миранда Коллинз, твоя любовь ко всему живому и твои необычайные способности я поставлю на службу себе и непременно добьюсь успеха. Победа будет на моей стороне! А ждать я умею.

– Джарита, еще немного – и ты так стянешь мне волосы, что я не смогу закрыть глаза, – проворчала Рэнди. – И осторожнее со шпильками, ты поранишь мне кожу.

Джарита закончила прикреплять шиньон к волосам Рэнди и покачала головой.

– Девочка моя, сегодня ты нервничаешь, словно мышь, затесавшаяся в слоновье стадо, – сказала она. – Скажи лучше, чем ты так сегодня озабочена. Что-нибудь случилось вчера на приеме?

– Ничего, если не считать небольшой стычки с майором Спенсером. А так это был чудесный вечер, – ответила Рэнди, а Джарита тем временем наносила на ее кожу легкий коричневый грим, который должен был сделать из мисс Коллинз настоящую индианку. – Во всяком случае, никто ничего не заметил. Правда, теперь Спенсер вынужден зализывать душевные раны, а я чувствую себя хотя и беззащитной женщиной, но, по крайней мере, настоящей леди.

Джарита обвела углем глаза Рэнди и сказала:

– Но если все так, как ты говоришь, то почему ты так нервничаешь? Боишься, что майор снова начнет приставать к тебе?

Прежде чем ответить, Рэнди придирчиво рассмотрела свое отражение в зеркале и принялась одеваться. Сегодня она выбрала длинную желтую юбку и короткую блузку – ноли.

– Майор давно меня не интересует, – сказала она, прикрепляя к ушам большие золотые серьги-кольца. – А если сунется еще раз, я сумею поставить его на место. Гораздо больше меня волнует капитан Грейсон.

– А что тебе сделал господин капитан?

– Ничего он мне не сделал, Джарита. Капитан Грейсон – настоящий джентльмен.

– Тогда в чем же дело?

– Дело только во мне, наверное, – рассмеялась Рэнди. – Я знаю, что он скоро уедет, и стараюсь сохранить между нами дистанцию, но с каждым днем это становится все труднее. Он такой внимательный. Вот настоял на том, чтобы поехать сегодня в госпиталь вместе со мной. И ничто его не остановило, даже необходимость переодеться для этого индусом.

– А, так вот зачем Абу с самого утра торчит в спальне у капитана! – воскликнула Джарита. – Помогает твоему мужчине одеться.

– Он не мой мужчина, запомни это, Джарита, – надулась Рэнди, надевая на запястья золотые браслеты. – Джеймс мой гость и близкий друг моей бабушки. А теперь помоги мне надеть сари, я опаздываю.

Сари было оранжевым, с золотой вышивкой. Джарита ловко обернула его вокруг талии Рэнди и закрепила свободный конец у нее на плече. Теперь осталось лишь надеть расшитую золотом вуаль.

* * *

Джеймс нервно переминался с ноги на ногу, привыкая к новой одежде. Она не стесняла движений, была легкой и удобной, но все же оставалась слишком непривычной. Лицо, уши, шею и руки Джеймса покрывал слой коричневого грима, который должен был сделать его похожим на индуса. Густые волосы скрывал широкий тюрбан, повязанный на голове.

Джеймс поправил широкий пояс, туго обхвативший его талию, большой медальон, свисавший на грудь, и постучал в спальню Рэнди. Ему открыла она сама – прекрасная, словно ожившая принцесса из восточной сказки.

– Вы невероятно хороши в этом наряде, – проговорил Джеймс. – А как я вам кажусь?

Рэнди окинула его с ног до головы внимательным взглядом и просияла:

– Принц. Настоящий кашмирский принц, высокий и красивый. Стивен видел вас в этом наряде?

– Слава богу, нет. Он уехал с самого утра, за что я ему премного благодарен. Могу представить, сколько шуток мне пришлось бы выслушать. – Джеймс поднял свою руку и спросил, поворачивая ее к свету: – А что, все это в самом деле так уж необходимо?

– Да, если вы хотите пойти вместе со мной. Больные в госпитале – это простые бедные люди, и они боятся иностранцев. Зачем же зря волновать их, проще нанести на себя немного краски и переодеться.

Госпиталь располагался на окраине Калькутты, среди трущоб. Джеймс и Ксавьер поехали туда верхом, держась возле паланкина, в котором сидела Рэнди. Шестеро мускулистых индусов, которые несли паланкин, были не простыми носильщиками, а лучшими охранниками, которых прислал принц Акбар. Сквозь прозрачную легкую занавеску Рэнди могла не только видеть дорогу, но и рассказывать Джеймсу о достопримечательностях, попадавшихся им на пути.

Возле госпиталя толпились люди, и Джеймса поразила та сердечность, с которой они встретили Рэнди, вышедшую из паланкина. Все они называли ее тем именем, что дал ей когда-то старый махараджа. Рэнди улыбалась, называла всех по именам и о чем-то говорила с ними, – разумеется, на хинди, так что Джеймс не понимал ни единого слова.

«Она и впрямь похожа на золотое пламя», – подумал он.

Все утро он наблюдал за тем, как Рэнди общается с больными. Слова были не нужны, он и без этого понимал все, что происходит, видел, как тянутся к Рэнди пожилые индусы и как затихают на ее руках больные дети. Казалось, одно ее прикосновение прогоняет боль и дает им облегчение. Проведя несколько минут с одним больным, она немедленно спешила к следующему.

Дольше всего она задерживалась у постели тяжело больных, не способных говорить. Она брала их за руки, закрывала глаза, словно прислушиваясь к чему-то, а затем обменивалась несколькими короткими фразами с сопровождавшим ее врачом-монахом.

Было уже за полдень, когда к Рэнди подошел один из одетых в коричневую рясу монахов. Он прошептал несколько слов, и Джеймс увидел, каким печальным сделалось лицо Рэнди, заметил слезы, навернувшиеся ей на глаза. Он не знал, что именно случилось в госпитале, но понял, что пришла беда.

– Что случилось, Рэнди? – негромко спросил Джеймс.

– Тот новорожденный мальчик и его мать. Они оба при смерти, и брат Каспер просит меня пройти к ним.

– Но что ты можешь для них сделать? Ты же не врач, – возразил Джеймс, незаметно для себя переходя на «ты».

– Нет, но могу подсказать доктору, в чем причина болезни. Быть может, нам удастся спасти хотя бы ребенка, – покачала головой Рэнди.

И Рэнди заспешила по коридору вслед за низеньким коренастым братом Каспером. Джеймс последовал за ними и вскоре оказался б небольшой комнате, где лежала умирающая.

Рэнди говорила тогда, что мать очень молода, но сейчас Джеймс увидел на постели юную индианку, совсем девочку, с длинными темными волосами и карими глазами, лихорадочно блестевшими от жара. Взгляд больной был неподвижным, обращенным куда-то далеко ввысь – быть может, к тем вершинам, куда собиралась отлететь ее душа. Умирающая уже не реагировала ни на что, даже на собственного ребенка, жалобно плачущего рядом с ней.