И никто его при этом не остановил…

В магазине Аполлона Басмадиодиса за время отсутствия Алексея ровно ничего не изменилось: та же конторка в углу, та же лампа и тот же приказчик с лошадиной челюстью в прежнем костюме, со всегдашним выражением лица. Правда, на этот раз в магазине отсутствовал его хозяин, но Алексей полагал, что, как только события начнут развиваться, он непременно появится.

— Что вам?.. — поднялся навстречу ему приказчик и осекся. Вздрогнули длинные пальцы, на лбу выступила испарина, что, несомненно, было хорошим признаком. Но тем не менее он выдавил из себя улыбку, скорее похожую на гримасу.

— Это опять я, — весело сказал Алексей и опустил на прилавок пакет, который «одолжил» у Носатого. — Господин Басмадиодис у себя?

— К… к сожалению, нет. Н… нет. Простите… вы… вы, кажется… хотели…

Алексей снял шляпу и положил ее рядом с пакетом, потом опустил ладонь на пакет и изобразил пальцами веселый канкан. Приказчик молча уставился на пакет, но даже не сморгнул при этом.

— С утра я морочил вам голову, на самом деле я из полиции, — прошептал, склонившись к уху приказчика, Алексей и показал ему карточку агента, где он значился как Василий Архипов. — Что поделаешь, служба такая. У меня для него кое-что имеется. Он об этом давно мечтал.

— Хозяин не имеет дела с полицией, — заметил высокомерно продавец и попытался отступить к конторке. Но Алексей ухватил его за плечо и пристально посмотрел в глаза.

— Вы меня, кажется, не поняли? Я сказал, что он давно мечтал получить то, что имеется в этом пакете!

Приказчик побледнел, но продолжал сопротивляться.

— Знаете что… приходите завтра. Завтра он обязательно будет.

— Не валяйте дурака, — сказал Алексей, — в его интересах получить этот пакет как можно раньше, пока им не заинтересовалось охранное отделение.

Глаза у приказчика сузились.

— Господин Басмадиодис болен? Я смог бы зайти к нему домой, — поспешил сказать Алексей. — А то ведь время не ждет. Товар может прокиснуть…

— Вы… вы… вы… — Приказчик лишился дара речи и, казалось, вот-вот брякнется в обморок. Щеки и губы у него тряслись, но он все-таки сумел взять себя в Руки, и хотя с трудом, но изобразил улыбку.

— Понимаете, — каждое слово он словно выжимал из себя, — понимаете, сейчас его нет в городе.

Поэтому… ехать к нему домой бесполезно. Вы не могли бы… прийти сюда завтра?

Алексей только открыл рот, чтобы ему возразить, как дверь в перегородке приоткрылась и из-за нее выглянул крепкий смуглолицый человек в темном сюртуке.

Увидев, что в магазине посторонний, он тут же захлопнул дверь, но Алексей успел разглядеть несколько деревянных ящиков, стоявших за его спиной, а какой-то тип в серой рубахе с пропотевшей спиной, несомненно, их упаковывал.

Когда дверь в перегородке закрылась, Алексей опять водрузил на голову шляпу, взял под мышку пакет и кивнул приказчику:

— Что ж, завтра так завтра. С удовольствием бы посидел у вас еще раз, но сами понимаете…

— Да-да, понимаю, — приказчик, вроде лошади, сгоняющей муху, дернул щекой, — приятно было познакомиться.

— Взаимно. — Алексей приподнял шляпу и вышел на улицу.

Он прошел по бульвару до перекрестка, повернул за угол и по узкой, параллельной бульвару улочке подошел к магазину сзади. Перед дверью стояла простая деревенская телега, и уже знакомый ему мужик в потной рубахе грузил на нее ящики, которые Алексей заметил в приоткрытую дверь.

Вернувшись на бульвар, он подошел к первому же извозчику, который, вытянув ноги и склонив голову на грудь, дремал в ожидании пассажиров.

Алексей шлепнул лошадь по крупу и показал вмиг открывшему глаза извозчику рубль.

— Покатаемся? Надо тут за одним поездить.

Извозчик оглядел его с ног до головы.

— Из полиции, что ль?

— Оттуда.

Извозчик вытащил из-за опояски кнут и кивнул на сиденье для пассажиров:

— Годится. Мне не впервой…

Алексей забрался в пролетку и показал извозчику, куда ехать. Через пару минут они остановились немного поодаль от заднего входа в ювелирный магазин.

Мужик тем временем уложил ящики в телегу, обвязал их веревкой, прикрыл какой-то дерюгой и взгромоздился на козлы.

— За ним, — скомандовал Алексей извозчику.

Мужик обвел быстрым взглядом переулок, стеганул лошадь кнутом и свернул налево. Извозчик свернул следом за ним. Алексей заметил, что телега движется в сторону Разгуляя, вернее, к выезду из города, и велел извозчику догнать ее, но, когда они въехали на кривые улочки Разгуляя, телега неожиданно нырнула в один из переулков и исчезла.

Алексей сделал извозчику внушение, тот начал оправдываться, но телега словно испарилась, и они поехали в гору со скоростью две версты в час, вертя головами во все стороны — а вдруг мужик спрятал телегу в кустах. Но наконец извозчик радостно засмеялся и показал пальцем вниз:

— Смотрите, вашскобродие, вон оне! Видно, через овраг рванули, чтоб дорогу укоротить…

И правда, где-то в полуверсте от них как ни в чем не бывало катилась телега с ящиками и мужиком в серой потной рубахе. Так они и ехали некоторое время, Алексей — верхней дорогой, мужик — нижней. Наконец обе дороги соединились в одну и влились в тихую зеленую улицу, застроенную домишками, в которых жили рабочие речного порта и затона.

Телега медленно ехала по улице. На некотором удалении от нее следовал Алексей на извозчике. Наконец телега свернула к одному из домов и остановилась возле ворот. Мужик слез с козел, подошел к воротам и застучал в них кулаком. Ворота отворились, и мужик въехал во двор. Ворота захлопнулись.

Алексей велел извозчику остановиться, а потом проехать немного вперед, свернуть за угол и дожидаться его там. Сам же, спрыгнув на землю, прошел вдоль длинного забора, затем огляделся по сторонам и перемахнул его, оказавшись в заросшем кустами малины и смородины палисаднике. С трудом продравшись сквозь колючие заросли, он осторожно прокрался к калитке, которая выходила во двор, приоткрыл ее и почти нос к носу столкнулся с Аполлоном Басмадиосом. Грек стоял и наблюдал за разгрузкой ящиков, которые мужик носил в дом.

Увидев Алексея, грек заловил ртом воздух и неожиданно тонко прокричал:

— Какого черта вы здесь околачиваетесь?

— Я? — переспросил Алексей и прошелся взглядом по окнам дома, двору и застывшему от изумления мужику с ящиком в руках. Нападать на него никто не собирался, и он почти ласково улыбнулся ювелиру:

— Я за вами весь день охочусь, господин Басмадиодис, думал, уже не поймаю! — И показал ему карточку.

Ювелир покраснел как рак, а в его речи явственно проступил акцент.