именем Ахимас. Хельбрам удивленно посмотрел на него. Ахимас продолжил: — со мной майор Хельбрам Мальрасс. Мы к госпоже Эвелин Догбарт.

— Вы от господина Джона Граега? — спросила женщина.

— Нет.

— В таком случае мадам Догбарт не принимает гостей! — ответил голос. — Нанесите визит через несколько дней.

— Мы от господина Бирона Бенегрея, — сказал Ахимас.

— Как от господина Бененгрея? Он же ме… — недоговорил голос. — Нанесите визит позже! — повторила она взволнованно.

— У нас есть ветрограммы для мадам Догбарт от ее мужа, — сказал Ахимас и показал конверты.

После продолжительного молчания, женщина, наконец, сказала:

— Хорошо, не могли бы вы положить их в щель для почты и отойти на несколько шагов от двери?

Майор и наемник переглянулись, но исполнили просьбу. Ахимас подумал:

«Они боятся чего-то или кого-то».

— Господа, прошу, ожидайте. Я передам ваши письма мадам Догбарт.

Спустя несколько минут дверь открыла полная горничная. Она была ивенкаркой (эльфийкой). Оценивающим взглядом она посмотрела на Ахимаса и Хельбрама.

— Господа, проходите, — сказала горничная и, дождавшись пока они войдут в дом, спешно закрыла дверь на ключ, после чего положила его в карман фартука. — Я сперва приняла вас за людей бургомистра. На вас такой белый сюртук, как у рунаборжца! — она посмотрела на Хельбрама. — Следуйте за мной. Госпожа ждет вас наверху.

Внутри коттедж был просторным, светлым с высокими потолками. Все было оформлено сдержанно и со вкусом в белых, серых и синих тонах. Такие дома обычно не были в почете у жителей Грегорбонна, предпочитавших обилие золота, украшений и напускной роскоши.

Ахимас еще раз обратил внимание, что все ставни были закрыты, а шторы задернуты. Свет горел в каждой комнате, в каждом углу.

«…очень боятся», — подумал он.

Они поднялись в столовую на второй этаж. За столом сидела молодая серая волчица в темно-синем платье. На ее шее висел красивый серебряный медальон в виде ракушки. Несмотря на густую и пушистую шерсть, хаилинка накрылась шалью и пила горячий чай. Она испуганно взглянула на пришельцев, а затем хищно посмотрела на горничную. Перед ней на лакированной столешнице лежали ветрограммы Вольфа Догбарта, ранее принесенные горничной.

— Вечно сиять, мадам Догбарт, — поприветствовали хозяйку Ахимас и Хельбрам.

— И да светиться во все времена, — ответила Эвелин Догбарт красивым, но нервным голосом.

Ахимас заметил, что он был совершенно лишен типичного осваннского акцента.

— Наши имена Хельбрам Мальрасс и Эрнст Рейнхорн, — представился Ахимас.

— Вы не от господина Джона Граега?

— Нет, мы не от Бургомистра, — возразил Ахимас. — Мы ведем расследование по поручению Бирона Бененгрея.

— Расследование? Бе… Бененгрея? — удивилась Эвелин и голос ее дрогнул. Она сняла с шеи двустворчатый медальон из серебра. Раздался щелчок, и раковина раскрылась. Внутри медальона лежала, сложенная в несколько раз бумажка. Эвелин взяла ее пальцами с идеально отточенными и отполированными когтями, развернула и положила на стол.

Ахимас с удивлением взглянул на даму, а затем на бумагу. Там были изображена последовательность точек, символов и цифр.

— Что это? — спросил он.

— Я не знаю, что именно это, — сказала Эвелин, — но мой муж сказал отдать этот листок людям, что принесут мне его ветрограммы.

— Похоже на шифр, — сказал Ахимас, взглянув на Хельбрама. — Хорошо, вернемся к этому позже, — добавил он, положив листок в карман.

— Вы сказали, что ведете расследование. Скажите, а что с ним? Что с моим мужем? У вас информация о нем? О том, где он? — взволнованно спросила хаилинка.

— Мы ищем его, — уклончиво ответил Ахимас. — У меня есть некоторые предположения, где сейчас он может находиться.

Хельбрам осуждающе посмотрел на Ахимаса.

— Но, вероятнее всего, его больше нет в живых, — добавил наемник.

Эвелин закрыла лицо лапами.

— Я так и знала! Где-то внутри я уже это знала… — сказала она подавленно. — Не зря вся это дьявольщина произошла!

— Дьявольщина? — переспросил Ахимас. — Возможно, я спешу с выводами, и мне удастся найти вашего мужа, но для этого вы должны ответить на некоторые мои вопросы.

— Да, разумеется, — сказала Эвелин. — Спрашивайте все, что нужно!

— Когда вы последний раз видели мужа? О чем говорили, и как он себя вел? Было ли в его поведении что-то странное?

— В его поведении все было странным! Позавчера поздно вечером, около полуночи, он пришел домой вместе с какими-то вооруженными людьми. Вольф был нервным и в течение часа бегал, собирал вещи. Я видела, как он прошёл к себе в кабинет и положил в сейф какие чертежи и документы. Мне он сказал, что его жизни угрожает опасность поэтому он отправляется в Эрнбург, на встречу с Бироном Бененгрем, обсуждать недавнюю аварию. На прощание муж подарил мне этот медальон и сказал, что в нем спрятана важная информация. Вольф, сказал мне отдать эту бумажку только тому, кто принесет мне его виброграммы. Вот и все, пожалуй.

«Чтож, это полезная информация», — подумал Ахимас и сказал Хельбраму:

— В письме-то Догбарт сообщает, что взял чертежи оборудования с собой.

— Может это разные чертежи? — предположил Хельбрам.

Ахимас снова обратился к хозяйке:

— Прошу прощения, но я заметил, что вы и ваша горничная чем-то напуганы. Во всех залах вы держите зажжённый свет и ведете себя осторожно. Вы упомянули о странных событиях, произошедших вчера.

— Госпоже больно и страшно об этом рассказывать! — вмешалась горничная.

— Тогда, может, вы нам расскажете? — спросил Ахимас.

— Нет, не нужно. Я лучше сама, — сказала Эвелин. — Дело вот в чем: на следующий день после отъезда Вольфа, в дом проникли какие-то люди. Здесь тогда никого не было. Я находилась у подруги, а моя горничная покупала продукты. Когда я вернулась, обнаружила, что весь дом вверх дном! Мебель валялась, пропали: дорогие вещи, украшения, серебро и осваннские приборы. Но хуже всего было в кабинете мужа. Там, перевернули совершенно все. Разве, что сейф не смогли взломать.

— Вы обращались в полицию? — спросил Хельбрам.

— Да! В тот же день!

— Что сказали полицейские?

— Они просто не приехали! Полицейские должны были прибыть еще вчера. Если бы они прибыли, возможно получилось бы избежать такого кошмара!

— Кошмара? — переспросил Ахимас.

— Да, вечером! Вечером, к нам в дверь постучал знатный Хаилин. Он представился Бироном Бененгреем.

— Вот как? — спросил Ахимас, и на его лице появилось удивление.

— Да. А что такое? — спросила Эвелин.

— Да так, собственно, кое-что подумал, — сказал Ахимас и спросил: — А вы уверенны, что это был Бирон Бененгрей, а не кто-то другой?

— Да, разумеется, это был он. Я видела господина представителя лично, когда-то давно, и на ундоскопических портретах в газетах тоже. Это точно был он.

Ахимас замолчал и подумал: «Странно все это. Хоть и можно предположить, что это был Бененгрей, но верится с трудом.