бараки, гостиницы, притоны и всё то, что составляло жизнь первого кольца. Именно здесь ныряльщики жили и развлекались. Первое кольцо тянулось где-то на сотню-две метров. То есть оно не особо большое, но застройка там плотная. За этим кольцом стояли три города-крепости, окруженные стенами. В каждой правила своя семья. Легендарщики. Они же выступали арбитрами и гарантами, что на улицах не воцарится совсем уж анархия и пригород не разнесут до основания.

Тут надо уточнить, что на улицах жили по принципу силы. Кто сильнее, тот и прав. Вот и весь закон. Учитывая, что здесь концентрат тех, кто обладает способностями... Причем эти люди привыкли к риску, ведут сложную жизнь, постоянно борются за хлебные места внизу... Неудивительно, что нарваться на неприятности проще простого. Чтобы это как-то регулировать, существует второе правило — делай, что хочешь, но не мешай другим. Если подрался с кем-то и разрушишь здание, выплатишь отступные. И за моральный ущерб, и за материальный.

Наставники нам прямо говорили, что здесь есть те, кто предпочитает доставать камни из тел ныряльщиков. Так что, как только мы засветим способности, нами заинтересуются.

Да и так заинтересоваться могут. Экипированы мы по высшему разряду. Чего только защитные костюмы под плащами стоят. Знающие люди быстро определят, что к чему, и заинтересуются, почему у столь молодых людей такая экипировка, и не хотят ли они поделиться.

В силу этих причин по улицам я шёл, слегка нервничая и поглядывая по сторонам. Судя по сосредоточенным лицам, остальные тоже были настороже.

Первое, что неприятно удивило, — инвалиды-попрошайки. Не то чтобы я их никогда не видел, но здесь был концентрат. В остальном... В тех пригородах, где я бывал, всегда находилась злачная улица. В том смысле, что именно там были главные бары, куда стекались выпивохи в поисках дешевых развлечений. Когда мы добрались до первого кольца, ощущения были схожими. Приехали мы под вечер, до заката ещё где-то с час оставалось. Но уже в это время хватало пьяных. Про обычных людей молчу. Почти у каждого было на виду холодное оружие. Многие ходили с тесаками. Но и всякой экзотикой не брезговали, типа булав.

На нас поглядывали, но без огонька. Повторюсь, людей здесь было много. На тесных-то улицах. И отрядов среди них хватало. Не групп по интересам, когда несколько мужиков собираются, чтобы выпить. А именно отрядов, которых прямо сейчас в бой можно отправлять.

Шли мы напрямую. В какой-то момент у меня появилось странное, незнакомое ощущение. Которое давало точное понимание, где находится Колодец. Это как... Как стоять с закрытыми глазами на краю обрыва и точно знать, куда надо сделать шаг, чтобы долго-долго падать вниз.

Когда дошли до этого самого обрыва, все замерли и некоторое время молчали, осмысливая то, что увидели.

Фотографии врали. Они показывали двухмерную картинку, утаивая саму суть. То, что перед нами раскрывалась ужасающая дыра-пасть-яма, это ладно. Что я, гор и обрывов не видел? Успел насмотреться. Шокировало, сбивало с толку и подавляло совсем другое. Ощущения и запахи.

— Вы тоже чувствуете непонятно что? — первым спросил Шупа хриплым голосом.

Ответом ему было выразительное молчание.

Колодец, он... Не от мира сего. Пахло от него абсолютно незнакомо. С тех пор как Такен выдал мне камень восприятия, я много внимания уделял запахам. Каждый человек пах по-разному, как и места. За весну мой багаж опыта пополнился множеством запахов, но здесь было что-то другое. Не сырость, не камень, не затхлость. Точнее, всё это, но и ещё что-то.

Другое.

То, что мозг не мог интерпретировать и сигнализировал, что я столкнулся с какой-то аномалией. С тем, чего не должно быть.

— И нам туда лезть, — обреченно заметил Верс, выражая общие сомнения.

— Говорят, привыкаешь, — ответил ему Димон-Демон.

В тот момент я был не уверен, что к этому можно привыкнуть.

***

Ночевали в гостинице. Которая располагалась во втором кольце. Но это условное название. Так называли всё, что находилось за первым кольцом. Там даже явная граница проходила — широкая дорога, которая тянулась вокруг всего Колодца.

Во втором располагалось всё то же самое, но в меньшем количестве. Ещё встречались заводы и мануфактуры, которые занимались обработкой и переработкой всего того, что добывают в Колодце. Ещё дальше — всякие фермы. Надо же что-то местным кушать.

Гостиницу нам назвали наставники. Проверенное место с умеренными ценами, где нет клопов. По крайней мере, так было раньше, как сейчас, неизвестно. Хозяина трактира-гостиницы нам тоже называли. Я ожидал увидел мужчину в годах, но, когда вошли, за прилавком был молодой, полноватый парень. Встретил он нас оценивающим взглядом. Переговоры опять легли на мои плечи.

— Это гостиница мистера Тарта? — уточнил я, ожидая увидеть другого человека.

— Мистер Тарт — мой отец. Он отошёл от дел. Вы знакомы? — настороженность в глазах молодого мужчины чуть уменьшилась, но до конца не ушла.

— Нам рекомендовали его заведение. Сами мы с ним не знакомы.

— Понятно. Что вам, комнаты?

— Да, на пятерых.

— Найдется.

Цену он назвал. Про себя я присвистнул. Того, что мы заработали за двенадцать дней охраны караванов, хватит на три дня, вместе с едой. Жесть на самом деле. И это вроде как ещё не самое дорогое заведение!

— А вы что хотели? — заметил парень наши взгляды. — Это Колодец, центр мира! Здесь всё в разы дороже. У вашего отряда название-то есть?

— Шиноби, — не стал я скрывать.

— Что-то знакомое... — задумался он. — А, случаем, не ученики ли вы Мастера Такена?

— Да, он наш учитель.

— Тогда это совсем другое дело, — расплылся он в улыбке. — Цену не снижу, но комнаты получше дам. Помывка бесплатна. Вниз пойдете?

Это он про спуск в Колодец.

— Куда же ещё.

— Сами? Или в найм? Хотя про вас такие слухи ходят, что наверняка сами.

— Не знаю, что там за слухи, но перед Колодцем все едины. Мы же в этом деле новички.

— Понимаю... — покивал он, осматривая наши лица. — Любава! — внезапно крикнул он. — Проводи наших дорогих гостей! Ужин будет через час. Успеете отдохнуть, — добавил он нормальным голосом.

Когда поднимались по лестнице наверх, получив ключи, Шупа в сердцах выдал:

— Как тут с такими ценами-то жить?!

— Так новички дальше живут, — ответил ему Димон.

Мы синхронно покосились на него.

— Чего? — удивился парень.

— Нет, ты точно Дмитрич, а никакой