— А у мистера Фрэнкса, надо полагать, была собака?

— Нет. У него была стереосистема. Кстати, я — Дебби Грин. — Брюнетка широко улыбнулась и протянула руку. — Из «2F».

— А я Синди Томас. Из «3B».

— Приятно познакомиться, Синди. И добро пожаловать в «Кошмар на Блейкли-Армс».

Синди неуверенно улыбнулась.

— Так вы не боитесь?

— Немного боюсь, — вздохнула Дебби. — Но у меня совершенно фантастическая квартира… Я сейчас встречаюсь с одним парнем. Надеюсь, уговорю его переехать.

— Везет же людям.

Между тем председатель предоставила слово пожилому сутулому джентльмену.

— Прошу вас, мистер Хорн.

— Спасибо. Что меня больше всего тревожит, так это то, что все делается исподтишка. Записки с угрозами под дверью. Убитые животные. Думаю, Марджери кое в чем права. Если полиция не способна нас защитить, давайте защищаться сами. Сформируем патруль из жильцов…

Продолжить не позволил взрыв голосов.

— Спокойно, народ! — закричала мисс Гальперин. — Поднимайте руки, пожалуйста! Том, вы хотите что-то сказать?

Мужчина лет тридцати поднялся со стула. Невысокий, худощавый, лысоватый, он стоял как раз напротив Синди у противоположной стены.

— Хочу сказать, что патруль пугает меня еще больше. Человек, терроризирующий Блейкли-Армс, вполне может записаться в этот патруль, и тогда ему уже не обязательно действовать исподтишка. Будет разгуливать по всему дому на законных основаниях. Как вам такой вариант? Не страшно?

— В Блейкли-Армс проживает триста восемьдесят пять человек, и здесь сейчас присутствует больше половины. Шансы примерно пятьдесят на пятьдесят, что наш доморощенный террорист тоже здесь. Среди нас.

Юки еще никогда не видела Леонарда Паризи сердитым. Рыжий Пес, как называли его за глаза, был действительно рыжим, имел рост за шесть футов, весил больше двухсот фунтов и отличался любезностью, учтивостью и доброжелательностью. Но сейчас его темные глаза метали молнии, а кулак поднимался и молотом падал на стол.

Тарелочки с остатками китайских деликатесов послушно подпрыгивали.

Пятеро сидевших вокруг стола новых помощников окружного прокурора застыли в изумлении и страхе. Все, за исключением Дэвида Хейла, некстати обмолвившегося, что, мол, дело Альфреда Бринкли — это «верняк».

— Такого понятия, как «верняк», не существует! — проревел Паризи. — Про О. Джея говорили, что дело верняк.

— И про Роберта Дарста, — подала голос Юки.

— Точно. — Паризи прошелся взглядом по собравшимся. — Дарст признался, что убил соседа, разрубил его на куски и утопил в океане, — и жюри присяжных сочло его невиновным. С той же проблемой, Дэвид, мы можем столкнуться и в деле Бринкли. У нас есть его записанное на пленку признание и добрая сотня свидетелей. Мало того, преступление снято на видео. И тем не менее это дело — не верняк.

— Но почему, Леонард? — не согласился Хейл. — Камера запечатлела самый момент убийства. Это прямое, неоспоримое доказательство.

Паризи усмехнулся.

— Ты прямо-таки бульдог, Дэвид. Молодец. Все помните дело Родни Кинга? — спросил он, ослабляя галстук. — Родни Кинг, чернокожий, с условным сроком, отказался выйти из машины, когда его остановили за превышение скорости. Четверо белых полицейских вытащили его и отделали дубинками. Нанесли пятьдесят шесть ударов. Все было снято на видеопленку. Дело дошло до суда. Полицейских оправдали, и именно с этого в Лос-Анджелесе начались беспорядки. Так что даже наличие видеозаписи не означает, что дело автоматически попадает в категорию верных. Увидев пленку с избиением Родни Кинга в первый раз, вы будете шокированы. Посмотрите второй раз — возмутитесь. Но если показать вам запись двадцать раз, ваш мозг просто обойдет все острые углы. Да, вы запомните сцену. Несомненно. Но шока уже не будет. И возмущения тоже. Все в этой стране, у кого есть телевизор, видели сделанную Джеком Руни запись. Все видели, как Альфред Бринкли убил четырех человек. Все видели это много-много раз. И шокирующий эффект утратил силу. Понятно? Идем дальше. У нас есть запись. Мы обязаны выиграть дело. И мы приложим все силы, чтобы отправить Бринкли в камеру смертников.

— У нас умный, ловкий и цепкий противник — Барбара Бланко. — Паризи откинулся на спинку кресла. — Общественным защитником она работает не из-за денег. Она верит своему клиенту, и присяжные это почувствуют. А потому мы должны быть готовы ко всему. Все, лекция окончена.

В конференц-зале воцарилось почтительное молчание.

— Юки, мы что-нибудь упустили?

— Думаю, закрыли все пункты, сэр.

— Как самочувствие?

— Отличное, Лен. Я готова. Даже не терпится.

— Понятно. Вам ведь двадцать восемь. Но моя красавица должна прежде всего хорошенько выспаться. Встречаемся завтра, в половине восьмого, здесь же. Всем остальным быть начеку. После полудня у нас вскрытие.

Юки попрощалась с коллегами и вышла из зала, чувствуя приятное возбуждение. Как же ей повезло! Завтра в суде она будет представлять сторону обвинения вместе с самим Леонардом Паризи!

И что бы там ни говорил Лен насчет того, что верняков в их деле не бывает, как бы ни предостерегал, Юки была уверена в успехе. Бринкли — не О. Джей Симпсон и даже не Роберт Дарст. Он не «звезда», ему не симпатизирует пресса. Еще совсем недавно он спал на улице с заряженным револьвером в кармане. Он убил четырех совершенно не знакомых ему людей.

Никакое жюри присяжных не позволит такому маньяку выйти на свободу и снова разгуливать по улицам Сан-Франциско. Ведь так?

Перед входом Юки поставила свой кейс на стол рядом с кейсом Леонарда. Они прошли через металлодетектор, затем через первые двойные двери в маленький вестибюль и уже потом, через вторые двойные двери, непосредственно в зал заседаний.

Публика отозвалась на появление приглушенным гулом голосов: рядом с рослым (шесть футов и два дюйма) и массивным Рыжим Псом по центральному проходу шагала невысокая — пять и три с каблуками! — миниатюрная женщина в сером с жемчужным отливом костюме. Распахнув калитку, Леонард галантно пропустил помощницу вперед, затем проследовал за ней и по-хозяйски устроился за столом.

Радостное возбуждение моментально сменилось нервным волнением. Приготовления закончились, и ожидание только натягивало нервы. Юки поправила лацканы костюма, выровняла стопку бумаг на столе и бросила взгляд на часы. До начала заседания оставалось пять минут, а за столом защиты все еще никого не было.

В зале снова зашумели, и Юки, оглянувшись, увидела то, от чего ее сердце почти остановилось. Она толкнула локтем Леонарда, и он тоже повернулся.