что мне стало жарко. Открыла глаза, огляделась. Я по-прежнему находилась в комнате Алекса. Казалось, в ней ничего не изменилось. Только на тумбочке появился букет белых роз. И одеял, которыми я укрыта столько, словно их собрали со всего замка.

Стоило освободиться и сесть, как в вихре снежинок появился Алекс. Белоснежные волосы сверкали, словно жидкое серебро, корона держалась ровно и придавала величия, и лишь легкие тени под ясными синими глазами портили впечатление его неземной красоты.

Что же он такой прекрасный-то! И такой… желанный?

Проклятье фей, куда меня потянуло? Не о том я думаю, совсем не о том.

— Прекраса, как ты себя чувствуешь? — спросил Алекс.

И этот его голос… вкрадчивый, мягкий, пробирающий до дрожи. Я прикусила губу и шумно выдохнула. Не сдержалась…

— Больно? — тут же встрепенулся он, и от мужской заботы по телу побежала волна тепла.

— Нет. Просто слабость прошла не до конца.

Мужчина сочувствующе кивнул и неожиданно заявил:

— А я суп сварил.

Потом немного подумал и добавил:

— Первый раз в жизни. Рискнешь попробовать?

И когда увидел, как я улыбаюсь, нежно провел кончиками пальцев по моей щеке и тут же отпустил.

— Рискну. Неси.

Мгновение — и на тумбочке рядом с цветами появляется поднос с едой. Алекс помог мне устроиться поудобнее и принялся кормить с ложечки, как маленького ребенка. Я так опешила, что не сразу сообразила отказаться, а после, смотря в его завораживающие глаза, потеряла слова.

— Вкусно? — уточнил принц.

— Очень.

Не говорить же, что он суп пересолил, переперчил, а мясо переварил. Для меня же старался, проявлял заботу. И от этого так хорошо, так сладко…

Алекс убрал посуду и посмотрел на меня чересчур серьезно.

— Ты сняла с меня проклятие черной ведьмы. Просто перетянула его на себя и справилась с чарами, когда моя сила взбунтовалась.

— Что? — поразилась я. — Но ты же говорил… Слушай, а ты не говорил, как его снять.

— Мы с братьями опробовали немало способов за эти годы, все ни почему-то не сработали, а тут…

Алекс покачал головой и задумался. Что-то подсказывало, он точно знает, что именно сняло чары ведьмы, но не решается сказать. А мне… мне остается только теряться в догадках!

— Спасибо, Прекрасна. Я пока не придумал, чем именно тебя отблагодарить, но обязательно это сделаю.

— Пожалуйста, Алекс. Я сделала это просто так, не с целью получить награду. Впрочем, ты это и так знаешь.

Он улыбнулся, о чем-то задумался.

— Еще бы мне понять, куда Лис и Яр делись. Все мои послания они напрочь проигнорировали, а волшебное зеркало их не видит.

— Со мной связывался Яр.

— Когда? И почему с тобой?

— Ну… ты тогда метался от жара, а я искала способ тебя спасти. Это Яр подсказал, где искать зачарованные белые розы и взять заготовку зелья.

— И сам при этом не явился…

— Он в это время с Лисом у снежных волков был.

Алекс вытаращился на меня, нехорошо сощурился, призвал вьюгу, послушал ее какое-то время и усмехнулся.

— Похоже, у меня скоро появится племенник или племянница.

— О! Это тебе вьюга нашептала?

— Да. Лис совсем невменяем от счастья, а вот Яр… Он находится в каком-то трактире. То ли пьет, то ли о чем-то договаривается. Дурдом какой-то!

— Слушай, проклятье же спало, ты теперь можешь перемещаться по всему свету, — улыбнулась я. — Думаю, найдешь братьев и разберешься, что к чему.

— И бросить тебя здесь одну?

От этих слов я почему-то расплылась в шальной улыбке. Нельзя так пьянеть от счастья. Ой, как нельзя!

— Кстати, а сколько прошло времени? — поинтересовалась я.

— Ледяная Полночь через пару часов.

— Уже?

— Да. К тебе должны вернуться силы. Пойдешь со мной смотреть на звезды?

— Когда? — ничуть не удивилась я его предложению.

После того как ожила сказка, мне ничто не кажется странным или неправильным. Я всегда в нее верила.

— Прямо в Ледяную Полночь, — прошептал Алекс.

— А братья? — поинтересовалась я.

— Сами скоро явятся, — отмахнулся довольный принц зимы. — Я схожу за одеждой для тебя.

***

Вкус у Алекса, надо признать, был отменный, потому что платье он подобрал восхитительное. Белоснежное, с пышной юбкой и открытым верхом, чуть покрытым изящным кружевом. И всем оно хорошо, только не годится для похода в лес, о чем я и сообщила этому невозможному мужчине, который бросал на меня загадочные взгляды. Иногда, казалось, в его глазах вспыхивало синее пламя.

— Прости… Я снова забыл, что ты — человек, — прошептал он.

Подул — и протянул белоснежную мантию.

— Погоди, это же твоя…

— Примешь? — и вроде бы спрашивает спокойно, а в глазах столько тревоги, что я начинаю подозревать, что Алекс снова заболел.

Даже захотелось потрогать его лоб.

— Давай.

— Мы, правда, ненадолго, — честно заметил он, улыбаясь так, что мне совсем расхотелось куда-то идти.

Просто остаться бы с ним вдвоем, здесь, в этой забытой богами комнате, где за узорчатой решеткой из чугунных роз танцует огонь, под ногами лежит теплый ковер, а шеи касается дыхание единственного на свете мужчины… И сдается, его губы будут пьянить не хуже вина.

Что-то я совсем размечталась!

— Готова?

Я надела теплые валенки, закуталась в мантию и хихикнула. Вид у меня еще тот! Но принца это, кажется, ни капельки не смущало. И я поверю, так и быть, что мила и очаровательна.

Алекс протянул руку, создал вихрь снежинок. Что мне оставалось? Только улыбнуться и взять его за ладонь. Уверенную, сильную, надежную…

Ох уж эти феи, придумавшие Ледяную Полночь! Только они могли сотворить такой подарок, как любовь. И только они могли забыть, что она должна быть взаимной. Иначе жизнь превратится в непроглядную бездну.

— Не замерзла? — поинтересовался Алекс, когда мы вынырнули из портала.

Я оглянулась. Кругом мохнатые елки, укрытые блестящим снегом. Они тонули в сугробе, виднелись только их макушки. Над головой повисла огромная луна и рассыпались сверкающие, как маленькие драгоценности, крошки-звезды! Небо в Ледяную Полночь в этом году расщедрилось на невероятную красоту.

Алекс щелкнул пальцами, освещая укромную полянку световыми шариками.

— Прекраса…

Алекс развернул меня к себе, глубоко вздохнул и опустился на колени. Я глупо моргнула. Мы же вроде пришли любоваться на звезды.

— Алекс…

Он остановил меня жестом руки, поднял свои чудесные синие, как озера, глаза, глубоко выдохнул, будто собирался окунаться в прорубь.

— Я всем сердцем люблю тебя.

От этих слов я чуть не упала в сугроб, так внезапно они прозвучали.

— Веришь? — тихо поинтересовался он.

— Не знаю.

— Выслушаешь? — прошептал, не спуская с меня глаз.

— Да.

— Семнадцать лет назад меня прокляли. Чары могла снять только моя суженая.

Так я