мне кости изнутри, но сейчас я благодарю все божественные силы, которые подарили мне ее.

Она с любовью посмотрела в сторону Эдварда, державшего на руках их дочь.

– Я думаю, – заключила она, – что у тебя все будет хорошо, поскольку ты не чувствуешь боли, да и организм твой справится с такой колоссальной нагрузкой.

– Спасибо за консультацию, – поблагодарила я, и она отправилась к своей семье.

Я осталась одна. Вольтури стояли поодаль, беседуя о чем-то с Люцианом и Соней. Наверное, речь шла о потомках Виктора, которые угрожали нам войной. Мне было все равно на то, что будет происходить дальше, ведь, я искренне надеялась, что во мне зарождается новая жизнь.

Он шел ко мне через весь тронный зал. Подал мне руку, пригласил в центр. Его волосы ровными шелковыми прядями спадали на его плечи. Он был прекрасен.

Мы оказались прямо под окровавленным светом полной луны.

– Потанцуем? – нежно предложил он.

– Вальс, господа, – объявил дирижер.

Музыка закрутилась вокруг нас. Я отдалась во власть его движений. Он заставил меня парить над землей, слегка приподняв над мраморными плитами. Я потеряла счет времени, ориентацию в пространстве и всякие мысли. Я хотела таять в его руках. Ах, если бы они были горячими!

Он разместил пальцы левой руки на моем запястье так, что чувствовал пульсацию лучевой артерии. Он не слушал музыку, он ощущал биение моего сердца и двигался в такт ему, а сердце стучало, сливаясь с ритмом мелодии.

– Моя королева, – прошептал он, когда ноты замолчали.

Аро поклонился и увел меня из-под алых лучей луны.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он, когда мы оказались на балконе, возвышавшемся над тронным залом.

– Все хорошо, только ты вскружил мне голову, – призналась я, улыбнувшись ему.

– Я мечтал об этом почти две тысячи лет.

– А как же Сульпиция? – вмешался в наш разговор Кайус.

– Она умерла. Давно. Сама виновата! – раздраженно бросил Аро.

– Твоя бывшая жена? – уточнила я.

– Да. Она так хотела, чтобы ее казнили… – вспоминал он.

– Зачем?

– Давай как-нибудь потом…– предложил он, обняв меня.

Дверь в противоположной стене распахнулась, и в зал ввалилась толпа под предводительством Одона.

– Празднуете? – одарив танцующих взглядом, вонзил он свой голос в стены.

– Браво! – воскликнул Аро, в знак презрения мятежников.

– Отдай нам ее! – завопил Одон, указывая в сторону Сони.

Подданные Вольтури замерли, готовясь к атаке соперника. Некоторые сделали несколько шагов вперед. Я вцепилась в руку Аро, но он был невозмутим.

– Чего ты боишься, Одон?! Того, что я заберу у тебя власть? – с легкой угрозой произнесла Соня, выходя из толпы.

– Мне бы этого не хотелось! – признался он, огрызнувшись на нее.

– Не переживай. Я уже почти член клана Вольтури!

– И ты откажешься от своего наследства? – удивился Одон.

– Если ты так мечтаешь о власти, то подавись ею!

– Вот спасибо! – злорадно усмехнулся ее оппонент. – Неужели ты думаешь, что мне будет достаточно твоего слова?

– А моего слова тебе будет достаточно? – спустившись с балкона, к ним подошел Аро.

– Твоего? – он поднял брови и осмотрел главу Вольтури. – Если ты пристегнешь эту сучку к металлической решетке и не выпустишь из Вольтерры… Быть может я соглашусь.

– Я обращу ее в вампира, – объявил Аро. – Тогда ей больше не нужна будет ваша шайка уязвимых варваров. Она станет по-настоящему бессмертной!

– Сделаешь ее своей подстилкой? – продолжал издеваться Одон.

– А это уже не твое дело! – отрезал мой муж.

Потомки Виктора еще стояли в зале, но потом их предводитель приказал им уйти. Они больше не вернутся. Никогда. Это не их территория, а выиграть войну против самого могущественного клана, который является союзником ликанов, им не удастся.

Аро торжествующе улыбнулся и, положив руку на плечо Сони, передал ее Люциану, стоявшему в паре метров от них.

– Не теряй ее больше, – наказал он оборотню. – А то мне приходится за это расплачиваться.

– Ты про Иоанну? – уточнил волк.

– Не только про нее, но и про клан.

Аро направился ко мне, Маркусу и Каю. Мы ждали его на балконе. Он увел меня из зала. Праздник продолжался без нас. Я безумно устала от этих тяжеленных доспехов в виде множества тканей на своем теле.

– Тебе помочь? – он прикоснулся к шнуровке платья на моей спине.

– Если нетрудно…

Он осторожно развязал все нити и помог освободиться от оков.

– Ты была сегодня великолепна, – прошептал он, прикасаясь губами к моему плечу.

– Благодарю, – произнесла я, расплетая многоэтажную прическу.

– Я тебя очень люблю… – признался он, освобождая меня из корсета.

– Хм, – усмехнулась я, глядя на его отражение в зеркале, – ты обещал мне рассказать о Сульпиции…

– Она устала от вампирской жизни и, когда мы были в Венеции, она вышла под солнечные лучи перед глазами огромной толпы смертных. Пришлось казнить ее за нарушение закона.

– Ты ее любил? – повернувшись к нему лицом, спросила я.

– Нет, – твердо ответил он, ни секунды не раздумывая над словами.

– Почему же она была твоей женой?

– Она… Видишь ли, как может блюсти закон тот, кто не является полноценным членом клана? Пока тебя не было, Вольтури занимались и семейными разбирательствами, что-то вроде мирового суда. Я должен был жениться, чтобы здраво оценивать проблемы подданных и выносить приговор. Она была в моей жизни чисто символически, ну и…для удовлетворения некоторых моих потребностей…

– Хищник, – кокетливо бросила я.

– Но ты его приручила, – добавил он, слегка прикусывая кожу на моей шее.

– Прекрати, – игриво сопротивлялась я.

– Повторим сегодняшнее утро? – предложил он.

– Уже вчерашнее, – поправила я его.

Он окончательно высвободил меня из одежды, и теперь настала моя очередь избавить его от лишних тканей на его теле.

Весна внутри

Время шло. До осени оставалось несколько дней, но внутри меня жила весна. Во мне расцветала новая жизнь, и чувствовала я себя прекрасно, в отличие от Беллы Каллен, когда она была беременна. Иногда, мне это, действительно, удавалось, я ловила себя на мысли, что моя беременность так похожа на простую, человеческую, что я вполне могла ощутить себя смертной женщиной, ожидающей ребенка.

Аро изменился. Это заметили все. Он стал намного мягче, уступчивее, что иногда его братьям приходилось упрекать его в этом. Карлайл наблюдал за моим состоянием, а мой муж приказал давать мне по бокалу свежей крови каждый день, чтобы ребенок чувствовал себя прекрасно, ровно так же, как и его мать.

Соня и Люциан вернулись в свой дом на окраине Вольтерры, где готовились к появлению своего малыша.

– Мне кажется, что я схожу с ума, – признался мне Аро, прогуливаясь со мной по умирающему саду.