– Интересные! – подсказал Гирсос.

– Да, да, мой друг, – интересные. Проводи меня в пиршественный зал, хочу позавтракать и выпить. Опять будешь лекарей звать? Машут руками, бормочут, а толку нет! Прогнать бы их.

– Они помогают, ваше величество. Без них было бы хуже, – сказал Амунский, и вышел в коридор вместе с королём. Гвардейцы-стражники у дверей отсалютовали королю и вельможе и снова замерли, как блестящие статуи в своих начищенных латах.

Амунский шёл и думал о том, как ему выкрутиться в этой войне с Исфиром. Не вовремя, ох как не вовремя эта война! Как только король обезумел, всё пошло прахом. Армия стала разваливаться, растаскиваемая генералитетом, и Амунскому составляло больших трудов сохранить хоть какую-то её боеспособность.

Он задумался – когда с королём начались проблемы? Когда он стал тем, чем является сейчас – полудурком, впавшим в детство? Год? Два? Год с небольшим, похоже, так. И за это время – такие перемены. Сильный король превратился в полусумасшедшую развалину, а процветающее, сильное государство, загнавшее в свои норы даже ардов, превратилось в дряхлое одеяло лесов и полей, раздираемое вражескими армиями. Нужна сильная рука, и он, Амунский, должен дать королевству такую руку. Свою руку.

Вот только прежде надо выбить врага из пределов королевства. И для этого нужен Хеверад. Другого такого военачальника Амунский не знал. Если уж тот не сможет победить исфирцев в это тяжёлое для государства время, тогда никто не сможет. И тогда всё будет плохо. Очень плохо. Амунский и предводители остальных дворянских домов, – не профессиональные военные. Максимум, что они могут – устраивать свары местного значения да утихомиривать бунты населения, недовольного поборами. Но воевать с профессиональной армией – это не для них. Тут нужен настоящий вояка.

* * *

– Какие будут предложения? Ну? Как попасть в город? Думайте, парни, думайте! – Нед обвёл глазами своих соратников. Они сидели молча, потупив глаза – ясно было – пытаться проникнуть в город означало верную смерть. Ойдар пожал плечами:

– Ты умный, притом маг, тебе виднее. Может, ты как-то поменяешь личину и станешь исфирцем! Откуда я знаю?

– Я тоже не знаю, – растерянно ответил Арнот, – тебе виднее, тут Ойда, как ни странно, прав.

– А чего странного, чего странно-то?! – ощетинился Ойдар. – Вы меня совсем уж за дурака держите! Если надо попасть в город, так иди в него!

– Хмм… м-да. Надо в город – иди в него. А что, ты прав, – задумчиво кивнул головой Нед и стёр со щеки прилипшую паутинку с лесным пауком. Потом поднялся на ноги и приказал:

– Вот что, парни – я иду в город. Мечи и монеты я оставляю… – Нед внимательно посмотрел на приятелей и закончил: – Арноту. Отвечаешь головой за сохранность. Кстати – кольчугу тоже оставляю. Она мне не понадобится.

– Безоружный? Куда ты пойдёшь? А если они сразу застрелят? – обеспокоился Арнот.

– Надеюсь – нет. Но другого способа попасть в город, кроме как тупо пойти к воротам и потребовать впустить – у меня нет.

– То-то и оно, что тупо, – нахмурился Арнот. – Ойда, а ты чего молчишь? Он же на смерть идёт, а ты молчишь?

– Он сам себе хозяин, как я могу его отговорить, – потупился парень, – бесполезно ему что-то доказывать. Считает, что так сделать нужно – пусть делает. Вот и всё. Одно только не могу понять – как он пронесёт шкатулку в крепость? Его же обыщут прямо на входе, всё отнимут.

– Не отнимут, – загадочно сказал Нед, и добавил: – В общем, так: вы идёте к нашим и передаёте мой приказ – отойти на пять ли от города и заняться поиском пропитания. После заката встречаемся у того самого дуба, где договорились. Ойдар, если у тебя возникнет мысль свалить от нас, выкопать клад и сбежать с ним куда глаза глядят, предупреждаю – я наложил на сокровища заклинание, если его не снять – демон вопьётся в твои внутренности и будет их выедать до самой смерти. Учти это.

– Ну что ты такое говоришь! – покраснел Ойдар. – Я такого даже и не думал! «Откуда он знает?! Демонов Нед… а такая хорошая была идея! Вот гад!»

– Хорошо, что ты такого не думал, – сухо ответил Нед, – тогда тебе ничего не грозит. И ещё хочу предупредить – сболтнёшь про то, что будет происходить в городе хоть кому-нибудь – я тебе башку снесу. Серьёзно говорю, абсолютно серьёзно. Честно сказать, по-хорошему, правильнее было бы тебя прикончить. От тебя одни проблемы. Но мы с тобой, Ойда, всегда дружили, так что ты держишься на этой самой дружбе. Не испытывай её, хорошо?

– Хорошо, – кивнул головой Ойдар, – Нед, а ты и правда изменился. Раньше ты никогда бы не сказал мне такого.

– Раньше – ты не набрасывался на меня с мечом, мечтая убить, и не собирался обокрасть, сбежав с сокровищами. Хватит об этом. Отношения выясним тогда, когда закончится война. Сейчас не до этого. Держи, Арни! – Нед вынул из-за пояса мечи, потом снял кольчугу и повесил её на большой сук, торчащий из старого, корявого дуба. – Кольчугу не берите. Демон с ней – пусть висит. Тяжёлая, таскаться с ней. А за мечи отвечаешь ты, Арни! Никому не давай в руки. Береги. Это очень старые, древние мечи. Очень дорогие. Мне их подарили. Деньги забери – вот, держи, – он высыпал в подставленные ладони Арнота золотые монеты и облегчённо отряхнул руки. – Всё, готов. Вам идти прямо, а я пойду к реке, а по ней к крепости.

– Нед, ты бы шкатулку как следует убрал, засунул бы куда-нибудь, – предложил Арнот, – а ещё – сними мундирную куртку. А то ведь и до ворот не дойдёшь – застрелят гады!

– Это ты верно сказал, – признал Нед и, скинув куртку, остался в белой, вернее – условно белой рубахе. После всех событий и при отсутствии возможности стирать мундиры рубаха, пропитанная потом и покрытая пылью, превратилась в грязную тряпку.

Нед с неудовольствием оглядел себя и мысленно махнул рукой – сойдёт! Проверил плоскую небольшую шкатулку, спрятанную за широким матерчатым поясом – не выпала ли? – и, похлопав парней по плечу, не оглядываясь, зашагал по тропе, спускаясь к реке, вдоль которой шёл торговый тракт, ныне совершенно пустой. Глядя на дорогу, нельзя было поверить, что перед въездом в город иногда скапливались сотни повозок, везущих свои товары. Теперь здесь было тихо, и только ветер шумел, нагибая верхушки деревьев и разбрасывая упавшую листву…

* * *

– Глянь – это ещё что такое? Замарец, похоже… дай-ка я его стрелой сниму… отсюда запросто. После того, как они прикололи Итруга, я их просто ненавижу!

– Погоди! – Старший патруля протёр глаза и с удивлением сказал: – Ты посмотри! Видишь, над ним шар? Ну – шарик такой горит? Видишь? Да смотри, олух!

– Точно! Это что получается, маг? Замарский маг?

– Нет – это пастух! – съязвил напарник. – Зови сержанта! Неспроста этот маг здесь.

– А может, спросим его, чего надо? Чего сейчас сержанту скажем – ну, маг пришёл, и что?

– Хмм… иногда и ты можешь соображать, – признал напарник. – Эй, иди ближе!