В склепе сгущается тягостное молчание. Тишина почти невыносима, и я разбиваю её тихим вопросом:

— О чём?

Синьор Катц криво улыбается:

— Что ждал, когда твоя мама вернёт разум и добровольно вернётся. Мне следовало привезти её домой. Перед смертью она зачем-то оформила на барона право опеки. Полагаю, он видел в тебе единственную наследницу моего состояния. К тому же, признав тебя леди, он бы мог выгодно выдать тебя замуж. Может быть, у него были ещё какие-то планы. Убедившись, что тебя содержат, обучают наравне с законной дочерью, я не слишком стремился тебя забрать.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что присмотрели издали. За то, что были готовы подобрать меня, если бы барон решил вышвырнуть меня ещё тогда.

— Сразу после разрыва с дочерью, я женился второй раз. Договорной брак. Супруга получила щедрое содержание, родила мне двоих сыновей. Старший на год младше тебя, второму пятнадцать. И за ужином ты с ними познакомишься.

Я киваю, если я хочу получить помощь, знакомство неизбежно. Но вот на месте мальчиков я бы не обрадовалась, я бы приняла себя за охотницу за состоянием семьи Катц.

Синьор гладит саркофаг, отстраняется и указывает мне на выход. Он гасит свет, едва слышно желает Рири сладких снов и запирает за собой дверь, утирает платком лицо. Я пытаюсь незаметно сморгнуть выступившие слёзы.

Обратно мы идём заметно медленнее, синьор горбится, едва переставляет ноги. Само собой получается, что я подхватываю его под руку и подставляю плечо. Фамильяр не просится на руки, прыгает за нами, держась на расстоянии. Бирюзовый меховой шарик мелькает то справа, то слева, то вырывается чуть вперёд, то отстаёт. И раньше нас запрыгивает в салон экипажа. Я помогаю синьору сесть.

— У тебя пальчики точь-в-точь как у Рири, — он ловит меня за руку и усаживает рядом, не отпускает. — Черты лица как у Рири. Но ты на неё совсем не похожа. Знаешь, что делает внешность внешностью?

— Нет.

— Характер. Рири была хрупкой, мягкой. Она напоминала ивовый прут, который гнётся, но не ломается. А ты… характером ты скорее похожа на меня, но всё же другая…

Фамильяру надоедает исследовать небольшой салон, углов, куда бы он не ткнулся, не остаётся, и он забирается на сидение, но не ко мне, а усаживается со стороны синьора:

— Мр-р.

И синьор улыбается, проводит по меху:

— Повезло тебе.

— Да.

Может быть, Система и не честна, далеко не честна, но я признаю: моя жизнь расцвела новыми красками.

Экипаж отдаляется от храма, и синьор расправляет плечи, поднимает голову, но руку мою не отпускает, продолжает рассматривать мои пальцы. Взгляд его безучастно блуждает по стене, но минут через пять становится осмысленным. Синьор выныривает из прошлого и сосредотачивается на настоящем:

— Тали, ты была серьёзна на счёт кафе?

— Полностью. Я рассчитываю решить проблему поставок к утру.

— Ого.

— Синьор, я уже упоминала, что у меня есть источник поддержки, который я не могу раскрыть. Я ничего не имею против, если ваши люди попытаются его отыскать, но не просите меня говорить.

— Я понял. И, Тали, зови меня дедушка.

— Спасибо за доверие… дедушка.

Минут через десять-пятнадцать экипаж останавливается перед каменным двухэтажным зданием, от соседних домов отделённым неширокими полосками зелени. Прилегающей территории, как при особняке барона, нет, здание меньше, скромнее, однако нет сомнений, что оно принадлежит состоятельному человеку. Как и соседние дома.

Синьор помогает мне спуститься на мостовую.

— Мр-ря, — раздаётся вслед, и фамильяр прыгает.

Я едва успеваю поймать его на руки. Подозреваю, прыгни он мне на плечо или на голову, будет больно. Зверёк насмешливо фыркает и как ни в чём ни бывало устраивает мордочку у меня на локтевом сгибе.

Поганец.

— Наглядный пример, почему установление добровольной связи категорически не рекомендуется, — комментирует синьор.

При случае надо почитать о фамильярах.

— Придётся воспитывать, — пожимаю плечами я.

— Мр-р?! Фр-р! — у духа аж шерсть на загривке дыбом встаёт.

— О, друг, ты всё-таки понимаешь человеческую речь? Какая прелесть.

— Фр-р! — возмущённо отвечает фамильяр и затихает.

Отвлёкшись на внезапное открытие, я пропускаю появление молодого человека в форме лакея. Парень распахивает дверь и склоняется в низком почтительном поклоне.

— Пригласи синьору Иглис, — небрежно бросает синьор, проходя мимо.

Лакей моментально испаряется. Пожалуй, слуги у синьора вышколены не в пример лучше, чем у барона.

Небольшой холл сияет чистотой, в воздухе витает лёгкий цветочный аромат. Синьор проходит вперёд, я следую за ним. Когда мы поднимаемся на второй этаж, навстречу спешно выходит женщина лет сорока, одетая в строгое кирпичного цвета платье и приталенный жакет на два тона светлее.

— Мой синьор, — она исполняет полный грации реверанс.

— Тали, синьора Иглис моя домоправительница, по всем бытовым вопросам ты можешь обращаться напрямую к синьоре. Полагаю, временно ты поживёшь в гостевых комнатах, они всегда готовы. Также синьора Иглис пришлёт тебе горничную. Обо всём остальном мы поговорим завтра. Согласна?

— Да, дедушка.

— Вот и хорошо. Синьора Иглис, синьорина Талиая Катц моя внучка. Позаботьтесь, пожалуйста, о праздничном ужине.

— Будет исполнено, мой синьор.

— Тали, если что, не стесняйся найти меня. До встречи за ужином.

Синьор Катц уходит, и мы с домоправительницей остаёмся наедине.

Женщина снова почтительно приседает, она чуть приподнимает юбку с боков и разводит в стороны. Голову наклоняет не так низко, как перед синьором, да и приседает лишь слегка, но, наверное, этикету её приветствие соответствует. По крайней мере, никакого диссонанса я не ощущаю.

— Добрый вечер, синьора Иглис, — здороваюсь я.

Она выпрямляется. Я чувствую на себе цепкий взгляд, однако поймать его не получается, синьора всем своим видом демонстрирует отстранённость и сдержанное уважение.

— Приветствую, синьорина Талиася.

А у барона слуги сокращали моё имя до короткого Ася.…

Домоправительница приводит меня в… Вау! Многокомнатные апартаменты: домоправительница показывает мне гостиную, рабочий кабинет и спальню с примыкающей к ней собственной ванной комнатой. И дура Ася ютилась в каморке ради призрачной перспективы стать леди?! У неё и впрямь мозгов не было.

— Синьорина, ваша горничная прибудет в течение пяти минут. Вам что-нибудь ещё нужно?