- Да мы и не ссорились, - спокойно пояснила Карина. – Егор сына признал официально. Приходит почти каждый день: с коляской погулять, в магазин за продуктами сходить, ремонт в детской сделал. На алименты я не подавала, мы договорились на определенную сумму – он мне ее каждый месяц дает. Предлагал несколько раз и больше – чтобы я себе что-нибудь купила, но я отказывалась. Насчет Сочи он меня убедил, что Славику будет полезен морской воздух, да и чтобы грудное вскармливание не прерывать. Мама тоже понятно – без нее никуда, я же буду занята целый день, у нас с ребятами не только отдых, а еще и целая программа мероприятий.

- То есть, ты его не простила… – вздохнула я. – Он объяснил, где пропадал столько времени?

- Да, мы поговорили, - согласилась Карина. – У него были обстоятельства. Наверное, даже уважительные. Но понимаешь…

Она небрежным движением поправила челку и посмотрела мне в глаза:

- У него все время обстоятельства. Если он что-то попробовал, и с первого раза не вышло – все, не судьба. Если бы я знала, что за меня кто-то волнуется, я бы из кожи вылезла, но нашла способ сообщить о себе. А Егор… Ему от деда квартира по наследству досталась, так он уже три года не может документы переоформить и обнаглевших квартирантов выставить. Вот не любит он напрягаться, ну никак!

- Но в роддом-то он пришел, - напомнила я.

- Не совсем же он пропащий, - улыбнулась Карина. – Сына признал. Помогает. Но дальше опять пошло-поехало. Думаешь, он мне встречаться не предлагал? Говорил, давай все будет, как раньше. То есть, хочу – приеду, не хочу – не приеду. Надо - позвоню, не надо – телефон отключу на неделю. Я, конечно, сама виновата. Такой размазней была, что вспоминать противно.

Карина сунула малому выпавшую соску и добавила весело:

- Зато теперь я Егору прямо заявила: с сыном общайся, сколько хочешь, а меня не интересуют бесперспективные отношения. Вот если ты мне замуж предложишь, я честно обещаю подумать.

- А он что? Что сказал?

- Промолчал, - также весело призналась Карина. – Но и не сбежал, как обычно. Так что, поживем - увидим. Мне сейчас особо и не до него: ребенок много времени занимает, а кроме того – нас пригласили на международный конкурс. Следующим летом летим в Прагу.

- Ты очень изменилась, - задумчиво проговорила я. – Даже внешне. Я раньше считала тебя тихоней, но теперь тебя тихоней точно не назовешь.

- Еще бы! – рассмеялась Карина. – Теперь я мама. А мама – это такой зверь, который может все. Помнишь, Павел Олегович говорил, что все зависит от нас? Так вот – я с ним полностью согласна.

Метод Зимницкого

Пролежала я на сохранении больше двух недель и ждала выписки.

- Анализ на гормоны придет – выпишу! – отрезала Алла Ивановна. – Что я зря его брала что ли? Тебе же лучше, в ЖК сдавать не будешь.

- Алла Ивановна, тогда отпустите меня домой на воскресенье, пожалуйста! – жалобно ныла я на субботнем обходе. – Я буду хорошо себя вести! А в понедельник рано утром – как штык.

- Отпускаю,  - улыбнулась врач. – А чтоб не заскучала – соберешь анализ мочи по Зимницкому.

- Без проблем! - обрадовалась я.

За прошедшие две недели пришлось сдать такое количество разнообразных анализов, что еще один совершенно не пугал.

Однако когда я подошла к медсестре с направлением, та выставила передо мной восемь пластиковых баночек.

- Что это? – обалдела я.

- А ты по Зимницкому никогда не сдавала? – удивилась Лиля.

Я растерянно мотнула головой.

– Тогда слушай сюда!

Полученная информация повергла меня в шок. Оказывается, необходимо было собирать мочу целый день, и каждые три часа – в новую банку. Но домой хотелось так сильно, что я со вздохом сгребла  тару в сумку.

Сумка у меня была приметная: черно-белая, с ярким геометрическим рисунком. Мне нравилось, что она подходит как к темной, так и к светлой обуви. При этом сумка радовала вместительностью – я носила в ней папки с документами,  к тому же в нее без проблем влезал кирпичик «Бородинского» и полкило колбасы.

- В понедельник утром привезу, - пообещала я, застегивая молнию.

- До 8-00, без опозданий!

В понедельник в 7 утра я стояла на остановке, ожидаю маршрутку - муж был категорически против, чтобы я беременная садилась за руль.

На остановке было многолюдно. Щебетала стайка школьниц в одинаковых темно-синих юбках в складочку. Парнишка – явно студент – стоял, уткнувшись носом в планшет. На экране планшета змеились формулы тройных интегралов. Я тут же вспомнила сессию второго курса и, непроизвольно вздрогнув, отвернулась.

Было много людей разных возрастов, но одинаково хмурых и сосредоточенных, определенно торопящихся на работу. Конечно же, присутствовали вездесущие бабульки, которым непременно нужно ехать в 7-00 в набитом транспорте по своим таинственным делам.

Одновременно подошли две разные маршрутки, и я начала осторожно протискиваться к своей. Люди толкались, я держала сумку перед собой, закрывая живот.

Вдруг я почувствовала на себе чей-то взгляд. Прямо передо мной возник странный парень: в черной футболке, темных очках и надвинутой на лоб кепке.

Он схватил мою сумку и потянул, пытаясь вырвать. Я инстинктивно  вцепилась в сумку обеими руками.  Он дернул сильней. Твердые ручки больно резанули по коже, и я разжала ладони.

Перескочив ограждение, парень бросился с добычей напрямик через проезжую часть. Под аккомпанемент сигналов и визг тормозов вор скрылся в парке напротив.

Маршрутка уехала, я в полной растерянности осталась стоять на остановке.

- Сволочь какая, уже на беременных нападает! – посочувствовала мне маленькая старушка в строгом платье с накрахмаленным воротничком.- Ничего святого нет!

Я всхлипнула.

- Этот гад тут с полгода промышляет, - продолжала бабулька, поглаживая мой рукав. – У меня в прошлом месяце сумку вырвал, а там вся пенсия, только получила. Пришлось на капусте с картошкой сидеть. А у соседки из коляски кошелек увел. В полицию заявление писали, только толку от них – ноль.

Старушка заглянула мне в лицо:

- У тебя хоть на проезд деньги есть? Если что – не стесняйся, я дам.

Я рассеянно проверила карманы:

- Кошелек