Клейн улыбнулся, но затем, метнув взгляд «я тебе это припомню», повернулся и зашагал обратно.

— Какие мы крутые, — пробормотал Силланпяя. — Клейн всю дорогу говорил о тебе только хорошее. Больше не будет.

— А что, если убитый работал на Израиль? Не глупо ли сразу открывать карты?

— Довольно смелый вывод. И, даже будь так, ты не думаешь, что мы этот аспект контролируем?

— Не хочу рисковать.

Силланпяя поздоровался за руку с Тойволой, обошел труп кругом и осмотрел его со всех сторон.

— На еврея не похож.

— Волосы крашеные, — заметил Симолин. Он стоял позади тела с напряженным видом, ситуация ему не нравилась, как и мне.

Силланпяя протянул руку и попросил паспорт.

— Какой паспорт? — попытался я прикинуться дурачком.

— При нем обнаружен паспорт.

У Силланпяя был хороший источник информации.

Я показал паспорт и сказал:

— Не залапай.

Силланпяя натянул перчатки.

— Похоже, настоящий. Клейн мог бы определить его подлинность за несколько секунд. У него в машине ноутбук и прямая связь с реестром населения и паспортной службой Израиля, но если помощь не нужна, то…

Силланпяя умел капать на мозги. Но я не повелся на его приманку. Забрал паспорт.

— При нем было что-нибудь, кроме паспорта?

— Обычные вещи, часы и бумажник, но там только деньги, евро. Одежда международных брендов.

— Как думаешь, этот тип был в Линнунлаулу?

— Думаю, да. Видимо, один из тех двух на мосту.

Силланпяя взглянул на Клейна, который говорил по мобильному телефону, стоя рядом с «лендровером». Затем спросил:

— Я правильно понимаю, что этот и те двое покойников из Линнунлаулу были по разные стороны баррикад?

— Я, во всяком случае, думаю именно так.

— А как он оказался здесь?

— Сначала скажи мне одну вещь.

— Что именно?

— Это Клейн на тебя вышел или ты ему позвонил?

Силланпяя на мгновение задумался.

— Я на него. Мне показалось, что от него может быть польза следствию. Твоя очередь.

Я думал об этом всю дорогу и нашел только одно разумное объяснение.

— У нас есть свидетельница, по показаниям которой двое мужчин в спортивных костюмах пробежали в сторону Городского театра вскоре после ссоры. Вероятно, поблизости в зеленом «ситроене» ждал мужчина, доставивший туда человека, впоследствии погибшего под поездом. Каким-то образом водитель заставил одного из «бегунов», то есть Вейсса, сесть в машину. Возможно, «бегуны» разделились на Эляйнтархантие, один из них заметил машину и попытался поймать водителя, но получилось наоборот. Я на девяносто девять процентов уверен, что покойный был доставлен сюда на «ситроене», который рано утром сгорел тут неподалеку.

— Я слышал об этом. Какое это имеет отношение к делу?

Я рассказал.

— Не повезло парню.

Силланпяя кивнул в сторону Клейна:

— Может быть, все-таки разумно воспользоваться помощью Клейна и проверить паспорт Вейсса?

Силланпяя был прав, но я решил еще потянуть.

— Немножко повременим.

Тойвола тронул меня за плечо:

— Я съезжу пообедать. Хорошо?

— Конечно.

Отъезд Тойволы дал мне повод, не привлекая внимания, приблизиться к машинам.

— Держи меня в курсе, — попросил Тойвола, высунувшись в окно своего автомобиля.

Я пообещал. Подойдя к Тойволе, я сказал:

— Не забудь, что у покойника надо взять пробу на наличие пороховых газов, а гильзу сразу сравнить с гильзами, найденными в автомастерской. Калибр, во всяком случае, тот же.

Тойвола кивнул и газанул прочь. Я посмотрел вслед. Следовало признать, что Тойвола и его «тойота» были схожи своей незамысловатой харизмой.

Я разрешил сотрудникам морга увезти тело. Им уже надоело ждать, и они сразу принялись за дело.

Клейн вылез из своего джипа. Я протянул ему одноразовые перчатки и паспорт.

Он сначала тщательно осмотрел паспорт, потом взял лупу, залез в машину и ввел номер документа в ноутбук. Связь установилась за несколько секунд.

Клейн сравнил данные паспорта с информацией, поступившей на компьютер, и протянул паспорт обратно:

— Настоящий. Бен Вейсс, торгует пушниной. Живет и работает в Иерусалиме.

— Не очень вписывается в общую картину.

— У меня все вписывается. Он подал запрос на разрешение вывезти из страны триста тысяч долларов для закупки мехов. Возможно, попал в нехорошую компанию и его похитили и убили.

Версия у Клейна появилась слишком стремительно и была уже разжевана до готовности. У него было время подумать, какую лучше всего предложить.

— В очень нехорошую, на редкость плохую компанию, если те двое являются террористами, как вы предполагаете.

Он подвинул компьютер ко мне:

— Посмотрите сами. Вейсс не мог иметь никаких дел с этими головорезами.

На дисплее отразились сведения, о которых сообщил Клейн, но это меня не убедило. Если Бен Вейсс был человеком того масштаба, который виделся мне, то ему могли устроить документы хоть на имя Адольфа Гитлера.

Клейн посмотрел на меня оценивающе.

— Это конфиденциальная информация, — сказал он. — Согласно заявлению на вывоз валюты, его партнером по бизнесу является предприятие под названием «Арктик фёрз». Находится в Хельсинки. Там вы наверняка получите какую-то дополнительную информацию о Вейссе и его бизнесе.

Услужливость Клейна казалась мне подозрительной. Еще большую подозрительность делу придавало то, что, как я знал, владельцем «Арктик фёрз» являлся еврейский бизнесмен Йозеф Мейер, член совета еврейской общины Хельсинки и управляющий ее фонда. Дочь Мейера, моя бывшая девушка Кармела, жила в Израиле и была замужем за капитаном израильских военно-воздушных сил.

Родственные отношения у нас со стариком Мейером не сложились, а он в свое время хотел, чтобы я продолжил его меховую торговлю. Я страдал аллергией на мех животных, да и вообще эта сфера деятельности меня не привлекала. Поэтому сразу по окончании университета я отправился в армию, а когда вернулся, Кармела уже встречалась с сыном владельца магазина ковров. Парень был татарином. Через полгода татарин исчез из поля зрения, а Кармела поехала залечивать душевные раны в Израиль, где встретилась со своим будущим мужем.

— Спасибо. Мы свяжемся с Мейером.

Я подозвал стоявшего в стороне Симолина:

— Мы можем возвращаться в Хельсинки.