— Даже если нет, всё равно сиди в Кутузовке. Я за тобой приеду, чтобы уж наверняка всё обошлось без сюрпризов. Теперь нам не нужно ни от кого прятаться.

— Да, — согласилась Аня. — Не нужно. Полагаю, я больше не помолвлена. А когда ты приедешь?

— Вот здесь точно сказать не могу. Жду очень важного звонка, после этого буду знать планы на день.

— Главное, в эти планы встречу со мной поставь. А то я завтра утром запланировала ехать домой, но перед этим очень хочу с тобой встретиться.

— Тогда сиди в академии и жди моего звонка!

После разговора с Аней настроение моё поднялось невероятно. Новость о том, что её смогли спасти, была первой по-настоящему хорошей за последние две недели. Это ободряло и внушало оптимизм, казалось, после такой замечательной новости всё должно быть хорошо.

Не успел я толком порадоваться Аниному спасению, как опять зазвонил телефон, и опять на экране высветился вовсе не номер главы столичного отделения КФБ. Звонил Кирилл. Настроение сразу упало — не сильно, но всё же. Меньше всего мне в этот момент хотелось разговаривать с водителем. Я просто не знал, как теперь себя с ним вести — ну не доводилось мне ещё в жизни общаться с мужьями своих любовниц. Можно сказать, я получал новый опыт и, признаться, не особо был рад такому навыку.

С другой стороны, проблем никаких у меня не было: Кирилл, скорее всего, не знал про адюльтер Миланы, поэтому ничего не мешало мне просто принять звонок и сказать, что сегодня я обойдусь без водителя. Или даже вызвать Кирилла и спокойно с ним ездить. Но всё же я был к этому не готов.

Не то чтобы я ощущал какую-то вину перед Кириллом, всё же я не знал в тот вечер, что Милана его жена. Да и, если уж на то пошло, не моя была вина и в том, что у этого парня супруга ходит налево. Но всё равно было как-то неудобно, словно взял без спроса чужое.

— Доброе утро! — сказал я в микрофон, приняв звонок.

— Здравствуйте, Роман Николаевич, прошу прощения за беспокойство, я вчера узнал, что Вы в Новгороде, — выпалил на одном выдохе Кирилл.

— Да, на пару дней приехал.

— Вы меня не вызываете, я подумал, может, не смогли дозвониться. Вот решил сам набрать.

— Мне просто некуда ездить. Сегодня всего одна встреча, и за мной заедут. Если понадобишься на днях, я обязательно позвоню.

— Буду ждать. На часы внимание не обращайте, звоните в любое время суток.

— Хорошо.

Я сбросил звонок и подумал, что надо как-то разбираться со сложившейся ситуацией. Несерьёзно это было — прятаться от водителя. И я понимал: при всём моём хорошем отношении к Кириллу, его теперь надо было увольнять. Не хватало ещё, чтобы он чего выкинул от ревности. Да и Милану по большому счёту тоже стоило уволить от греха подальше.

Но просто взять и уволить их я не мог. Точнее, мог, но надо было хоть что-то объяснить дяде Володе — всё же это были его сотрудники, хоть и прикреплённые ко мне. А времени на объяснения с дядей у меня не было, поэтому я решил разобраться с Миланой и Кириллом по возвращении из Каталонии. А пока надо было дождаться звонка Милютина и решить более серьёзную проблему — найти спутницу для поездки.

Иван Иванович позвонил почти в полдень и сказал, что в половине второго я должен прибыть в его кабинет для знакомства с моей будущей фиктивной женой. Я тут же набрал Аню, предупредить, чтобы раньше трёх она меня не ждала. Но у неё раньше и не получалось — один из преподавателей, с которым она должна была обязательно встретиться, только к трём должен были приехать в академию.

Ещё я позвонил бабушке и сказал, что еду знакомиться с помощницей. Бабушка похвалила меня за оперативность и сообщила, что завтра в пять часов вечера я со своей «женой» должен отправиться в Каталонию. Я пообещал прибыть в имение княгини Белозерской к обеду, после чего немного перекусил и поехал в столичное управление КФБ.

К Милютину я прибыл немного раньше назначенного, но Иван Иванович был не занят и сразу же принял меня.

— Могу я, пока не пришла девушка, обратиться к Вам с одной просьбой? — спросил я Милютина после того, как мы обменялись приветствиями.

— Обратиться точно можешь, — улыбнувшись, ответил генерал. — А дальше будет видно по ситуации.

— Я прошу разрешить мне встретиться ещё раз с Габором, с бывшим Томашем, моим другом пока ему не затёрли память. Я обещал ему показать Новгород. Хоть это, конечно, и глупо, раз ему всё равно затрут все воспоминания, но мне очень хотелось бы с ним пообщаться до отъезда. Просто поболтать. У меня теперь совсем не осталось друзей. Раньше Глеб хоть был, а теперь вообще никого.

— Тут у меня для тебя две новости, — сказал Милютин и опять улыбнулся. — Габор сейчас дома, в Венгрии. Поэтому вряд ли до твоего отъезда вы встретитесь. Но он вернётся ближе к осени.

— Вернётся? — удивился я.

— Да. Твой друг — представитель очень уважаемого и древнего рода, но сейчас у его семьи, мягко говоря, есть некоторые сложности. В Венгрии Габору может быть небезопасно. Зная это, мы предложили ему остаться в России и пойти учиться в одну из закрытых магических академий, тем более, дар у твоего друга сильный, да и сам он парень способный. Габор посовещался с родителями, и они приняли решение, что в России ему будет лучше. Так что к осени твой друг вернётся, и у него будет свободное время, прежде чем он отправится в академию. Сможешь показать ему и Новгород, и Москву, а может, даже и Петербург, если к тому времени уладим конфликт с эльфами.

— Я так понимаю, ему не сотрут воспоминания о Польше?

— Нет. Не сотрут. И это вторая обещанная новость.

— Из-за того, что он останется учиться в России?

— Не только из-за этого. Мы стираем воспоминания не всем. Оставляем их подросткам из уважаемых и влиятельных родов при условии, конечно, что семьи принимают ребят. В основном это орки, как сам понимаешь. Оставляем воспоминания под клятву главы рода, что эта информация не будет распространяться дальше семьи.

— Но зачем?

— Эти дети будут дома рассказывать, как их держали в плену, как из них готовили солдат для немецкой армии. Как их лишили личности и воспоминаний. Сам понимаешь, после этого большинство из этих родов не примут сторону Священной Римской империи, что бы