25 июля противник занимает район станции Литки, а на следующий день – станции Лог и Арчеда. Войска Миронова стали поспешно отходить в направлении Красный Яр. 27 июля противник занимает район Чернушкина и по пути мобилизует все годное к военной службе население. Как только обозначился успех против боевого участка Миронова, белоказаки начали бешеный натиск на боевые участки Сиверса и Киквидзе. Огромное имущество, находившееся на станции Филоново, которая оказалась забитой эшелонами, своевременно эвакуировано не было.

«В это время, – пишет начальник штаба дивизии Киквидзе, – дивизия была весьма богата: имущества – целые эшелоны патронов, снарядов, винтовок, пулеметов; снаряжения – целые горы. Все это было сосредоточено тут же на станции, и почти всего этого дивизия лишилась, ибо при быстром отходе эвакуировать удалось только раненых и часть снарядов».

28 июля станции Панфилово и Бударово были заняты белоказаками. Противник воспользовался отсутствием боевой связи и взаимодействия между участками Сиверса, Киквидзе и Миронова – наступал на каждый боевой участок по очереди. 30 июля два белоказачьих полка при 6 орудиях атаковали станцию Себряково и после ожесточенного боя заняли на следующий день этот район. К 3 августа белоказаки отбросили части Миронова и Киквидзе на линию Красный Яр, Елань, Поворино.

За красными дивизиями тянулись целые караваны с крестьянским скарбом, скотом и пр., так как все основное крестьянское население уходило вместе с красными войсками. Белоказаки беспощадно расправлялись с пленными и ранеными, изуверствовали, вырезая на теле захваченных красных бойцов лампасы, слова: «Земля и воля» и прочее. Потеряв железнодорожную магистраль Поворино – Лог, красные части принуждены были расстаться с эшелонами и приступили к организации обозов и войсковых тылов. В августе из частей Миронова была сформирована в районе Красного Яра 23-я дивизия, из частей Киквидзе – 16-я (район Елани), а отряды Сиверса получили наименование 15-й дивизии, которая занимала район Поворино. Все эти части вошли в 9-ю армию.

Неудача на правом фланге Царицынского района и потеря участка железной дороги Поворино – Лог поставили защитников Царицына в крайне тяжелое положение. Для Военного совета обороны Царицына было совершенно ясно, что Краснов решил отрезать Царицын от Москвы. Кроме того, неудачи на северном участке (поворинское направление) как раз совпали с рядом победоносных операций войск Царицынского фронта в районе станции Лог и Калача в направлениях на Верхне-Чирскую и от Гашуни на Куберле и Великокняжескую.

Успехи генерала Фицхелаурова срывали развитие операций, организованных Военным советом к западу и югу от Царицына, заставляя Сталина и Ворошилова предпринять ряд новых контрмероприятий. В конце июля и начале августа 1918 года к северу, западу и югу от Царицына обстановка была следующей. Военный совет Царицынской обороны не предполагал, что наступательные успехи генерала Фицхелаурова в камышинском направлении примут столь значительные размеры. Мало того, командование Южного фронта заверяло Военный совет, что наступление красных царицынских войск в сторону Калача и Великокняжеской будет всемерно поддержано активными операциями 9-й и 8-й армий на юг, в направлении Богучар, Усть-Медведицкая. Но, как мы видели выше, дело повернулось иначе. Отряды Сиверса, Киквидзе, Миронова были отброшены с железнодорожной линии Поворино, Царицын далеко на восток, к Красному Яру, Елани, Поворино.

30 июля красные войска 1-й Коммунистической дивизии перешли в решительное наступление на Калач с целью отбросить белых за Дон. 31 июля в районе Калача красные войска обнаружили хорошо оборудованные укрепления противника: окопы, усиленные блиндажами и снабженные замаскированными бойницами, имели впереди себя проволочные заграждения. Противник стойко отражал все наши атаки. Первая линия окопов была взята в штыковом бою; белые почти все были перебиты. Тогда противник идет на хитрость. Он насильно собирает в глубине своей обороны, во второй линии окопов, женщин и подростков и заставляет их под угрозой расстрела кричать «ура», а сам на флангах переходит в контрнаступление. Его кавалерия стремится обойти левый фланг красных, но меткий артиллерийский огонь расстреливает ее. Под прикрытием артиллерийского огня наши части переходят в стремительное наступление; противник не выдерживает атаки и оставляет 31 июля Калач. В наши руки переходят большие военные трофеи – винтовки, пулеметы, орудия, пароход и баржи, несколько десятков пленных и огромные запасы хлеба.

Товарищ Сталин писал 4 августа Ленину:

«Взятие Калача дало нам несколько десятков тысяч пудов хлеба. Я отправил в Калач 12 грузовиков и, как только удастся свезти к железнодорожной линии, направлю в Москву».

31 июля войска отряда Межевых переходят в энергичное наступление на север и занимают станцию Лог. В это время командующий Царицынским фронтом тов. Ворошилов выехал в расположение войск Сальской группы Шевкоплясова для личного руководства операцией на Великокняжескую с основной задачей скорее осуществить соединение с войсками Кубанско-Черноморского фронта.

Ко 2 августа районы станций Зимовники и Куберле перешли в наши руки. Тов. Ворошилову было известно, что в 50 км к северо-западу от Куберле, в районе слободы Мартыновка, в продолжение 35 дней держится советский отряд Ковалева, окруженный со всех сторон белоказаками. Эта 35-дневная героическая борьба мартыновцев и орловцев (из слободы Орловка, в 25 км к западу от Мартыновки) – один из замечательных эпизодов нашей Гражданской войны.

В центре белогвардейского движения в Сальском округе целое село Мартыновка начало борьбу с белыми, сформировав достаточно сильный отряд. В первых числах июля это село было окружено белыми и началась форменная осада. Но защитники проявили геройскую стойкость. Белым, несмотря на бешеные атаки, так и не удалось прорвать оборону и уничтожить находящиеся в осаде части и революционное население. Прорвавшиеся к мартыновцам две роты из частей Великокняжеского участка усилили их, но также оказались в окружении. Всего в Мартыновке было до 3000 вооруженных бойцов. В таком положении они дрались длительное время до подхода помощи.

Деникин пишет в своих «Очерках русской смуты», что после захвата «Добровольческой армией» района Великокняжеской и распространения донских белоказаков к Зимовникам «только гнездо местных большевиков – слобода Мартыновка – держалось еще целых пять недель, осажденное со всех сторон донским ополчением»[97].

После занятия Зимовников и Куберле тов. Ворошилов решает освободить защитников слободы Мартыновка и вывести их в расположение красных войск. Это решение в крайне сложных условиях борьбы, развертывавшейся на юге от Царицына, было очень смелым, так как требовалось прорвать кольцо белоказаков и решительными и быстрыми действиями освободить окруженных со всех сторон орлово-мартыновцев.

В оперативной сводке от 5 августа 1918 года, скупо поясняющей положение на фронтах Северо-Кавказского военного округа, коротко говорится об этом изумительно смелом предприятии. «Наш отряд, окруженный в Мартыновке, пробился и соединился с Сальской группой, присоединил к себе 3 тысячи бойцов»[98]. Вот и все. На самом деле это историческое событие протекало следующим образом. Тов. Ворошилов потребовал, чтобы командующий Сальской группой Шевкоплясов немедленно организовал наступательную операцию в сторону Мартыновки с целью освободить и вывести окруженных со всех сторон орлово-мартыновцев. Шевкоплясов и командир кавалерийской бригады Думенко стали доказывать тов. Ворошилову исключительную трудность организации этой операции, указывая, что, кроме лишних потерь, эта «затея» ничего не принесет красному оружию. Таким образом, Шевкоплясов, Думенко[99] и ряд других командиров Сальской группы предательски отказались участвовать в прорыве белоказачьего фронта и в намеченном рейде в направлении Мартыновки. Но тов. Ворошилов остался тверд в своем решении: он организует для рейда кавалерийский полк С. М. Буденного (который в это время командовал полком в кавалерийском отряде Думенко) и вместе с ним приступает к решению задачи.