– Жизнь – это такая штука, в которой не всегда всё получается.

Свои слова, обращенные к юноше, Ханна Алькейде подтверждала манипуляциями пальцев правой руки, которые быстро пробегали по клавиатуре находившегося рядом компьютера. Сари так и не мог до конца поверить в то, что становится очередной жертвой какого-то неизвестного маньяка-генетика. Ему обещали не это, когда он добровольно пошел на службу к звездным пиратам. Он хотел получить только силу и космический сталетканевый костюм. И кто знал, что всё закончится вот так – на операционном столе в секретной медицинской лаборатории? А ведь еще вчера он был полон ярких впечатлений и надежд, которые тонули сейчас под матовым колпаком, опускавшимся сверху. Юный Скартари Триз предпринял отчаянную попытку освободиться от связывающих его пут, но для него в тот момент это оказалось невозможным. Его приковали мощными титановыми браслетами. Даже солдат Красного Сектора не смог бы разорвать их. Напрасно юный Сари пытался позвать кого-то на помощь или разжалобить своим криком. Инъекции неизвестных медицинских препаратов парализовали голосовые связки. Потом стало трудно дышать. А матовый колпак уже почти целиком накрыл тело юного Триза. Доктор Алькейде равнодушно наблюдала за происходящим и не видела в этом ничего страшного – для неё это было обычным началом нестандартной операции.

Но всё-таки глаза Сари Триза успели застать тот момент, когда в лабораторию вошел великий Уолтер Ксайрс. Из-за почти накрывшего матового колпака было невозможно увидеть лицо, но Сари узнал вошедшего по звукам шагов и старой, морщинистой руке. Сари понимал, что это последние секунды его жизни, и старался запомнить их как можно четче. Поэтому в его памяти навсегда осталось изображение костлявой морщинистой руки, державшей в своих пожелтевших пальцах обычный блокнот с черными как ночь страницами. Но еще отчетливее Сари Триз запомнил яркие переливающиеся зеленые символы, нарисованные неизвестной краской на поверхности черных как ночь страниц.

Но затем провала в небытие не последовало – введенные в организм лекарства парализовали тело, устранив ощущение боли, но оставив при этом чистым сознание. Его полузакрытые глаза видели, как какое-то черное, похожее на большое беспозвоночное существо заползло на грудь. Подобно механическому зонту, оно раскинуло свои щупальца страшным черным веером. Одно из ужасных щупалец упало со звонким звуком на грудь и медленно начало погружаться прямо в тело, сквозь кожу, мышцы и грудную клетку. Юный Триз мог только раскрывать шире глаза, так как тело было парализовано. Другие щупальца ловко обвились вокруг рук, ног и шеи. Каждое щупальце было покрыто какими-то отростками, которые ловко проникали в тело, как нож в масло. Только когда все тело было покрыто фиолетовыми разводами, Сари стал ощущать, что опытные врачи устранили не все ощущения. Сари чувствовал, что всё внутри стало другим.

Организм, сидевший на нем, словно медленно перестраивал его тело, улучшая его, делая более мощным. Но при этом странный помощник врачей становился всё меньше и меньше, словно жертвовал своей жизнью ради будущего пирата. Сари ощущал, как его теперь уже новое тело впитывает в себя чужую жизнь. Перед глазами всё начало плыть и окрасилось цветными пятнами, но Сари не переживал. Его так и распирала гордость за то, что, наконец, и он, Сари Триз, стал таким же героем, как и его кумиры. Но операция всё продолжалась и продолжалась, и только потом Скартари понял, что на самом деле он находится в огромном сосуде, наполненном различными жидкостями. Существо, дававшее ему силу, было лишь своего рода биологическим насосом, осуществлявшим перемещение инородных генов в его организм. И его обострившиеся ощущения и догадки свидетельствовали не о плохом качестве лекарства, а о том, что свойства его организма уже изменились. И здесь Сари начал беспокоиться о том, что, возможно, болеутоляющее не подействует, и он умрет от болевого шока.

В этот момент рукам и ногам неожиданно стало тепло, как будто Сари лежал на теплом песке, на пляже, затем тепло начало медленно распространяться по всему телу, а затем Сари понял, что температура в биологическом сосуде стала повышаться. А входит ли это в стандартную процедуру, он не знал. Но словно в ответ ему раздался механический звук открывающейся крышки, и в следующий миг всё стало ослепительно белого света. Глаза даже заболели от такой мощной и яркой вспышки. Сари попробовал освободить руки, но они были по-прежнему крепко привязаны. А температура в сосуде уже явно была выше пятидесяти градусов по Цельсию. Единственным утешением было для Сари то, что он сквозь сжатые веки всё еще видел черную тень, дающую ему жизнь. Постепенно тень медленно начала меняться, из темного пятна стали выделяться четкие контуры. Однако менялось не само существо, а зрение Триза. Еще мгновение, и всё стало каким-то другим – более четким и прозрачным одновременно. И вдруг он увидел всё строение этого биологического насоса. Удивительно, но у этого существа был скелет! Через тело черного спрута прошла волна яркого ослепительного зеленого света, просветив тело существа лучше любого рентгена. И в следующее мгновение к нему вернулись все ощущения разом. Это было просто настоящим кошмаром: температура жидкости, в которой он находился, была около семидесяти градусов, а мышцы тела, рук и ног судорожно и резко сжались, заставив почувствовать ту звериную мощь, которой теперь обладал Сари Триз. Даже титановые браслеты, которыми он был прикован, не выдержали той силы, с какой тело юного Триза рванулось вперед. В одно мгновение Сари принял сидячее положение и тут же почувствовал, что ему не хватает воздуха. Тело покрывали ярко-зеленые разводы, напоминавшие кровеносные сосуды. Эксперимент Уолтера Ксайрса – вот что с ним сейчас произошло. Но крышка сосуда всё еще не открывалась, а дышать в этом бурлящем разноцветном растворе было нечем. Это говорило о том, что эксперимент Уолтера Ксайрса всё еще продолжался и требовал, чтобы Триз оставался внутри сосуда. Однако порыв самосохранения доминировал над разумом и долгом – одним синхронным ударом обеих рук Скартари Триз разбил верхнюю часть сосуда и вынырнул на поверхность.

– Ксайрс, ты – идиот, – донеслись до слуха Триза первые слова Ханны Алькейде, которая, сладко улыбаясь, сама засунула юного пирата в экспериментальную ванну. Но первым его освобождение приветствовал сам Ксайрс:

– Эй, Скартари, ты живой? – глаза старого доктора выглядели испуганными, а сам доктор был весь мокрый и скользкий от темной слизи. Руки старого доктора были ободраны, и с них капала кровь. Очевидно, старый доктор пытался своими силами открыть сосуд с генетическим бульоном, в котором чуть не погиб будущий спаситель пиратов.

– Сколько пальцев я показываю? Как тебя зовут? Сколько лет твоей матери? Ты знаешь, кто ты? – Ксайрс продолжал задавать глупые вопросы, надеясь услышать ответ. И его надежды оправдались:

– Всё нормально, доктор, только жжет слегка. А-а…

Последние слова захлебнулись в мышечном сокращении, от которого тело Триза подбросило вверх, а по телу пробежала ярко-зеленая волна, осветившая каждый кровеносный сосуд на теле. Ксайрс вовремя успел подставить свои руки и подхватил тело Триза, не дав ему снова попасть в бурлящий котел. Но Сари сам выбрался из чуть не погубившей его ловушки. Взяв в объятия Ксайрса, Сари ловким движением спрыгнул вниз и оказался лицом к лицу перед двумя охранниками, которые, закрыв своими спинами Ханну Алькейде, направили в грудь Тризу дула своих бластеров.