litbaza книги онлайнРазная литератураКрасная глобализация. Политическая экономия холодной войны от Сталина до Хрущева - Оскар Санчес-Сибони

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 106
Перейти на страницу:
с амбициями многих бизнесменов Японии, в которой уже давно существовал чрезвычайный экономический интерес к ресурсам Сибири[202].

Однако больше всего усилий для успешного восстановления дипломатических отношений между Японией и Советским Союзом приложило рыбопромышленное лобби [Нага 1998: 55–57][203]. Процесс этого восстановления был запущен визитом в Москву в октябре 1956 года премьер-министра Японии Итиро Хатоямы, за которым вскоре последовала первая волна японских деловых делегаций. Уже в 1956 году мелкие и средние компании Японии сформировали группу для изучения перспектив торговли с Советским Союзом. Деловые отношения были налажены через год[204]. Все это привело к заключению в декабре 1957 года торгового соглашения между двумя странами. С этого момента торговый оборот ежегодно удваивался вплоть до 1960 года, после которого он продолжал расти с поразительной скоростью [Крупянко 1982]. Десять лет спустя он увеличился в пять раз, что сделало Японию крупнейшим торговым партнером Советского Союза за пределами СЭВ – пусть даже всего лишь на один год[205].

Японцы с самого начала четко обозначили то, что они хотят получить от новых отношений с Советским Союзом. Японские бизнесмены объяснили своему советскому партнеру В. Б. Спандарьяну, что у Японии есть потребность в сокращении дефицита торговли с США, вызванного главным образом импортом зерна, ячменя, хлопка, коксующегося угля и нефти[206]. Большую часть американских товаров можно было бы заменить советскими, так как торговля с СССР велась бы на клиринговой основе. Как сказал Микояну во время поездки в Москву в 1959 году губернатор префектуры Ниигата К. Кадзуо, японская сторона в среднесрочной и долгосрочной перспективах уповает на то, что преодолеет свою зависимость от американской нефти и японская промышленность в будущем будет функционировать благодаря советской нефти[207].

Как и в ходе предыдущих встреч и переговоров, японским и советским торговым представителям потребовалось некоторое время, чтобы познакомиться друг с другом. И, как обычно, у советских представителей было четкое понимание новых отношений, в то время как их партнеры – на этот раз японцы – долго думали над тем, какую пользу можно было бы из этих отношений извлечь. Могли бы советские представители использовать в сделках больше долларов и меньше фунтов?[208] Могли бы они купить больше потребительских товаров?[209] Советские представители оказались в знакомой им ситуации, и их ответ был, соответственно, отрицательным. Но взаимоотношения с японскими бизнесменами все же имели характерные отличия. Их первые два года были отмечены наплывом различных японских деловых групп, спешивших заключить сделки с СССР. Министерство внешней торговли быстро научилось использовать одну группу против другой, иногда заставляя представителей японских деловых кругов активно писать письма, в которых они жаловались на советскую нелояльность и предлагали с каждым разом все лучшие условия[210]. Когда летом 1959 года японцы попытались рационализировать импорт из СССР древесины, создав ассоциацию, которая выступала бы от имени всех вовлеченных в торговлю групп, советское руководство заявило в ответ, что будет торговать только с отдельными фирмами, – нетипичная реакция для государства, которое часто поощряло появление таких рационализирующих процесс обмена ассоциаций в деколонизированных странах[211]. В случае с Японией руководство СССР выступало поборником капиталистической конкуренции, даже если способствовало организации централизованной торговли на территории стран глобального Юга.

В конечном счете долгосрочное развитие советско-японских отношений зависело от нефти. Последняя была бы наградой для японских групп и объединений бизнесменов, прибывших в Москву вслед за дипломатами. В сентябре 1959 года президент Японской ассоциации по торговле с Советским Союзом и социалистическими странами Европы (СОТОБО) заявил Спандарьяну, что для доставки советской нефти в Японию потребуются значительные капиталовложения в инфраструктуру порта, расположенного на побережье Охотского моря[212]. Прежде чем вкладываться, японцы хотели убедиться, что СССР будет поставлять нефть надежно и без перебоев. В этом случае советская власть не могла быть препятствием. Как отмечал Спандарьян, руководство всегда было готово подписать долгосрочные соглашения о поставках нефти и других товаров. Проблемы были связаны с Министерством международной торговли и промышленности (ММТП) Японии, которое нередко медлило и иногда отказывалось выдавать японским предприятиям необходимые разрешения на импорт советской нефти[213]. И вновь за этой политикой стояли привычные финансовые ограничения еще не оформившейся Бреттон-Вудской системы, идущие в паре с американской враждебностью.

Положение японцев было не таким уж и плохим. Руководство Daikyo Oil (ныне Cosmo Oil), обратившееся к советской власти с предложением о покупке сырой нефти, хотело, чтобы она предоставила скидку, которая компенсировала бы потенциальный риск, связанный с отказом американцев от покупки товаров Daikyo по причине того, что они сделаны из советской сырой нефти[214]. Более крупные игроки японского нефтяного рынка уже были связаны с американцами долгосрочными соглашениями, и только небольшие компании, не имевшие иностранного капитала, такие как Daikyo, имели гибкость, позволяющую им вести дела с Советским Союзом. Эти ограничения накладывались не только на продажу нефти. В эти первые несколько лет у СССР также были проблемы с продажей в Японии чугуна. Суть их заключалась в том, что за 1953–1958 годы Япония получила от Всемирного банка 101 млн долларов в виде займов (в эту сумму входили 73 млн долларов, предоставленные в 1958 году). Kawasaki, главная фирма – импортер чугуна, получила 20 млн долларов в 1957 году, 8 млн – в 1958 году и надеялась получить еще 20 млн в 1959 году Советской стороне было сказано, что японские сталелитейные заводы чувствовали моральную ответственность перед своими американскими кредиторами, связанными с западной финансовой сетью, которая не будет благосклонно относиться к бизнесу с СССР. Такие моральные сомнения, как представляется, можно было бы снять, если бы советское руководство продавало свой чугун по более конкурентоспособной цене, – по крайней мере, так считал японский торговый представитель[215].

В марте 1959 года советское предприятие «Союзнефтеэкспорт», занимающееся экспортом нефти, начало изучать проект, воплощения которого ждали японцы: трубопровод, по которому западносибирская нефть шла бы на Восток. Советское руководство хотело получить взамен трубы и цистерны. В качестве пилотного проекта предполагалось проложить трубопровод от Урала до Иркутска, из которого нефть бы доставлялась поездом. Проект должен был быть завершен к 1961 году, но сначала необходимо было дождаться его согласования с Токио[216]. В течение следующих десяти лет привлечение к строительству нефтепроводов в Советском Союзе иностранных инвестиций станет одним из самых важных и имеющих далекоидущие последствия проектов коммунистической власти. Японии, увы, придется ждать долго. Но это разочарование пришло позже. В 1959 году оба партнера все еще изучали друг друга. Чуть ранее, в декабре 1958 года, западноевропейские валюты – но

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 106
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?