Юлиан проснулся от криков чаек. Яхту слегка покачивало. Ольги рядом не было. Математик сладко потянулся и лениво посмотрел в окно. Под утренним солнцем поблескивало спокойное море. На стойке бара он нашел записку: «Уехала проводить брата. Яхта в твоем распоряжении. Целую».

И это все? Ни телефона, ни намека на следующую встречу. Юлиан забеспокоился. Ему хотелось продолжения.

Зазвонил телефон. Это была Лариса. Она сообщила, что не сможет приехать в ближайшие дни и спросила, чем занят он. Юлиан соврал, что гуляет по набережной. Ее светлый образ изрядно потускнел на фоне светской львицы Ольги Орловой. Теперь другие губы, другая шея и плоть распаляли фантазию Юлиана. Кем, в конце концов, была Лариса? Просто наемным менеджером. Между прочим, фирма, в которой она работала, получала деньги от Юлиана. Так что Лариса могла и подождать. И ее отсутствие пришлось очень даже кстати.

Но какова его новая знакомая? Ни намека на продолжение романа. Не оставила даже телефона. Вильнула хвостом и была такова. Конечно, ей в отличие от Ларисы, от него ничего не надо. У нее своя яхта, «Порше», «Мазератти», богатая родня и все такое. Но нет. Так дело не пойдет. Ему необходимо было снова ее увидеть. И не просто увидеть. А покорить. Инстинкт охотника брал свое. И он вознамерился ждать свою избранницу на яхте, словно тигр в засаде у водопоя. Прошло несколько часов, а она так и не появилась. Миллионер отлучился ненадолго, проверить Никиту, и заодно пообедал. К вечеру он снова был на яхте. Орлова, похоже, не появлялась. И вот, когда он по десятому разу просмотрел все новости в своем планшете, а солнце стало клониться к закату, она подкатила к пирсу на маленьком «Порше».

Ольга буднично улыбнулась ему, как будто между ними ничего не произошло этой ночью и не было этого томительного ожидания с его стороны. Она была само очарование.

– Ты ждал меня? Как это мило!

– Признаться, я не находил себе места, – пробасил Юлиан.

– Я не хотела тебя будить, – и ее ладонь нежно скользнула по его щеке.

– А я хотел пригласить тебя в ресторан.

– Дорога несколько утомила меня. Не хочется никуда идти. К тому же у меня в багажнике есть кое-какая снедь: я захватила ее по пути. Мы могли бы снова поужинать на яхте. Если ты, конечно, не возражаешь.

– Я, право, чувствую неловкость, ты все время меня приглашаешь, – заметил Юлиан, хотя и расценил предложение поужинать вдвоем как хороший знак.

– Ну что ты, это такие пустяки.

– Тогда приготовление пищи я беру на себя.

– Обычно я доверяю это повару, но буду рада познакомиться с твоим кулинарным мастерством.

– Ты не пожалеешь.

С готовкой и подачей спаржи, фуа-гра и еще чего-то в этом роде Юлиан, как обычно, справился великолепно. Ольга поглощала яства с большим аппетитом и даже заметила, что в нем пропадает поварской талант.

Для большего эффекта за разговором математик небрежно заметил, что его хороший знакомый и выдающийся скрипач будет на гастролях в Париже – об этом он узнал из новостей, – и почему бы им не махнуть туда на пару дней ради такого дела. Это, конечно же, являлось его приглашением. Светская львица, уже мельком продемонстрировавшая свою любовь к классической музыке, осчастливила миллионера своим согласием.

Нет необходимости вдаваться в описание перелета. Подобострастные лица экипажа, дорогая отделка, отсутствие необходимости толкаться в общей очереди – все это по-прежнему радовало Юлиана. В целом полет прошел так же, как и предыдущий, за тем лишь исключением, что место Ларисы заняла Ольга.

Разместились они в небезызвестной гостинице с видом на Площадь согласия. Как-то раз, много лет назад, гуляя по Елисейским полям, Юлиан с восторгом смотрел на стены и окна этого величественного здания, мечтая попасть в их чертог хотя бы на одну ночь. И вот мечта сбылась!

Один номер для няни с Никитой, другой для него с Ольгой. Няня, как и подобает верной прислуге, хранила молчание.

Но кое-что все-таки испортило поездку. Как только они разместились в номере, у Ольги зазвонил телефон. Юлиан же, чтобы не мешать, отправился посмотреть, все ли в порядке у Никиты с няней. Когда он вернулся, его поразило выражение лица его спутницы. Ее красивые черты были искажены страшным страданием и испугом одновременно. В глазах застыли слезы. Какое-то время она, очевидно, находясь в ступоре, даже не могла отвечать на вопросы. И лишь спустя несколько минут Орлова совладала с собой, чтобы выдавить из себя одно слово:

– Николас.

– Что? Что Николас? Что случилось?

– Они взяли его в заложники.

– Кто? Где?

– Они увезли его в Судан. Боже мой, боже мой, – она раскачивалась, обхватив свою склоненную голову руками.

– Но он же в Кении?

– Был в Кении. Но они увезли его в Судан. Это страшное место!

– Кто?

– Боевики… Я не знаю кто. Я в этих делах не разбираюсь. Ах, нет никакого спасения! Он пропал!

– Что они хотят?

– Выкуп, естественно. Полтора миллиона. Но у меня все деньги в неликвидных ценных бумагах. Их быстро не продашь. А живу я на ежемесячное пособие, которое определил мне мой бывший супруг, – И Ольга назвала кругленькую сумму. – Как ты видишь, потребуется несколько лет, чтобы скопить на выкуп. Продать яхту или мою небольшую виллу под Ниццей за один день невозможно! А они сказали, что если не увидят денег завтра же вечером на своем счете, то пришлют мне его ухо! И так по частям, пока не увидят денег!

– Не надо плакать. Я дам тебе денег, – быстро принял решение Юлиан.

– Я не могу принять их. Это невозможно.

– Но почему?

– За кого ты меня принимаешь?

– К тому же, я знаю твоего брата. Мне не безразлична его судьба.

– Это все равно. Я никогда не приму от тебя денег.

– Хорошо, тогда возьми в долг, – пошел на уловку сообразительный Юлиан.

– Нет, я не могу, – рыдала Ольга.

– В долг можешь. Посуди сама, что плохого, если я дам тебе в долг.

– Нет, я не могу злоупотреблять твоей добротой, – плакала безутешная сестра.

– Хорошо, я дам тебе в долг под проценты. Если тебе так проще. Прошу тебя. Завтра с утра мы пойдем банк и совершим перевод, а с той суммы, что ежемесячно переводит тебе твой бывший, ты сможешь отдать мне долг всего за несколько лет. И при этом ни в чем себя не станешь ограничивать.

– Ну, если так… – Ольга подняла заплаканные глаза и, наконец, кивнула в знак согласия. В ту ночь она заснула, доверчиво положив голову на широкую грудь Юлиана. А с утра они отправились в банк и совершили перевод требуемой суммы.

Юлиан никогда не сомневался в собственной исключительности. Теперь же он стал могуч. Одним росчерком пера под платежным распоряжением в полтора миллиона евро он решил судьбу хорошего человека. Спас его от истязаний и неминуемой смерти.