— Что ты знаешь об этом? — спросила она, потрясенная его внезапным появлением и осознанием своей собственной беззащитности.

— Больше, чем ты думаешь. Не забывай, я внимательно наблюдал за вашим любовным треугольником с самого твоего возвращения.

— Ты не просто наблюдал! — отпарировала Хлоя. — Ты сам встречался с Линдси Ватсон!

— Нет, — покачал головой Дариус, — не встречался. Иэн обещал ей много месяцев тому назад, что напишет тебе и признается: между вами все кончено. Только он этого не сделал. И вдруг приезжаешь ты с разговорами о вашей свадьбе, а он все еще никак не решится признаться. Линдси стала ревновать, ей нужен был друг, который поддержал бы ее. — Он сделал паузу. — Она тоже хотела заставить ревновать Иэна. Так я был вовлечен в вашу историю...

Она нахмурилась, предпочитая сменить тему:

— А как ты вошел сюда?

— Тетя Либби дала мне ключ.

Хлоя открыла рот от изумления:

— Она действительно дала тебе его? Но зачем?

— Может быть, почувствовала, что должна сделать это, — медленно сказал Дариус, — а возможно, решила сыграть роль крестной феи для своей Золушки. Как-нибудь спроси ее об этом.

— У меня для тебя новость: ты никогда не был и не будешь принцем!

— Так в этом вся суть! — усмехнулся Дариус. — Я всегда подражал ему, как идиот, позволив убежать девушке, которую хотел, потому что часы пробили двенадцать.

— Увлекательная развязка, но, может быть, ты сейчас все же уйдешь?

— Без тебя не пойду, — Дариус посмотрел на часы, — поэтому надевай вечернее платье, и мы отправимся вместе.

— Нет! То есть ты поедешь, а я останусь здесь.

— Ах да, конечно, чтобы навсегда сохранить миф об обманутой невесте, — покачал он головой. — Но это не сработает. Если бы ты любила Иэна, то не уехала бы и не оставила его одного на целый год. И конечно же ты бы приезжала время от времени. — Его голос стал спокойнее. — Но долгая разлука не стала для тебя проблемой, Хлоя. Бедный парень, должно быть, лез на стенку. Не знаю, когда он впервые осознал: ты нашла в нем не мужчину, а отца, которого у тебя никогда не было. Ты не испытывала к нему никакого сексуального влечения. Ты даже не видела, что творилось у тебя под носом.

Она вскочила с дивана:

— Замолчи! Замолчи сейчас же! Да что ты вообще знаешь о любви и о преданности? Ты никогда не был верен никому, и поэтому у тебя нет права разговаривать так со мной. Совсем нет права. Слышишь меня?

— А слышать — это означает подчиниться? — Дариус покачал головой. — Подумай сначала, моя милая.

— Ты ничего не знаешь, — слова потоком срывались с ее губ, — я любила Иэна, в моей жизни не было никого... — Она замолчала, глядя на него в упор, чувствуя, как тишину между ними прерывает ее собственное дыхание.

— Давай условимся — это будет твоей последней ложью, — спокойно произнес он. — А сейчас иди и переоденься, иначе мы пропустим главный тост.

— Пожалуйста, скажи мне, зачем тебе я? — спросила она умоляющим шепотом.

— Это мы обсудим с тобой позже, когда у нас будет больше времени. Возможно, все время до конца наших дней...

Хлоя повернулась и вышла из комнаты. Дариус пошел за ней. Она видела, как он вытащил ключ из двери в ее спальню и положил в карман.

Запереться здесь было ее последней надеждой...

Дариус открыл шкаф и достал оттуда платье зеленого цвета.

— Какое красивое, — мягко произнес он. — Но ты сделаешь его еще красивее. Надень его, пожалуйста. Ради меня.

У нее ничего не было под халатом, и они оба знали это. Дариус уже раньше видел ее без одежды, трогал, исследовал ее тело со страстным желанием, но это было так давно...

«Моя милая, славная девочка...»

Она услышала, как Дариус вздохнул. Он осторожно положил платье на кровать, затем вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Платье было с подкладкой, поэтому требовался минимум нижнего белья. Хлоя надела только французские атласные трусики кремового цвета с кружевной отделкой.

Она с трудом натянула на себя платье, а затем долго мучилась с молнией. Наконец-то удалось ее застегнуть. Затем она достала свою косметичку, но воспользовалась лишь губной помадой под цвет маникюра.

Наряд завершили серебристые босоножки и маленькие нефритовые сережки. Взяв в руки сумочку в тон босоножек и набрав в легкие воздуха, Хлоя подошла к двери.

Дариус прислонился к стене напротив ее комнаты, но, как только она появилась, быстро выпрямился. Его глаза буквально раздевали ее.

Он тихо сказал:

— Боже мой, Хлоя!..

Затем они спустились вниз и молча сели в джип.

Когда Хлоя вошла в танцевальный зал, наступила тишина. Пару минут она слышала лишь шелест своей юбки из тафты. Дариус твердой рукой держал ее за локоть, когда вел через весь зал. Затем этот момент прошел, и все начали разговаривать как ни в чем не бывало.

Она тихо произнесла, не глядя на него:

— Ну, ты привел меня сюда. Может быть, теперь позволишь присоединиться к моим тете и дяде? А сам сможешь продолжить наслаждаться вечером.

— Я пойду с тобой, мне нужно вернуть ключ твоей тете.

Кусая губы, Хлоя вместе с Дариусом подошла к Джексонам, которые разговаривали с блондинкой в бледно-голубом платье. Обернувшись, та, улыбаясь, протянула Хлое руку.

— Хлоя, — сказала она, — как приятно видеть тебя вновь!

— Пенни, миссис Мэйнард, добрый вечер, — ответила Хлоя.

Она заставила себя дотронуться до пальцев Пенни, создавая видимость доброжелательности.

Момент, который Хлоя так долго представляла себе, настал. Стройная, красивая фигура Пенни, которую помнила Хлоя, теперь выделялась соблазнительной округленностью. Гордая выпуклость ее живота под мягкими складками крепдешинового платья говорила о том, что женщина беременна. Черты лица тоже стали мягче, счастливые морщинки в уголках рта Пенни говорили о том, что она много смеялась, а ее глаза просто светились от счастья.

«Она всегда была хорошенькой, но сейчас просто красавица», — подумала Хлоя и почувствовала острую боль.

Пенни повернулась к Дариусу и сказала ему с заговорщицким видом:

— Ты как раз вовремя, мой милый. Твой отец уже начал беспокоиться. Он хочет сделать объявление.

— Тогда я лучше подойду к нему. — Он задержался и предложил Пенни: — А ты не хочешь пойти вместе со мной? Он хотел бы, чтобы ты была рядом.

— Да, — улыбнулась она, нежно поглаживая свой живот, — конечно.

Она улыбнулась и Джексонам, трогая Хлою теплотой своей улыбки:

— Извините, я буквально на несколько минут. У нас будет еще масса времени, чтобы поговорить. — Ее взгляд остановился на Хлое. — А с тобой мы будем много видеться в будущем, надеюсь.