Третий файл мне хочется смотреть снова и снова. Не потому, что главный герой ролика — я, а потому что я держался в кадре достойно и раскрепощенно. Пельш с Арно приглашают в свою программу героев, и иногда просто тошно смотреть, какими идиотами эти избранцы выставляют себя в случае шухера. Но я был самим собой. Три минуты сидел в кресле и, зевая, смотрел на стену напротив. Потом выдвинул ящик, смотрел в него около минуты, после чего задвинул. Зевнул как лев, закинул руки за голову и наполовину сполз с кресла. В этом состоянии я находился около двух минут. Потом с трудом дотянулся до кнопки на аппарате и сказал затравленным голосом: «Милочка, меня минут десять не будет по внутреннему». Снова зевнул, едва не разорвав себе рот, и закрыл глаза. Со стороны может показаться, что рабочий день заместителя директора «Вижуэл» не так загружен, как может показаться. С другой стороны, я творец, а творцу нельзя мешать сосредотачиваться. Вот я выбираюсь из кресла и походкой Промокашки иду к окну. Моя рука ложится на задницу и я начинаю ее нежно почесывать. Из динамиков ноутбука до меня доносится: «А я все чаще замечаю… что меня как будто кто-то подменил…» Это я пою. Конец записи. Ни онанизма перед постером Шарлиз Терон, ни всасывания кокса через свернутую в трубочку сотню. Видимо, Машенька поняла, что большего из сюжета не выжать.

И таких роликов еще около десятка. Просматривая их, я объединил все одним принципом: никто не появляется в кадре дважды, и нет ни одного из руководителей высшего и среднего звена, который оказался бы обделенным вниманием Машеньки. И самое главное: на одном из файлов есть Рогулин. Он стоит у аквариума с еще живым Моноптерус Альбусом, кормит его какой-то пакостью, стучит по стеклу и целует, когда слизняк прижимается своим рылом с обратной стороны. В кабинет кто-то стучит, он кричит: «Я занят!», звонит телефон — Рогулин, сидя на окне и выдыхая дым в форточку, орет Миле: «Переведи на Медведева!»… С подоконника он сладчайшим голосом разговаривает с рыбой: «Красавчик мой… милый… тебе хорошо? Не скучал по мне?.. Поцелуй, поцелуй папу…»

— Ты что здесь замер? — я наконец-то чувствую, что кто-то завис над моим плечом, и резко оборачиваюсь.

За спиной стоит официант с открытым ртом и дымящейся чашкой кофе в руке. «Извините», — бормочет он и сваливает.

Двадцать четыре ролика. Тридцать два персонажа на главных ролях. Тридцать два. Это весь руководящий и более-менее значимый персонал компании. Все остальные — стаф второго сорта, жители первого этажа. В этом корпоративном триллере не хватило роли только для одной актрисы. Для Машеньки Белан.

Где-то на середине первого просмотра, еще дома, я таил надежду на то, что увижу ее, и мне очень хотелось, чтобы в тот момент, когда ее крупным планом возьмет камера, она садилась на шпагат или что-нибудь вроде этого. Я тешил себя надеждой, что диск вылетел не из ее сейфа, а прилетел из кабинета финансового директора Полины Треплевой. Но нет… На тридцать первой минуте съемки Полина появилась. Она сидела у себя в кабинете при запертой двери и снятой телефонной трубке и на мониторе раскладывала пасьянс.

Три четвертых съемки не содержат никакого криминала. Павлюк и Коппельмайер — с этим все понятно. Еще пара эпизодов, на которые глаза бы не глядели. Но почему в кадре, к примеру, я? Почесывание задницы не есть компромат. Как не есть компромат почесывание других мест другими героями. Зачем это Машеньке, если я уже понял, что в сериал вошли все без исключения значимые для компании люди? Что это за коллекция, под каким она названием пойдет?

И вдруг… меня озаряет догадка!

Все это, вместе взятое — и есть компромат! Необязательно быть захваченным с чужой женой в постели!

Машеньке, когда случится то, на что она надеется, нужно избавиться от старой команды! Любой сотрудник «Вижуэл», оставшийся в компании после поглощения, имеет полное право плюнуть ей в лицо. И Маше нужно порубать косты, чтобы набрать новую команду! Не хочешь уходить и реноме твое безупречно — нет проблем! Давай посмотрим, чем ты занимаешься в свободное время… Чешем зад и поем, хотя на часах в углу кадра: 11:49 АМ.

Мира, Гриша, разве вы хотите со мной судиться? Что же, я не против. Я покажу новым хозяевам, как соблюдались в старой компании моральные принципы…

Этот диск — для будущих хозяев «Вижуэл»! В этой компании никто не хочет работать! Доход компании при всеобщем блядстве, чесе и беседами с рыбами стоит ровно 66 миллионов. Уважаемый совет директоров, я уверяю вас, что при правильной постановке стратегического руководства компанией эту цифру можно увеличить вдвое. Я гарантирую вам увеличение прибыли «Вижуэл» до 100 миллионов в случае избрания меня на пост президента компании, — вот что скажет Машенька Белан, выступая перед советом директоров компании-поглотителя.

При таком креативном подходе к разрешению проблемы растают даже самые ледяные сердца. Зачем выдумывать велосипед, если можно просто сесть на него и кататься? Зачем искать нового руководителя поглощенного «Вижуэл», если есть Маша Белан, знающая о проблемах не понаслышке?

Молодец Маша. После просмотра этих кадров вряд ли кто-то из новых боссов оставит на прежней должности хотя бы одного сотрудника. Топ-менеджмент будет сменен на сто процентов!

Это сколько же пленки нужно снять, чтобы отсечь нужные кадры и потом объединить их на одном диске?

Я заметил, какая дата на экране является самой дальней. Мира и Гриша пробовали стол на прочность 22 февраля сего года. Наверное, это был подарок Грише к Дню защитника Отечества. На дворе — август. Итого — полгода. И ни один в «Вижуэл» даже ухом не повел. Никто не знает, что у него в кабинете «глаз». С Машей работают спецы высшей категории. Я начинаю уважать Белан. Она готовила мероприятие полгода, ни разу не выдав своего ожидания. Полгода мук, недосыпа, нервов, тревоги, и теперь, когда все позади и остались какие-нибудь три-пять дней, Машенька имеет вид скорпиона в брачный период и особенно опасна. Я думаю, что можно умереть, даже прикоснувшись к ней.

Колокольчик тенькает, и я вижу входящую в кафе Альбину. Девочка немного подслеповата, хотя и пытается скрыть свою близорукость за линзами. Она медленно крутит головой, пытаясь найти нужный ей объект. Так скат в темноте зондирует сонарами океанское дно. Когда ее глаза натыкаются на меня, она приходит в восторг — личико ее розовеет. Ей хочется бежать, но она знает себя как культурную девочку, а потому не спешит. Сейчас она в синем пиджаке, в белый горошек блузке и желтой костюмной юбке до колен. Гардероб заканчивают голубые туфли. Глаза бы не глядели… Думаю, это ее женская реакция на мое мимолетное замечание в офисе, о котором я тут же забыл. Свои наряды хиппи она сменила на строгий, как ей кажется, костюм. И снова у нее ничего не получилось.

В «Вижуэл» стали происходить странные вещи. Три часа назад в компанию пришло письмо за подписью президента сети магазинов «Атточи», в котором президент изъявил желание не продлевать более контракт с «Вижуэл». Еще вчера я назвал бы это письмо черной неблагодарностью, но сейчас удивлению во мне места не нашлось. «Атточи» три года назад заключил контракт с «Ребусом», и тамошние вислоухие лохи провалили рекламу. Своими яркими заманухами о низких процентных ставках банка при приобретении товара в кредит, больше смахивающими на мошенничество, они немало запутали клиентов, и в итоге суд был завален исками, от которых «Атточи» с трудом оправился. В конце концов его президент встретился с Рогулиным, потом со мной, я изложил концепцию продвижения магазинов так, как вижу, и в результате стараний девочек и мальчиков отдела Мары Павлюк и идеям Машеньки Белан «Атточи» преодолел кризис и оказался на плаву. Сегодня это лидер среди сети магазинов по продаже товаров длительного пользования, и нечего скрывать, что это «Вижуэл» сделал его таковым. И теперь этот неблагодарный выпад.