По непроверенным данным, поступившим в 119-ю стрелковую дивизию от командира 250-й стрелковой дивизии, город Белый был занят 36, 77 и 78-м пехотными полками 28-й немецкой пехотной дивизии.

В 9.00 XLI армейскому корпусу Райнхардта было приказано после форсирования Днепра прорвать полевые позиции Красной армии, находящиеся с обеих сторон Липицы, чем открыть путь для дальнейших действий на восток или на север.

VIII армейский корпус своим северным крылом также форсировал Днепр, а V армейский корпус скрытно переправлялся на восточный берег, хотя первоначально планировалось для него занятие обороны на западном берегу реки.

Сосед 1-й танковой дивизии справа, LVI армейский корпус двинулся прямо на Вязьму. А в дивизии еще вчера была сформирована боевая группа Коппа в составе 1-го танкового полка, I батальона 113-го мотострелкового полка, 2-й роты 37-го саперного батальона, II дивизиона 73-го артиллерийского полка.

7-я танковая дивизия должна, заняв Гришково, оборудовать плацдарм на Днепре, за Каменец-Волочком повернуть на север и западнее Андреевского занять плацдарм на Днепре для обеспечения развития успеха 1-й танковой дивизии.

За линией Сикерино—Конаково—Владимирское—Желтое—Караваево—Калинкино—Лапино 1-й танковый полк вышел еще вчера вечером на дорогу Владимирское—Сычевка.

В 10.00 в районе Холм-Жарковского авиаразведкой Западного фронта было обнаружено скопление до 180 немецких автомашин. Вылетевшие бомбардировщики отбомбились и по возвращении доложили об уничтожении 5 автомашин. Ничего не скажешь, очень эффектный налет.

В свою очередь, немецкая авиация словно в отместку совершила три налета с бомбометанием на Ржев группами в 2—5 самолетов, а во второй половине дня произвела ряд групповых налетов, подвергнув массированной бомбардировке районы Белого и Оленина. К этому времени севернее Белый немецкие разведывательные части уже вышли на рубеж реки Межа. Обстановка менялась постоянно, и, чтобы хотя бы элементарно представлять, что происходит на самом деле, отступающие части постоянно вели разведку с целью выявления направления дальнейшего движения немецких сил из района Белого, и их состава.

В это же время в штаб 119-й стрелковой дивизии поступило сообщение от командира 250-й стрелковой дивизии подполковника Степаненко, что части его дивизии заняли временную оборону, перехватывая дорогу в районе Ивановки 922-м стрелковым полком, в Воротькове 918-м стрелковым полком, в Воронине и Васильцеве 926-м стрелковым полком. Штаб самой дивизии расположился в Хмытылях.

Одновременно передовые танковые части немецкой 129-й пехотной дивизии около 10.00 достигли Боросина, надлежащим образом закрепились там, и штаб 427-го пехотного полка, соответственно, был перенесен в Петраково.

I батальон полка даже был выдвинут восточнее, между реками Днепр и Вязьма. Около полудня I и III батальоны были атакованы из долины Днепра силой примерно до пехотного батальона. I батальону на своем правом крыле у Днепра и на высоте 220,5 удалось отбить атаку. Но III батальон пострадал очень сильно, понеся большие потери убитыми и ранеными. Эту атаку тоже удалось отбить благодаря 1-му взводу 3-й роты, но остальные два взвода оказались в окружении. В плен попали лейтенант Эйнтер, все унтер-офицеры, 10 пехотинцев и два солдата из пулеметной роты. 16 солдат получили ранения, несколько пропали без вести. Но при этом были убиты около 100 красноармейцев и даже захвачены 50 пленных.

После того как бой затих, для создания «ударного резерва» полка II батальон был объединен с остатками I батальона и под командой лейтенанта Бормана отведен с передовой в ближайший тыл. В назначенное место батальон прибыл без опоздания и без потерь, но с захваченными по пути пленными. Вот как сам Борман написал об этом в своем донесении: «Переправившись через реку Вязьма и продвигаясь по не полностью еще освобожденной территории, встретил русского капитана с шестью солдатами, которые объяснили, что несколько дней ждали нас, чтобы сдаться в плен»[42].

Об этой истории больше, чем написал Борман, узнать, к сожалению, ничего не удалось. Свет на это смогут пролить протоколы допросов этих военнопленных, если они, конечно, сохранились. Ничего особенного на первый взгляд в этом вроде нет, но удивляет тот факт, что разбегались и сдавались немцам в плен намного больше людей, чем стойко обороняли свои позиции. Что на самом деле двигало ими, скорее всего, удастся узнать только после полного открытия всех архивов.

Но вернемся к плацдарму. Третьи сутки частям 129-й пехотной дивизии здесь не удается продвинуться ни на шаг. На колокольне церкви в Тычкове оказался оборудованным отличный наблюдательный пункт с прекрасным видом на Днепр и на основные немецкие дороги между Холм-Жирковским и плацдармом. Замечены были три пары телефонных кабелей, протянутых к ней. И днем и ночью советская тяжелая артиллерия очень чутко реагировала на любое передвижение как на плацдарме, так и вокруг него. Для изменения ситуации на плацдарме туда была направлена 14-я противотанковая рота. И не успел Борман сдать своих пленных, эта рота уже столкнулась на дороге с советской группой с броневиком, несколькими грузовиками с солдатами и одним танком. Впоследствии в донесении о происшедшем было написано: «Вызвало удивление, что, когда из одного орудия был подбит один грузовик и загорелся, а другой натолкнулся на него и взорвался, спрыгнувшие с них, отстреливаясь из автоматов, просто разбежались. Остальное было делом времени»[43].

Одновременно со всеми этими событиями, тогда же, в 10.00 начальник оперативного отдела группы армий «Центр» со штабом 3-й танковой группы по телефону обсуждал вопрос дальнейшего усиления танковой группы, которая, опасаясь давления на свой северный фланг со стороны Сычевки, желала бы усилить XLI армейский корпус еще одной, второй танковой дивизией, возможно, 19-й танковой. Это дало бы возможность контролировать город Белый.

Фельдмаршал фон Бок принял это к сведению, но решил иметь эту возможность как запасной вариант. И уже в 10.45 сообщил Готу, что его танковая группа получит на усиление 161-ю пехотную дивизию, которая прибудет завтра поздним утром или в начале второй половины дня непосредственно в Белый.

При этом на правое крыло армии в XXVII армейский корпус были переброшены танки и бронетранспортеры 106-й пехотной дивизии.

В 11.00 на командный пункт 3-й танковой группы прибыл сам командующий 9-й армией генерал-полковник Штраус и сообщил, что он предполагает придать группе XVII армейский корпус, а 161-ю пехотную дивизию передать VI армейскому корпусу. В таком случае XVII армейский корпус продолжит двигаться вверх по реке Вязьма, а V армейский корпус сможет заменить LVI армейский корпус в дальнейшем продвижении на восток.