– Генриетта. – Она пришла в себя, услышав громкий и встревоженный голос Джеда. Нос Мерфи ткнулся ей в колени, прежде чем она успела встать, и на какое-то мгновение девушка почувствовала страх. Нет, это Джед, а не Мелвин, и в этом вся разница, твердо напомнила она себе.

– Я здесь. – Она вышла из тенистого уединения на яркий утренний свет и увидела, как он – высокий, загорелый и такой красивый – торопливо идет к ней по стриженому газону.

– Мы не могли тебя найти. – Он вымученно улыбнулся, но Генриетта заметила в его блестящих глазах тень тревоги, и это смело последние сомнения: он действительно о ней беспокоится.

– Я никуда не уйду, – мягко произнесла она. Ей не хотелось упустить ни одного дня, ни одной минуты от драгоценного дара под названием «любовь». – Здесь есть все, что мне нужно.

Джед застыл на месте.

– Я была очень глупой, Джед, – с трогательной прямотой сказала она. – Я вбила себе в голову, что мне не нужны никакие привязанности, что я не хочу усложнять свою жизнь, потому что так безопаснее. Но ничего не может быть хуже, чем потерять тебя. Я тебя люблю и доверяю тебе, и все действительно очень просто, верно?

Еще одну нескончаемую секунду он вглядывался в ее лицо, а потом со стоном притянул к себе. Он впился в ее губы с радостным облегчением, прижимая ее к своему твердому телу, и между ними тут же вспыхнуло горячее и яростное желание.

– Ты выйдешь за меня? – нетерпеливо спросил он. – Скоро?

– Когда захочешь, – с любовью прошептала она, глядя на его загорелое лицо и чувствуя, как легко становится у нее на душе. – Когда захочешь, любимый.

Он покрывал ее лицо бесчисленными обжигающими поцелуями, и она блаженно откинула назад голову.

– Я обожаю тебя, милая, ты это знаешь, правда? – бормотал он, лаская губами ее шелковистую кожу. – Ты мое солнце, моя луна и звезды, ради тебя я дышу, моя хорошая…

Он вдруг остановился, но Генриетта, в которой проснулась острая интуиция любящей женщины, взяла его лицо в свои ладони и погладила шершавые щеки:

– Не останавливайся, я хочу, чтобы ты так говорил. Ты – мой, а я – твоя, и я больше не боюсь.

Он слегка оторвал ее от земли, и это инстинктивное движение заставило ее задрожать, ощутив мощную силу мужского тела. – Мы все сделаем правильно, Генриетта, – негромко пробормотал он, – но я не уверен, что смогу дождаться, пока мы организуем свадьбу.

– Я не хочу никакой свадьбы, я хочу тебя, – с предельной откровенностью сказала она.

– Насколько сильно ты меня хочешь? Хватит обычной регистрации?

– Звучит замечательно, – с радостью согласилась она.

– А потом пару месяцев где-нибудь в жарком и очень-очень уединенном месте, – хрипло проговорил Джед. – Например, на необитаемом острове, где мы сможем все время ходить без одежды, и я сделаю с тобой все, о чем так долго мечтал.

– Ты мечтал? – Генриетта задрожала от приятного предвкушения.

– Мечтал ли я? – лукаво откликнулся он, немного отодвигая ее от себя и пожирая взглядом. – О, дорогая, ты и не догадываешься!

– Я… я не слишком опытна. – Генриетта вдруг испугалась, что он ожидает от нее поведения роковой женщины. – Мелвин был моим первым любовником, и он оказался не очень… изобретательным.

– Зато мне этого не занимать, – удовлетворенно сообщил Джед. – И что-то мне подсказывает, что из тебя получится неплохая ученица, которую надо только выпустить на свободу.

Генриетта вдруг почувствовала необыкновенную, пьянящую легкость и огромную, всепоглощающую благодарность за то, что она наконец увидела правду, которую на протяжении месяцев пыталось ей открыть ее собственное сердце.

– Я люблю тебя. – Неожиданно она стала трогательно-серьезной. – Больше, чем мне казалось возможным кого-то любить.

Джед взглянул на нее сквозь прищуренные от яркого солнца веки, и вдруг его губы сложились в одну из тех редких улыбок, предназначенных только для нее. Он легко приподнял ее в воздух, и она крепко ухватилась руками за его шею.

– И я тебя люблю, – прошептал он прямо ей в губы, – каждую частичку тебя, и буду тебе это доказывать всю жизнь.

– Начиная прямо сейчас? – радостно поддразнила его Генриетта.

– Начиная прямо сейчас, – подтвердил он и еще крепче прижал ее к себе. От близости его крепкого тела у нее захватило дух, и яростная вспышка страсти подсказала ей, что впереди их ждут бесценные годы. Годы, полные любви и смеха, взаимной самоотдачи, годы, на протяжении которых плод их любви – дети и внуки – станет самым дорогим в жизни и, в свою очередь, передаст этот дар следующим поколениям.

Так и случилось.