– Ну засада… – пробормотала Варвара.

– Причем классическая, – невесело усмехнулся Якушин. – Засада по всем фронтам. Они уже здесь, доехали без происшествий. Лопухин оклемался, удивляется, что это было. Я распорядился все это добро складировать в музее под лестницей, недалеко от черного хода. Не на выставку же возвращать!

– Артефакты не хотят уходить, чего-то требуют… – прошелестел «астральный» голос Варвары.

– Да понятно, чего они требуют, – поморщился Якушин. – На родную могилу им надо. Не мытьем, так катаньем.

– Подождите, Сергей Борисович, – напрягся я, – но ведь это не проблема. Найдем могилу, приведем ее в порядок, все вернем, как было…

«И пусть подавится Мария Архиповна», – чуть не сорвалось с языка, но я его прикусил. Мало ли что. Хотя мои отношения с душами умерших продолжали оставаться сложными.

– Посмотрим, как вы это сделаете, Никита, – грустно улыбнулся Якушин. – Я пытался в последние полчаса заняться детективной деятельностью, чтобы вас не отвлекать – вы так увлеченно ворковали. Но потерпел фиаско и узнал много печального. Я позвонил по телефону Георгия Ивановича Крыленко, но робот-оператор поведал, что такого номера в природе не существует. Я отыскал в блокноте телефон супруги Георгия Ивановича, связался, она стала рыдать, сообщила, что Георгий Иванович погиб в прошлом месяце, когда ему на голову свалился кран. Апрельский ураган – была такая штука. Банальное нарушение правил техники безопасности. Помните: «Не стойте и не прыгайте, не пойте, не пляшите…»

«Там, где идет строительство или подвешен груз», – мысленно завершил я.

– В СМУ-12 работала прокуратура, полетели головы. Смерть не криминальная… Бедный Георгий Иванович, такой хороший был человек. – Сергей Борисович удрученно качал седой головой. – Мне об этом даже не сообщили. Мать покойного слушать не хотела ни о каком крематории, тело захоронили на Хилокском кладбище…

Мы с Варварой тактично помалкивали.

– Теперь бомж, продавший мне крест, – развивал тему Якушин. – Где его искать, одному богу известно. Даже найдешь – не факт, что он укажет место. Но имя товарища – это же звучно и индивидуально! Баклицкий Эммануил Ксенофонтович! Во всей России второго такого не найдешь! Полиция, разумеется, не держит базу по бомжам, тем более по местам их обитания. Но я позвонил хорошему знакомому в руководстве ГУВД, на предмет, не мелькала ли фамилия. И знаете, мелькала. Этот человек не Паниковский, у него был паспорт, который он всегда аккуратно заворачивал в тряпочку. Тело господина Баклицкого нашли утром 26 апреля на берегу речки Знаменки рядом с садовым обществом «Аист». Зарезан ножом, никаких денег при нем не было. СНТ «Аист» – это недалеко отсюда. Оперативники раскрыли убийство за полчаса. Счастливый обладатель пяти тысяч рублей добежал до своих знакомых, живущих в соседней теплотрассе, угостил их паленой водкой, похвастался, что продал крест одному седому «лоху» – и сделался сказочно богатым. «Миллионера» зарезали его же дружки, когда он спал. Чистая выручка – 4 тысячи 800 рублей с мелочью. Утром следующего дня их взяли…

– Но эти две смерти вряд ли связаны с нашим делом… – засомневался я.

– Они никак не связаны с нашим делом, – отрезал Якушин. – Иначе мы нафантазируем себе гору всяких невероятностей. Но тенденцию наблюдаете? Все против нас.

– Но подождите, – зачастил я, – теоретически можно отыскать дружков бомжа, с которыми он пил свою последнюю водку. Он наверняка болтал, мог проговориться, где нашел крест. Впрочем, если допустить, что дружки уже сидят, все становится сложнее…

– Поднять городские архивы, старые реестры, рабочую документацию похоронных контор Новониколаевска? – предложила Варвара. – Работка аховая, неблагодарная…

– Это было не кладбище, – возразил Якушин, – большая вероятность, что это одиночное захоронение в лесу. Что-то глаза у тебя заблестели, Варя, – подметил Якушин. – Даже не думай об этом. Собралась на очередной контакт «близкого вида»? Хочу тебя огорчить – ты видишь лишь глазами ЖИВОЙ Марии Власовой. Последнее – это брызги воды и бородатая личность того, кто ее толкал. Место собственного захоронения Мария Архиповна тебе не покажет…

– Я уверен, можно отыскать концы, – настаивал я. – У Крыленко были коллеги, люди знали, что он нашел плиту, которую впоследствии отвез в музей. Пусть не было свидетелей, но он мог обмолвиться, где ее нашел. Он же не в вакууме в тот день работал – с людьми!

– Вот и славно, – кивнул Якушин. – Я верю в вас, Никита Андреевич. Займитесь этим делом – если не успеете сегодня, то завтра. Если Варвара Ильинична пожелает к вам присоединиться – буду только приветствовать. У вас карт-бланш – делайте все, что считаете нужным. В рамках Уголовного кодекса, разумеется…

Мы снова сидели в одной машине – словно ничего не изменилось. Я вертел баранку, высматривая в окружающем пространстве враждебные «мелочи». Варвара извлекла из сумочки планшет, вставила сим-карту и радостно проурчала:

– Ну здравствуй, дорогой Интернет. Как долго мы не были вместе.

Я покосился на ее довольный профиль.

– Думаешь, он скучал?

Она не обращала на меня внимания, что-то бормотала, включала зачем-то навигацию, определяла свое местоположение.

– Мы всегда должны знать, в каком месте мы находимся, – заявила она.

– Мы давно находимся в одном месте.

– Фу, какой ты грубый солдафон, – поморщилась Варвара. – Так, я, кажется, нашла. СМУ-12, у них есть целый сайт, хотя конторка, похоже, мелковата… Так, несколько долгих лет на строительном рынке… Высокопрофессиональные инженерно-технические работники и такие же рабочие… Заключило договор подряда на строительство жилого комплекса «Рубиновое»… Ввела в эксплуатацию более 20 000 квадратных метров жилья. Бла-бла-бла…

– Что и где они строили два месяца назад?

– Такой информации здесь нет, придется ехать в центральный офис и там выяснять. А где у нас находится центральный офис? А центральный офис находится в Первомайском районе на улице Одоевского…

Я присвистнул. Ничего себе. Если центральный офис – на самом краю, то где все остальные? Битых два часа мы пробивались через уплотняющиеся к концу дня пробки. Автомобилисты спешили выбраться из города. Мы проехали по петляющей развязке с видом на «великую реку» Иню, миновали микрорайон «Весенний», мысленно передавая приветы Саше и Алене. Железнодорожная станция Новогодняя, станция Первомайская… Контора СМУ располагалась за пустырем в отдельно стоящем двухэтажном здании. Обширный двор украшали облезлые экскаваторы, приобретенные в Китае руководством управления.

– Сильно не напрягайся, – посоветовал я, пропуская даму. – Эту контору мы возьмем без боя.

Часть сотрудников еще не разошлась. Бродили люди в касках и без касок, трещали принтеры, из которых вылезали чертежи. В кабинете начальника СМУ в конце коридора ругались откровенно матом. Очкастый мужчина с лоснящимся черепом, похожим на «глобус Сахары», рычал в телефонную трубку, требуя, чтобы с утра всех людей перевели на 5-й объект – и ему плевать, что на 4-м складывается критическая ситуация! Пусть Фролов отвечает за объект, ему все равно год до пенсии!