– Ну?

– Ты веришь этим… русистам. Ну, тем, которые с нами. Ты веришь, что они не предадут.

Мага подумал.

– Не знаю…

– Мне не нравится все это…

– Что тебе не нравится? Ты же мечтал о джихаде…

Ваха пожал плечами. Ему было всего девятнадцать лет и с детства – там, где он рос, проходили сборища мужчин. Мужчины собирались, клали свои автоматы в сторону, ели свежее, только с огня мясо и говорили, как они ненавидят русистов и как они скоро будут их убивать. Вот только на плечах у них – были погоны русистов, и автоматы – они не взяли в бою, не купили – их им тоже дали русисты, и зарплату они им тоже давали. Они ели мясо, а потом пили харам, как делают это русисты, и говорили, говорили… а потом наступал следующий день, и они отправлялись к русистам на службу. И они ходили в мечеть и там совершали намаз, а потом Адам Султанов, когда у него убили отца, не стал мстить и взял миллион долларов, которые собрал весь род убийцы, и они обнялись под пристальным взором человека с короткой бородкой и звездой Героя России на груди. И эта история – пошла по всей Чечне и стало понятно, что Чечни больше нет. Кончилась – Чечня…

Вот только дети – когда они слушали о том, как надо убивать русистов – они то верили…

– Я не знаю. Но что-то не так, брат. Я не верю русистам.

– А как же Шейх Бурятский[29]? – сказал более образованный Мага – он же был русистом, но встал на джихад…

– Я не знаю, брат… – искренне сказал Ваха, – но я не хочу воевать за землю Русни, да. Зачем она мне? Вот посмотри – ты бы стал тут жить, а?

Мага пожал плечами.

– А чего?

– Нехорошо тут, брат… Так мы перестанем быть горцами.

– Жить везде можно. Некоторые амиры живут за границей – и что? Я вот – в Москве жил. И чего? Жить везде можно, главное – как жить.

– Нет, брат… нехорошо тут – с тупым упорством повторил Ваха, и словно подтверждая его слова – где-то в огородах заунывно завыла собака, и ей ответила еще одна, и захотелось сорвать с плеча ружье и стрелять во все стороны…

– Слышишь? Не наше это.

– Наше… не наше… какая разница. Наши прадеды держали рабов, наши отцы держали рабов, и мы будем. Где жить – какая разница. Ты чего предлагаешь – Кавказ отделить?

– Ну, да… – простецки ответил Ваха – а чего еще…

– Чего еще… – передразнил Мага – а жрать чего будешь, а?

– За нефть купим, да! Русский нашу нефть купят, нам жрать продадут!

– Э… ты уже с русистами торговать собрался. Помнишь, что было? Сегодня русисты такие, а завтра такие. Нет, нельзя оставлять русистов, да… Надо весь юг брать, чтобы у нас миллионов пятьдесят – шестьдесят населения было и земля. И атомная бомба. Тогда русисты навсегда отстанут. А не будет этого ва-а-а…

– Атомная бомба… – зачарованно сказал Ваха.

– Ну, да. А чего? У русистов есть, почему у нас нет, да? Украдем – и у нас будет, да… Может, мы прямо сейчас атомная бомба пойдем воровать, да. Амир то у нас серьезный…

– Атомная бомба это хорошо…

– А колодец еще лучше. Только где его искать. Ты смотри по сторонам, да…

– Я смотрю, смотрю…

Ваха высморкался…

– Слушая, брат… – спросил он – а у тебя с этой русской… было, да?

– Еще бы… – лениво ответил Мага – я эту с…у во все дыры драл, как хотел. Потом она мне изменять стала, движения всякие левые начала делать, да. Ты запомни, брат, русский – она тебе никогда верна не будет, они все б… Поэтому женится только на наших надо, да… А драть можно кого угодно, русская – значит, русская. Она, брат, где угодно, с кем угодно и как угодно ляжет, только надо сила ей показать, да…

– А это кто там был… Ну там… у Макдональдса.

Мага помрачнел.

– Не знаю. Левые какие-то. Вернемся – найду и убью гадов…

– Наверное, ФСБ это…

– Замолкни! Ты колодец нашел? Думаешь не о том!

На самом деле – Магу это серьезно испугало. Несмотря на его радикальные убеждения, он не был матерым джихадистом. Сначала танцевал в ансамбле у себя в республике, потом переехал в Москву и стал танцевать в Москве кавказские танцы, затем поступил в театральное, потому что решил стать актером. А тут… их расхрюкали только так, а потом еще и два автоматных патрона в машину подкинули, хорошо, среди ментов свой был, Али, уговорил своих ничего не делать, патроны эти забрал. Но просто так, у скинов или русских каких отморозков два патрона в кармане не будет. И подскочили, накинулись как волки… у него самого голова болит, рука болит, а двое в больнице, Гаджи и вовсе инвалидом стать может…

У… гады…

– А вон там…

Мага посмотрел – это казалось бурьянным кустом посреди улицы. Но когда они подошли – оказалось, что это и в самом деле полуразрушенный колодец.

– Э… а как вода достанем?

Мага достал нож, которым собирался резать головы неверным, стал сматывать веревку с рукоятки.

– Слушай меня, никогда без воды не останешься.

– Да я слушаю, брат…

Вода – несмотря на то, что колодец был давно заброшен – оказалась прохладной и чистой. Настоящая кровь земли. Русисты не ценят этого, на Кавказ, например, если где вода есть – это подарок Аллаха, тут сразу земледелие хорошее…

Правда, поднимать приходилось по четверти ведра. Это плохо…

– Слушай, брат… – сказал Ваха, черпая воду ведром – а что мы делать будем, да…

– Это амир скажет. Наверное, школа какой возьмем, или больница. Или театр… Подарок Путин сделаем, да…

– Может быть, театр? Ты ведь театр работаешь, да?

– Театр служат, а не работают, да… – просветил Мага своего темного и примитивного брата – а так, я в сериале больше играю, да. Там платят хорошо, и русский б… много, сами предлагают…

– Как, вот сами предлагают, да?

Мага покровительственно улыбнулся.

– Конечно. Хочешь, тебя возьму с собой, будешь тоже в телевизор сниматься, да…

– Конечно, хочу…

– Заметано, брат…

Ваха поднял последнее, что сумел набрать.

– Э, брат… а как еще воду набирать?

– Голова думать надо!

Мага перелил из своего ведра в ведро Вахи так, что стало примерно поровну.

– Пошли назад. Скажем – нет больше вода, да…

И они пошли назад. По селу брехали собаки, оповещая всех о вторжении чужаков – только выйти из домов давно было некому…

– И все-таки я не доверяю этим русским, брат – упорно гнул свое Ваха – вот если мы возьмем больницу, а потом пойдем на прорыв, кого ловить будут? Их или нас?