Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Твои соседи удивляются: “Как наш …, такой золотой мальчик на это пошел?”
Спроси: “А как он, мой золотой, мог оставаться в этом обществе разврата, закрывая на все глаза?! Нет, это не его натура, он не такой, он так не может!” Он хочет Ислам, с его пречистым шариатом. Но, как известно, не одно государство, будь то демократическое, монархия или социалистическое, не устанавливалось без кровопролития. Люди, следуя своим ложным идеалам шли на верную смерть.
А мы, следуя истине, боимся этой смерти, несмотря на обещание Аллаха об одном из двух лучших – Победа или Рай. Несмотря на то, какое великое положение занимают те, кто сражается, и кто погибает на Его пути.
Guraba.info
Такси до Москвы от 800 рублей, трезвый водитель – от 1500 рублей…
О, как! Нет, все-таки наша страна непобедима – только мы можем додуматься брать в такси дополнительные деньги – за то, что водитель трезвый…
Кстати, судя по тому, что я вижу, брать деньги можно за другое. Я бы написал «Такси до Москвы от восьмисот рублей, русский водитель – от одной тысячи пятисот рублей». Хотя это конечно бы признали фашизмом. И меня с моими фашистскими взглядами – хаяли и порицали бы все, кроме тех расслабившихся и немного позабывших отечественные реалии загорелых девчонок, которые садились в «джихад-такси» – и оказывались на несколько дней в сексуальном рабстве где-нибудь в окраинной общаге.
Говорите, такого не бывает? Ну-ну…
Еще как бывает. Вон тот вон небритый сын гор, что базарит по сотовому на своем языке – похоже, положил на меня глаз и сообщает об этом своему бригадиру – какого хрена русский делает на нашей поляне. Непорядок. Это наша корова и мы ее доим. Только тем, кто не хочет этого знать – неизвестно, что все наиболее хлебные таксистские маршруты поделены между собой кавказскими кланами.
Кстати… а как они меня заметили? Я ведь вроде незаметный… нет? Вон, букет цветов купил, дожидаюсь свою избранницу…
Так… как всегда, или вперед или назад. Вперед – туда нельзя, там рамки установлены, на меня это все просто взвоет. Назад… да, назад…
Осторожненько… прохладно сегодня что-то.
Махнул подстраховывающему меня Михаилу – замени. Без подстраховки в нашем деле нельзя…
Выходим…
Оп-па…
Здравствуйте, приехали.
– Гражданин, извините. Ваши документики…
Мда… похоже тут целая мафия. Не только таксисты – но и полицейские. Кстати – а вы знаете о том, что в Азербайджане поступить на юридический стоит двадцать тысяч долларов. А у нас бесплатно. Вот джигиты и пользуются возможностями…
Достаю паспорт. Пусть полюбуется. Мне не жалко – в машине еще два…
– А в чем дело?
– Просто проверка документов…
И улыбнулся, гад золотозубый. Ох, нехорошо улыбнулся. На зубишки-то как заработал – честно вкалывал, поди? Это в Азербайджане мода такая, полный рот золотых зубов. Ради этой моды – здоровые стачивают, идиоты…
Листает паспорт, нарочито медленно. Второй – незаметно так делает два шага – чтобы перекрыть мне возможный путь рывка на стоянку. За спиной – суетное движение людей, и если я рванусь в ту сторону – толпа спружинит как батут.
Значит, конкретно уже решили. Ну-ну…
– Что-то не так? – нервное недоумение, интеллигентское возмущение…
– У вас имя похоже на то, которое в розыске.
– Что?! Что за глупость, у меня есть прописка…
– Это не прописка, это розыск.
Второй мент делает шаг вперед.
– Пройдемте.
– Что?! Никуда я с вами не пойду, что за безобразие…
– Гражданин, не надо шуметь – вызванные к месту разбора менты привычно разыгрывают из себя доброго и злого следователя, публичный скандал им тоже не нужен, может вмешаться прокуратура, а в любом отделении всегда есть, что скрывать – просто надо сравнить вашу фотографию с фотографией того лица, которое в розыске. И все прояснится. Десять минут, не больше. Поймите, у нас тоже работа…
Смотрю на часы.
– Идти далеко?
– Нет, тут рядом…
– Куда идти?
Идем вместе, один милиционер спереди, другой сзади, протискиваемся сквозь толпу, плывем, можно сказать, навстречу течению. В голове мысли разные… на отвлеченные темы и не очень. Например, в обеспечение безопасности аэропорта Шереметьево – два за последние годы вбухан миллиард с лишком рублей, причем в основном в твердой валюте. Приглашались специалисты про безопасности из Эль-Аль, сами ездили, смотрели, как все организовано в аэропорту Лод[30]. Я это знаю, потому что и сам учился в Израиле, у этих же людей. Но все эти деньги, вбуханные в безопасность, в камеры, в сканеры, в специально обученных мониторингу толпы сотрудников – короче во всем это не хватает одного ключевого элемента. Израильтян. До тех пор, пока у нас у аэропорта будет пастись толпа аналогов палестинских беженцев – боевиков, и пока у нас в полиции главного аэропорта страны будут служить «россияне», и сами вооруженные, и готовые провести в безопасную зону с десяток своих сородичей под видом… скажем, задержанных, кто же будет проверять их, если они уже задержаны? – так вот, пока все это будет, о безопасности в Шереметьево, в Москве, во всей России – можно будет только мечтать…
Нет, я не фашист. Я реалист. Мои глаза всегда открыты.
Не стоит затевать что-то нехорошее в толпе. Здесь, в узком коридоре – другое дело, тем более что стражи порядка мышей не ловят…
Сбился с ноги… тем самым сократил расстояние между мной и «полицейским», замыкающим наше маленькое шествие.
– Нет, быть такого не может, чтобы я был в розыске.
– Бывает… – равнодушно откликается идущий первым – бывает что специально в розыск ставят, чтобы…
Правой ногой – каблуком изо всех сил по сгибу стопы замыкающего… один из самых болезненных ударов, его рекомендуют женщинам как основной для обороны от схватившего сзади насильника. Если правильно и резко бить – можно вызвать перелом костей стопы и длительную нетрудоспособность… а болевой шок и вовсе феерический. Под изумленный рев замыкающего – изо всей силы в позвоночник тому, кто идет впереди, потом голову обеими руками – и с размаху о стену… есть сотрясение. Разворот, футбольный пинок замыкающего – и ходу, ходу, ходу…
Полицейские облегчают мне работу – снаружи почти ничего не слышно, а пока в отделении очухаются и выбегут разберутся в чем дело и объявят тревогу – меня уже не найти. Главное – не суетиться и не бежать, тем более что полицейские не привыкли интересоваться делами коллег, Выпустили… значить, было за что.
