– Разделяемся через десять ярдов, – приказал Буданов. – Идём медленно. Следим за детектором движений.

Они подошли ближе. И только тогда увидели погибших. В одной из воронок лежали трое морпехов, геройски сражавшихся до конца. Несколько луж с кислотой указывали на места, где были убиты ксеноморфы. Рядом с двигателем находились ещё несколько трупов, из их израненных тел все еще медленно капала кровь и скапливалась в лужице, похожей на тёмное зеркало, в котором отражалось безоблачное небо.

Буданов знаком приказал наводчице замереть.

– У тебя с собой старый дробовик.

– Э… да, майор, – владеть неслужебным личным оружием вообще-то не разрешалось. – Прадедушкин.

– Выстрели в дверь, – сказал Буданов.

Лазерный выстрел мог бы повредить оборудование внутри, а плазма его бы наверняка поджарила. Несколько пуль из старого оружия вряд ли повредят приборы, но способны расшевелить скрывшегося внутри врага, если он там действительно есть.

Наводчица вынула оружие из рюкзака, прицелилась и выстрелила. Неожиданно громкий залп эхом отразился от стен зданий. Никакой реакции. Буданов внимательно следил за показаниями боевого костюма. Поблизости не было никаких признаков выживших.

Наводчица подбежала к бронетранспортёру, сменив дробовик на современную винтовку. У двери она остановилась и осторожно заглянула внутрь.

– Всё чисто, – доложила она дрогнувшим голосом.

Буданов подошёл поближе. Он догадывался, что увидит внутри, но всё равно зрелище, представшее перед ними, стало для него настоящим шоком. Невозможно было даже утверждать наверняка, сколько именно морпехов тут погибло – может четверо, а может, шестеро или больше. Части тел были разбросаны по всему бронетранспортёру, утопая в густой кровавой жиже, в которую их превратили злобные ксеноморфы. У людей даже не было времени воспользоваться своим оружием.

– Вон там, в кабине, – сдерживая рвотные позывы, произнесла наводчица. – Коммуникатор до сих пор исправен.

Буданов связал свой костюм с компьютером бронетранспортёра, получил доступ к системе сообщений и отдал сигнал открыть все доступные каналы. Затем он указал пальцами на свои глаза и обвел рукой пространство вокруг себя.

«Следи». Наводчица уже внимательно следила за периметром.

– Говорит майор Буданов. Всем войскам, – заговорил он в коммуникатор. – В стычках также замечены яутжа. Они на нашей стороне. С ними в бой не вступать. Повторяю – не вступать. По возможности оказывать им помощь и выполнять совместные действия, если они продемонстрируют такие намерения. Их корабли способны сбивать десантные корабли Ярости, и на поверхности планеты они неплохо разбираются с ксеноморфами. Продолжайте сопротивление, защищайте гражданское население Мира Уивера…

Буданов помедлил, подбирая слова. Уж слишком кошмарной была эта резня. Но он знал, что ещё не всё потеряно. Яутжа на их стороне, и они могут перегруппироваться.

– До последнего морпеха? – предложила наводчица.

– Да, до последнего морпеха, – повторил Буданов, и его слова услышали все наземные и космические боевые подразделения Мира Уивера.

Со стороны центра Бостона-Три вновь донеслись звуки стрельбы. Сражения возобновились с новой силой.

Квадрант Гамма

2692 год н. э., декабрь

Старейшина Калакта на три фута выше Изы Палант и, пожалуй, на тысячу лет старше. От него веяло древностью, словно с каждым его вздохом до неё доносились события и образы далёкого прошлого, давних охот и убийств.

Его боевое облачение было украшено трофеями, некоторые из которых были знакомы ей, о происхождении других она даже не догадывалась. Хуже всего, конечно, было разглядывать знакомые. Как вообще говорить с тем, кто с гордостью носит человеческий позвоночник на своём бедре? Как сотрудничать с существом, с шеи которого свисает мумифицированная рука с татуировкой Колониальных морпехов, напоминающая мёртвого съёженного паука?

Нет, она должна преодолеть сомнения и страхи. У неё это уже получалось, и, благодаря своей выдержке, она помогла заключить хрупкий мир между людьми и яутжа. Теперь на её плечи возложена очередная трудная и очень ответственная задача.

На самом деле Калакта находился не рядом с ней. И она не знала – где именно, он мог находиться и в тысяче миль отсюда, и в десяти триллионах миль: технологии связи яутжа позволяли им общаться, как если бы они находились в одном помещении. Когда яутжа привели её в этот зал, он казался обычной пещерой округлой формы, образованной в глубине астероида. Искусственными были только двери, и, как только все вошли, они затвердели, на месте их осталась гладкая поверхность на фоне грубой каменной стены.

А затем послышалось лёгкое шипение, и всё помещение преобразилось.

Палант внезапно оказалась посреди джунглей. До её слуха доносилось щебетание невидимых птиц, кожу ласкал тёплый ветерок, и даже запахи были самыми что ни на есть настоящими. Казалось, стоит сделать пару шагов вперёд, и она наткнётся на густую растительность, а не на плотную стену.

Это была не просто голографическая камера, а нечто поразительное.

Но сейчас было не время удивляться.

Перед ней стоял старейшина Калакта, такой же, как во время их первой встречи, когда она видела его без охранников. Иллюзия была настолько совершенной, что она едва удержалась от того, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до него.

– Якита из Клана Раненых поведала мне тревожную истину, – начал Калакта.

Планшет Палант усердно переводил его слова почти одновременно с его речью – настолько усовершенствовалась его программа за последнее время.

– Она упомянула слово «Друкати», но ничего мне не объяснила, – сказала Палант.

– Таков был мой приказ, – промолвил Калакта и замолчал, сложив обе руки на длинный посох перед собой.

Этот посох вполне мог быть оружием, хотя Палант и не была в этом уверена. Глаза чужака внимательно рассматривали её, но в его взгляде ничего нельзя было прочесть. Палант надеялась, что он не потерял к ней уважения, но, возможно, на самом деле он считал её жалким и слабым существом.

– Скажу тебе кое-что, – прервал он молчание. – Этого достаточно, чтобы знать. Чтобы служить вашим целям – и нашим целям. То есть войне с Яростью. Но история Друкати гораздо дольше и масштабнее, чем вы способны представить. Даже история их взаимоотношений с расой яутжа… очень долгая. Для нас ваша человеческая жизнь слишком коротка, мимолетна. Вы – шёпот в темноте, едва различимый. Сейчас я слышу твоё сердце… оно беспокойно бьётся, отсчитывая мгновения до смерти. Как будто торопится жить. Такими же Друкати показались бы мы, яутжа.

– Показались бы?

– Друкати давно здесь нет. Возможно, миллион лет назад кто-то из них и оставался, но с тех пор, насколько мне известно, все они ушли.