– Начальство велело сидеть смирно и ждать отмашки, – сообщил Семеныч, спокойно крутя ручку радиоприемника. – Посидим пока, новости послушаем.

– И что, вы вот так всегда сидите и новости слушаете, когда люди собой рискуют?

– Согласно штатному расписанию и должностным инструкциям я обязан находиться у вверенного мне технического средства. Только в крайнем случае имею право отлучаться.

– С ума сойти…

– Вот у вас, Матильда Алексеевна, больные, а у меня – автомобиль. Голову снимут, если что случится.

– С меня тоже, – пробормотала она, вспомнив, что оставила отделение и приемное на дежуранта. – Что они так долго?

– Пока не осмотрят на предмет угрозы жизни, вас не позовут.

Тут на крыльце показался Крутовский и замахал рукой. Матильда снова задергала ручку двери, и та наконец открылась. Прихватив пакет с инструментами, она выскочила из машины и побежала к дому.

– Давай оперативно, Мотя! Там, говорят, клиент белый от кровопотери, – предупредил Крутовский. – Вызываю бригаду?

– Да-да… где он?

– На чердаке.

– Почему… на чердаке? – приостановилась Матильда, но он замахал рукой:

– Потом, все потом! Дуй быстрее, как бы он в ящик не сыграл.

В доме было довольно шумно, слышались женский плач и мужские голоса. Матильда, не обращая внимания, спросила у первого попавшегося ей по дороге собровца, где лестница на чердак, и тот указал направление.

Поднявшись сперва на второй этаж, затем на третий, она замерла в просторной комнате, в буквальном смысле набитой антиквариатом – карточные столики, кресла причудливых форм, старинное бюро с множеством ящичков, картины на стенах, даже буфет с явно очень старым фарфором за стеклами резных дверок.

Лестница на чердак оказалась в самом углу, ее почти не было видно – выглядела она декоративной, но вверху оказался люк, из-за которого доносились мужские голоса. Матильда поднялась и оказалась в довольно пыльном полутемном пространстве, где странно пахло луком и травами – как будто лавандой.

– Сюда, доктор. – По голосу она в полутьме узнала командира СОБРа.

Глаза уже привыкли к полумраку, и у противоположной стены, под небольшим круглым окном, Матильда разглядела силуэт склонившегося над телом человека в форме и с автоматом за плечом.

– Вот ваш страдалец, – командир поднялся и отошел, давая Матильде больше места.

На лежавшем был голубой атласный халат с белой оторочкой по манжетам и подолу, неподалеку валялась окровавленная белокурая коса, пришитая к голубой шапочке. Однако «Снегурочка» оказалась вполне типичным представителем мужского пола, разве что хорошо загримированным и без следов щетины. Матильда обратила внимание на странную позу лежащего – он словно выгнулся в поясничном отделе позвоночника, приподняв тело. Слева на груди зияло отверстие, обрамленное запекшейся кровью. Из-под левого плеча разлилась большая коричневатая лужа. Мужчина был жив, но дышал уже еле слышно.

– Так, срочно нужна «Скорая», а лучше – санитарный вертолет, – сказала Матильда, накладывая на рану повязку. – Помогите мне, пожалуйста, чуть поверните его на себя, я бинт протолкну.

Когда командир слегка повернул почти безжизненное тело раненого, Матильда увидела, что под ним виднеется какой-то предмет, похожий на кожаный футляр.

– Погодите… – попросила она. – Что это? Видите, под спиной?

Командир, придерживая раненого, перегнулся через него:

– Похоже на какой-то ящик. Вытащим?

– Да… только осторожнее…

– Меня Григорием зовут, кстати, – сказал собровец, свободной рукой пытаясь вытащить из-под тела предмет.

– Отлично, Григорий, но сейчас не до светского протокола… дайте-ка я попробую… – Она уцепилась пальцами за край предмета и потянула на себя. – Еще немного поверните раненого… да, вот так…

Через секунду Матильда удивленно рассматривала то, что держала в окровавленной перчатке. Это оказался скрипичный футляр – потертый, с надорванной кожаной обшивкой.

– Так, это потом, – она отложила находку в сторону и занялась раной.

Наложив тугую повязку, она вынула из пакета систему для внутривенных вливаний и пластиковый флакон с глюкозой.

– Еще немного помогите мне, Григорий, подержите вот так… – Она подняла его руку и вложила в нее флакон, в который воткнула иглу системы. – Я сейчас в вену ему войду, и можно будет транспортировать… Только нам люди понадобятся, его отсюда еще как-то спустить нужно…

В люке показалась голова Крутовского:

– Ну что у вас?

– У нас огнестрельное в левую половину грудной клетки, массивная кровопотеря. Вертолет бы…

– Мотя, ну ты больная? Какой вертолет?! – возмутился Александр, забираясь на чердак. – Минус сорок пять на улице, воробьи замертво падают, кто взлет разрешит? Там уже «Скорая» на подходе, минуты через две будут.

– Могут не довезти.

– Ничего, ты же с ними поедешь, – приободрил ее одноклассник.

– Много там от меня будет зависеть…

– А это что у вас? – Крутовский заметил футляр у ее ног.

– Это мы из-под раненого вытащили. Похоже на скрипичный футляр.

– Ну-ка, ну-ка… – Он поднял его и, отойдя к окну, открыл. – Так и есть – скрипка. Только старая очень.

– Может, ценная? – спросил Григорий, по-прежнему державший в поднятой руке флакон с раствором. – Если раритетная, там должно быть клеймо мастера или что-то такое.

– Темно тут и не видно ни черта, – пробурчал Крутовский, защелкивая футляр. – Похоже, они за этим сюда и пришли – Стас Башкатов и его приятель…

– Юрий, – машинально сказала Матильда, и Крутовский удивленно переспросил:

– Что?

– Его зовут Юрий, мне Стас в больнице сказал.

– Ясно. Осталось выяснить, почему надо было эту скрипку добывать с такими приключениями и пальбой – и все, можем Новый год праздновать.

Матильда уехала вместе с прибывшей бригадой «Скорой помощи». Они сумели довезти Юрия до больницы живым, и она вместе с дежурантом больше двух часов провела в операционной, вынимая пулю из легкого.

Когда она, не чувствуя спины, вернулась в ординаторскую, часы показывали половину одиннадцатого вечера. «Надо обход делать, – вяло подумала Матильда, на самом деле желая только одного – лечь на диван и уснуть хотя бы на полчаса. – Нет, надо встать и пойти посмотреть больных…»

В послеоперационной палате сидела медсестра, Станислав уже очнулся после наркоза и повернул голову на звук открывшейся двери:

– Доктор? Вы… нашли… нашли его?

– Как вы себя чувствуете? – проигнорировала вопрос Матильда, положив два пальца на запястье его руки, чтобы посчитать пульс.

– Со мной все нормально… вы Юрку нашли?

– Успокойтесь. Нашли. Я его прооперировала, он пока в реанимации, много крови потерял. Больше ничего не хотите мне рассказать?

– Нет…

– А жаль. В качестве благодарности за то, что я нарушила рабочий распорядок, бросила больных и поехала по морозу за город вытаскивать вашего друга, могли бы и рассказать, как и зачем забрались в дом брата, – сказала она, присаживаясь на край кровати.

– Ка… какого брата?

– Ну, перестаньте, Станислав Викторович. Все-таки вы явно считаете женщин глупее мужчин, я убеждаюсь в этом